Воровской орден

Заочный спор Андрея М. и Евгения Н.

Андрей М.

Можно ли назвать их, даже самых умных, умными? Я уже говорил, что все «ВЗ» очень подозрительны. Неправая власть всегда подозрительна. Ну а подозрительность, как известно, это мудрость дураков. Настоящий ум подводит человека к потребности творить добро. В хитрости же всегда заложена какая-нибудь пакость по отношению к ближнему. Я нигде не читал, что лиса умная. Везде она хитрая, потому что делает пакости.

Можно ли признать за «ВЗ» хоть какой-то криминальный талант? За теперешними — нет, ибо они — я уже говорил — не профессионалы, а головорезы.

Евгений Н.

И сейчас есть профессионалы высочайшего класса. Один грузинский мошенник продал дачу своего однофамильца — министра внутренних дел республики. А то, что «воры в законе» сами, как правило, не совершают преступления, а только организуют их на огромной дистанции от непосредственных исполнителей — разве это не говорит, что они умные и по-своему очень способные люди?

У них в высшей степени преступное мышление. Если пользоваться шахматной терминологией, они считают на один-два хода дальше, чем менты. Их почти невозможно взять с поличным. И поэтому их сажают чаще всего по сфабрикованным делам. Шьют хулиганство, изнасилование, другие позорные для «ВЗ» преступления. Чтобы одновременно дискредитировать.

Андрей М.

Вся культура — это попытка привести людей к одному знаменателю добра. А воровской орден старается смыть с человека самую тонкую пленочку культуры, соскрести с души последние золотинки. У «ВЗ» — море денег, машина, шикарная квартира. Но он понимает, что это все не его. Он не живет человеческой жизнью, он играет в нее. Он не может испытывать морального удовлетворения от того, что он делает. Его постоянное состояние — страх. Встречаясь с нормальными людьми, он вынужден выдавать себя за того, кем он не является. Постоянно лгать, бояться, что его вранье не пройдет. Он не может признаться, кто он, даже понравившейся ему женщине, если она, конечно, порядочная. Я часто задумывался, почему эта среда живет на наркотиках. И сообразил. Это же самый короткий путь к положительным эмоциям. «Вору в законе» нужно забыться. В глубине души он сознает, что он — ничтожество.

У глазника Федорова я прочитал интересную мысль: деньги — это величайшее благо, деньги — это добро. Все правильно. Он создал клинику для того, чтобы лечить людей, творить добро. Почему же «ВЗ» говорит, что деньги — дерьмо? Да потому что он идет ради них на любую пакость и подлость. Вор всегда верит в удачу: если невезуха, значит, кто-то виноват: менты, друзья. А сам он якобы не виноват.

Неужели у них нет никаких положительных качеств? Ну почему же? Есть. В нормальной обстановке — когда им ничего не угрожает. А в экстремальной… Помните, у Шаламова? После амнистии погрузили освобожденных на пароход, а жрать не дали. Тогда блатные постановили — резать фраеров, варить в паровом котле и жрать. Как только возникает мощный карточный долг, за который нужно отвечать своей шкурой или очком, тут же ставкой становится жизнь. Причем обычно требуют жизнь близкого человека. Должник пробует торговаться. В ответ: «Нет, меня это не устраивает, вот на твою сестру давай играть».

Для «ВЗ» нет ничего слаще унизить, растоптать человека. Есть, как вы знаете, русский мат. Но есть и уголовный. Вроде те же самые слова, но в них вкладывается такая ненависть, такое человеконенавистничество! Самое настоящее растаптывание словами. Но не только чужой души — своей тоже. Старый «вор в законе» — это такое чудовище! Ничто ему не в радость. Божье наказание!

Вот вы пишете, что опущенные — в основном наши славянские мальчики. У вас сердце болит, но вы ничего не можете сделать. А «ВЗ» могут, но не делают. Значит, не печет их эта боль.

Для «ВЗ» это кайф — разрушить в человеке человека. Наслаждение такое, будто они что-то создали, а создали-то зло. Они — творцы зла.

Вы посмотрите, что они сделали с нашим языком! Прочтите словарь жаргонных слов (его умудрилась напечатать редакция журнала «Даугава»), и вы ахнете. Добрая половина слов давно уже вошла в наш обиход. Деньги у нас бабки, сотня — стольник, тысяча — штука. Молодежь тусуется, как тусуются внутри зоны зэки. Вольные люди обзывают друг друга козлами — самым страшным лагерным ругательством. Я удивляюсь, почему гулять с девушкой еще не называется конвоировать (именно так говорят уголовники), а детей еще не называют потрохами.

Они порождают всю эту, так называемую преступную субкультуру, уголовное отношение к женщине, и сотни тысяч обычных уголовников разносят ее по всем уголкам страны. Источник заразы — они, «воры в законе», остальные только разносчики.

А кого только «ВЗ» не впутали в свои дела! За одного «ВЗ» приезжал в колонию ходатайствовать герой штурма рейхстага!

Да что там! Уголовщина проникла даже в семью Брежнева!

Пойдите в любой хороший кабак Москвы. Просто зайдите выпить чашечку кофе и посмотрите, кто там гуляет. Какие там хари. И какие статьи уголовного кодекса на них отпечатаны. А ведь 15–20 лет назад там еще была совсем другая публика. Побывайте в каком-нибудь концертном зале. И там их можно увидеть! Сидят и делают вид, что услаждают себе слух, чтобы назавтра, в карточном кругу со своими, небрежно бросить: вот, мол, где был накануне.

И сдается мне, что если ничего не предпринять, завтра они будут сидеть не только там…

Евгений Н.

Да, они творят зло. С точки зрения общепринятой морали это так. А по воровской морали это не зло, а восстановление справедливости. Кого они обирают? В первую очередь тех, кто имеет нетрудовые доходы.

Пока не было кооперации и малых предприятий — данью облагались спекулянты, подпольные дельцы. Сейчас мы говорим, что это бизнес. Но раньше-то это было нехорошо. Воровскую идеологию оправдывают, если можно так сказать, несовершенство официальной, ее лживость и лицемерие. Если бы она работала нормально, не было бы воровской. Вы правильно говорите, что орден возник в противовес чему-то.

Почему бы нам прямо не сказать, что у нас было два ордена, которые действовали параллельно, обогащая друг друга идеями, жестокостью, методами? Но «воры в законе» просто мелочь по сравнению со сталинскими «меченосцами». Воровской орден — это маленькая матрешка. Но была и есть большая!

Андрей М.

Когда двое «воров в законе» попадают в одну камеру, один обязательно должен наступить другому на горло. Это в психике воров. Вот и нужно сделать так, чтобы они рвали друг другу глотки. Поставить перед каждым дилемму: либо ты навсегда отказываешься от преступной деятельности, либо — как только будешь в этом замечен — немедленно отправляешься под суд и — в крытую.

Да, тем самым уничтожается следствие, а не причина. Да, это незаконно. Да, это и невыгодно. Зоны сейчас перегружены, растет недовольство тем, что условия содержания не приводятся в соответствие с мировыми стандартами. Черт знает, что может произойти без контроля изнутри. А контроль в руках «ВЗ» и их людей. Я понимаю также, что те, кто захочет поставить на уши страну, устроят разгул уголовщины.

И все же я стою на своем. Воровской орден должен быть уничтожен. Или он еще больше изуродует наших детей и внуков, уничтожит нашу культуру, нашу мораль.

1992 г.

РАЗЛОЖЕНИЕ