Водородная Соната

— Быстрый, мощный корабль, единственный точечный удар с полной свободой тактического выбора конечного оператора и — в случае, если потребуются какие-либо дальнейшие действия — отряд всего из двух человек: предельно усиленного полевого полковника спецназа и негуманоидного боевого арбитра.

— И это будет в…

— Эшри, система Изенион.

Банстегейн прикусил нижнюю губу. Он отвернулся.

— Против собственного народа… против тех, кто почти пятьсот лет назад поместил шпионскую программу в крупный корабль полка, кто мог бы сделать то же самое с другими подразделениями флота и кто мог бы, если бы захотел… — голос маршала понизился. — …потенциально поставить под угрозу все сублимирование, — заключил септаме, по-прежнему глядя в сторону и нервно потирая ладонь. Он посмотрел на маршала. — Как скоро мы сможем приступить?

— Всё уже готово, септаме. Активные участники в настоящее время находятся в пути в Изенион.

Банстегейн расширил глаза.

— Уже?

— Двадцать минут назад я приказала линейному крейсеру “Уагрен” покинуть Зис и отправиться в Изенион. Его можно отозвать в любой момент. Мне представлялось опрометчивым медлить после того, как материальная часть и личный состав были собраны. И ничего непоправимого не произойдёт без вашего явного разрешения.

— Сколько времени у меня есть, чтобы принять решение?

— Время в пути “Уагрена” до Изениона составляет от сорока шести до пятидесяти четырех часов, в зависимости от того, будет он по прибытии ожидать в космосе или отправится на локальную остановку. Скажем, сорок пять часов, чтобы пойти на любое заранее согласованное действие, хотя, если не последует никаких дальнейших признаков развития ситуации от Четырнадцатого штаба, я бы посоветовала остановиться на втором варианте — местной остановке: таким образом, у нас появится шанс разобраться с любыми незавершенными делами или непредвиденными последствиями. В случае, если Уагрен останется в пространстве… Скажем, пятьдесят три часа. Исключив время для переключения с одного профиля миссии на другой — от полета до местной остановки — решение потребуется через тридцать восемь часов. Это ваша точка принятия решения: тридцать восемь часов.

— А если я ничего не решу, если решение не будет принято?

— Корабль пролетит прямо через систему Изенион и вернётся сюда, не предпринимая никаких действий.

— Хорошо. Давайте пока оставим это по умолчанию. -

Он глубоко вздохнул. — Так. Тридцать восемь часов, сорок пять и пятьдесят три. Постараюсь запомнить.

Маршал бледно улыбнулась.

— Очевидно, мы должны признать также, что обычные ограничения применяются к передаче любой части информации в любую форму памяти, кроме той, с которой мы родились.

Банстегейн коснулся часов отсчёта на груди, покрутив платиновую ручку.

— Я так понимаю, это не будет представлять слишком большой угрозы безопасности, если я установлю тревогу. Он выровнял стрелку будильника, затем посмотрел на бесстрастное лицо маршала. Она молчала. Он вздохнул, позволив устройству упасть на грудь.

— В случае, если что-то пойдет не так и последующее расследование… — начала маршал.

— Последующее расследование? — поднял брови Банстегейн. — Мы должны сублимироваться через… — он взглянул на время — …двадцать два дня и один час.

— Тем не менее. Глупо рисковать тем, чем можно не рисковать. Я свяжусь с вами незадолго до того, как потребуется решение.

Банстегейн вздохнул и выключил тревогу. Он посмотрел на Чекври.

— Это должно произойти, знаете ли. Непременно. Возвышение. Оно должно свершиться сейчас или никогда… — Еще один вздох. Он вдруг ощутил усталость. — Я посмотрел статистику. Для такого вида, как мы, если произойдёт заминка, это, вероятно, займет еще три или даже пять поколений. Вот почему это должно произойти в этот раз, Маршал.

Маршал Чекври, главнокомандующая полка внутренней системы, помолчала еще немного, а затем сказала:

— И мы позаботимся о том, чтобы это произошло, септаме.