Четверо и один

— Воздержимся мы… Болезнь нам сильно фишки сбила…

Михаилу понравилось это безапелляционное «мы». Он устало кивнул, не в силах пикироваться с Курьером.

— Они болели. Я возьму. Одну, — поднял руку Ор.

Чет забыл выдохнуть в немом вопросе.

— Слуги, проводите, — распорядился Омпэк.

Комната, куда сопроводили Михаила, соответствовала общему убранству дворца — безумно расточительному, не знавшему меры в нагромождении роскоши. На кровати, задрапированной шелками, мог с успехом кувыркаться полк. Но стараниями Чета лежанка приютит лишь одиночество… Настройщик подошел к окну. Далеко внизу горел огнями город Ерх, наполняя ночь жизнью.

Михаил чувствовал — Врата где-то рядом, лишь руку протяни… Завтра Омпэк ответит на вопросы, коих накопилось изрядно за время пребывания в городе. Дворцовые изыски сочились необъяснимой тревогой — вопреки радушию хозяев. Неторопливо раздевшись, Михаил в приступе скромности пристроился на краю королевского лежбища, мимолетно вспомнил о доме и спустя мгновение уснул — день выдался не из легких.

Кроватное ложе бесшумно раздвинулось, сминая шелка. Лежи гость по центру, он бы неминуемо рухнул на блеснувший в темноте клинок. Убийца прицельно глянул на силуэт спавшего и выскользнул из потайного хода. Никаких проблем — рука тверда, а сталь остра.