Бьёрн Магнуссон

Когда ликование спало, победителей построили на помосте, и Бьёрну вручили красивую грамоту с размашистой подписью Фламеля, золотой медальон с пропуском в библиотеку МКМ и красное удостоверение профессионального дуэлянта. Бьёрн вернул палочку недовольному Дюруа, пожурив того, за использование запрещённой в дуэлинге сердцевины.

— Это подарок маминой подруги, грубо произнёс Шарль, тряхнув белокурыми волосами. — Ни один судья не сказал мне, что это запрещено.

— И ты, наверное, только сейчас понял, почему выигрываешь у своих соперников? — презрительно фыркнул Бьёрн.

Дюруа побледнел, недовольно скривился и отошёл в сторону. Магнуссону не было дела до заносчивого француза, поэтому он просто ждал, когда закончится награждение и они наконец-то вернутся в Хогвартс. Остальные финалисты пожали ему руку, поздравляя с победой.

— В следующем году турнир будет проходить в Праге. Буду рад скрестить с тобой палочки снова, — скупо улыбнулся Ганс Фишер. — Я проанализирую твою технику и попробую тоже освоить что-нибудь из невербальной магии. Так что лёгкой прогулки не жди, англичанин!

— Не знаю, — улыбнулся Бьёрн. — Директор скажет, чтобы я ещё раз поучаствовал, тогда приеду. Если честно, мне самому дуэли не особо интересны. Я больше артефакторику люблю и руны.

— Мантикору мне в жены, — ошеломлённо пробормотал немец, отходя от Бьёрна. — Если у них так артефакторы сражаются, то на что же способны боевики? Мордредовы англичане!

***

Хогвартс встретил Бьёрна обычным утром понедельника. Через неделю начиналась экзаменационная гонка, поэтому большинство однокурсников даже не обратило внимания на его отсутствие. Во время завтрака он обменялся обычными приветствиями со всеми и только сияющий и гордый взгляд Веги дал понять, что она уже знает о его победе. Бьёрн не пытался об этом говорить, немногих студентов интересует, что там за соревнования проходят в большом мире, особенно когда на носу экзамены по трансфигурации. Даже обычно весёлый и задиристый Рабастан Лестрейндж был необычайно хмур и задумчив.

С подачи Бьёрна Снейп наладил производство «Умострительного» зелья и буквально похудел, пропадая ночами у котла. В то же время из его взгляда пропала обречённость, а в кармане начали появляться галеоны. Он купил новые мантии и стал выглядеть значительно опрятней, почти не отличаясь от обычного ученика. Зелье раскупали все старшекурсники, независимо от факультета и отношения к Слизерину. А Бьёрна как-то возле библиотеки выловили Алисия Шафик и Кингсли Бруствер.

— Постой, Вильямс. Мы хотим поговорить.

Магнуссон вырвался из размышлений об очередной зубодробительной формуле трансфигурации и недоумённо посмотрел на старшекурсников, что его окликнули.

— Привет, вы что-то хотели, ребята? — Бьёрн остановился рядом с ними напротив окна.

— Хотели тебя поблагодарить за помощь со Слизнортом, — Алиса задорно тряхнула чёлкой. — Как оказалось, зря боялись. Нормальный мужик, ваш декан. Помог советом на экзамене. Я уже подала документы в аврорат, так что если что-то понадобится от служителей правопорядка, можешь смело обращаться, — подмигнула она весело. — И не тушуйся. Мы, гриффиндорцы — добро помним всегда!

— Это, правда, — протянул ему руку Бруствер. — Жизнь — штука сложная, нормальным волшебникам надо держаться вместе.

Бьёрн пожал крепкую ладонь Кингсли, раскланялся с Алисией и направился вниз в подземелья. Снейп просил заказать ещё ингредиентов, и Типли то и дело приходилось посылать за новой партией в Лютный. Через оборотней Бьёрн договорился о поставках, включил в схему старика Горбина и Фенрира Сивого. Теперь каждый, кроме Бьёрна, имел свою долю в новом проекте. Но Магнуссон работал на репутацию. Триста-четыреста галеонов, что, выжимая из себя все соки, сможет заработать Северус, его не интересовали. Гораздо важнее было сформировать впечатление, что Бьёрн ему друг. Магнуссон чувствовал, что Северус может достичь в зельеварении выдающихся результатов, и давно решил, что ему пригодится в будущем такой человек. Северус стал даже меньше времени уделять Эванс, что тут же отразилось на его войне с гриффиндорцами. Поттер и Блэк перестали его задевать, занятые учёбой.

Экзамены прошли быстро, но ярко. Словно удар молнии. Особенно тяжело Бьёрну пришлось на трансфигурации и рунологии. Макгонагалл нещадно гоняла его по всем темам, уделив проверке его знаний гораздо больше отведённого на экзамен времени. В конце она скупо улыбнулась и сказала, что в следующем году возьмётся за него всерьёз.

— У вас талант к трансфигурации, мистер Вильямс. Это большая редкость. Надо иметь совершенную память и особый склад ума, способный обрабатывать огромные объёмы информации, — важно проговорила Макгонагалл, поправив очки. — Я очень надеюсь, что вы продолжите учиться в том же темпе и в следующем году.

— Спасибо, мэм, — кивнул Бьёрн. — Постараюсь не разочаровать вас.

Несмотря на возросшую нагрузку, он чувствовал себя хорошо и даже перестал использовать заклинания, позволяющие не спать по ночам.

На прощальном пиру Дамблдор всё же рассказал, что Бьёрн выиграл международный турнир по дуэлингу.

— Мистер Вильямс подтвердил высочайший уровень Хогвартса, — сверкнул очками Дамблдор. — Каждый из вас, мои дорогие, способен на подвиг. Учитесь с полной самоотдачей, и вы всегда сможете встать на защиту родных и близких, на защиту своей страны. Именно сейчас вы строите будущее и решаете, кем вам стать. Хочу сказать спасибо нашим выпускникам. В этом году, по словам мадам Марчбэнкс, экзамены прошли просто великолепно. А ведь она, как председатель волшебной комиссии с 1870 года, прекрасно знает, что хорошо, а что нет, — ухмыльнулся Альбус. — Скажу больше. Даже мне приходилось в своё время понервничать, когда я, так же как и вы, сдавал ей экзамены.

Среди студентов прокатились неуверенные смешки. Подсознательно мало кто считал, что директор тоже когда-то был учеником Хогвартса. А потом Дамблдор неожиданно вызвал к трибуне Бьёрна и под аплодисменты профессоров и студентов, вручил ему памятную доску, как лучшему дуэлянту Хогвартса.

— Такая же будет висеть в зале Наград, — лучился улыбкой Дамблдор. — Это большая честь, мистер Вильямс. Когда-нибудь, возможно, ваши дети увидят её и поймут, какой замечательный волшебник, их отец.

— Для этого им сначала придётся попасть на отработки, — ухмыльнулся Магнуссон. — А скажите, директор, что вы выиграли на моей победе в споре с Фламелем? Если это не секрет, конечно. Мы с профессором Флитвиком видели, какие у вас там шли баталии и как вы радовались моей победе.

— Хе-хе, — ухмыльнулся довольно Дамблдор. — Я выиграл у Николя три пары тёплых носков из шерсти единорога. Когда доживёшь до таких лет, мой мальчик, то поймёшь, что комфорт имеет немаловажное значение даже для великих магов.