Четверо и один

Мерный стук дождя, серебристые ручьи, водными прядями соединявшие листья и землю, тихие вздохи Лессы — для полной идиллии не хватало костерка… Михаил закурил. Он думал о жизни и смерти, о боли и смехе, о хетче и цветах, которых не подарил и вряд ли подарит. Спустя бесконечность мгновений мысли приняли более конструктивный характер. Скорость продвижения к Вратам резко упала. Лично для него — Михаила Ярова — это чревато, поскольку любая задержка увеличивала шанс появления в мире огненной охотницы.

Михаил украдкой посмотрел на Лессу. Кто она? Почему он встретился именно с ней? Он высунул руку из укрытия; капли стеклянными взрывами наполнили ладонь. Попробовать дождь на вкус…

— Сладкий, — кивнула Лесса. — Я когда маленькая была, часто лакомилась. Капли такие смешные, а я их слизывала.

— Забавно. — Михаил углубился в дегустацию. Первый луч Средоточия, где он начал познавать детали — не бегло, мимоходом, а вдумчиво и с удовольствием. — Я сам издалека.

— Из-за моря? А правда, что у вас там драконы и женщины могут любить нескольких мужчин?

— Примерно, — дипломатично ответил Михаил. — У ваших земель смешное название…

— Неужто? — удивилась лакрийка. — Фэлкория… Прекрасней имени нет.

Михаил кивнул, он действительно углубился в детали — опасное дело. Чем меньше знаешь, тем легче уйти. Но сидеть и молчать, любуясь мокрым лесом, — тоска и трата.

— Чего тебя занесло так далеко от Лакри?

— Места у нас тихие, особенно теперь, когда под боком лагерь сейдукков, — пожала плечами Лесса. — Сходить в соседнюю деревню — раз плюнуть. Никто и подумать не мог, что хэмпокийцы ошиваются рядом. Я пикнуть не успела, меня на телегу и фьють — в обитель. А там на спину и… Красивые женщины всегда в цене.

— Скромно.

— Сам-то, глазами как руками, — фыркнула лакрийка. — Всю залапал.

— Пятки не трогал…

Осененный идеей Михаил пристроил флягу под дождем. Питье будет. Налетевший порыв ветра качнул папоротники, бросил в лица водяную пыль.

— Я бы поел…

— Ты сильный, ты добытчик, значит должен терпеть молча. Нет ничего отвратительней болтливого мужика.

— Ор мог бы стать твоим кумиром. — Михаил глотнул из наполненной фляги.

— Странные имена, Мик, Ор…

— Чет.

— Они твои друзья? Лесные братья гонятся за ними, их убьют… — Лесса потупилась. — Извини.

— Надеюсь у хэмпокийцев есть братские могилы… вместительные могилы, насколько я знаю характер родни. ***

Четрн был зол — неимоверно зол.

— Подрубай, Ор!

Завершив бросок, Защитник восстал из зарослей и выстрелил навскидку. Фиолетовый транспорт-канал причудливо осветил пелену дождя и уперся в дерево, что мгновенно взорвалось миллиардами щепок. С громким треском тридцатиметровый древесный ствол, срывая по пути гирлянды зелени, рухнул в траву. С криками ужаса двое хэмпокийцев черными размытыми силуэтами покинули ветви… Их встретил клинок Курьера.

Чет ударил, повернулся… и ливень окрасился алым. Рядом с димпом упали остатки тел.

— Двигайся! — Лаони рванулась к родственнику. Не рассчитала, вернее не увидела вовремя замысловатый корень и рухнула на колени. За ее спиной возникли две темные фигуры. Матово блеснули клинки…

— Где они?! — взревел Четрн. Плотный ливень не позволял увидеть, где именно находятся враги.

Противник выказал упорство. Почитай третий день люди в зеленом настойчиво охотились за головами димпов. Устраивали засады, ловушки… К счастью, Ор разбирался в лесных баталиях. Его предупреждения всегда звучали в нужное время, в требуемом месте.

— Надоели! — Чет стремительно развернулся вокруг оси. Позади треск, впереди сестра, опутанная лианами.

Не останавливаясь, Чет метнул клинок в противника наиболее близкого к Лао. Хемпокиец, что приближался к димпу с тыла, выиграл еще пяток метров — достаточно для проведения атаки.

Время остановилось для Курьера. Непозволительно плавной молнией Тиг-Лог пробил горло лесного солдата. Призвать клинок обратно… Удивленно пискнув, хэмпокиец неверующим взглядом уставился на лезвие, что просверлило грудь. Как странно, он бежал, готовился ударить и вдруг боль. Чет оглянулся и выдернул из трупа клинок.

— Сосунки…

Лаони вскрикнула. На нее падала сталь — падала долго, пока не уткнулась в невидимый барьер. Синие разводы вихрем скользнули над головой Мистерии.

Ор увеличил зону действия щита… и был сметен громадным хэмпокийцем. Руки и ноги, сталь и тела крушили зелень и дождь. На мгновение потеряв контроль над ситуацией, Ор пропустил удар кулака; челюсть взорвалась болью…

Группируясь на лету, Четрн живым тараном сбросил противника с женщины. Рядом воин, которому не суждено встать: Тиг-Лог могильным крестом увенчал его смерть. Холод и лед коснулись спины Чета…

— Давай, Лао!

— Даю. — Опираясь на посох, Лаони вставала, одновременно бросая в хэмпокийцев остатки заклинаний. Женщина понимала: для лесных собратьев чащоба, что дом родной. Рано или поздно они застанут димпов врасплох… — Уходим!

— Никогда. Не бей. Ора. — Защитник подкреплял слова ритмичными ударами кулаков.

— Уходим!

— Есть, — по привычке ответил Ор и присоединился к родственнице.

Лаони мысленно выругалась: Четрн яростно рубил мечом огромное дерево, требуя, чтобы враги сжали очко и спустились на землю. С места боя его увели силой.

— Хватит! — Лаони устала сдерживать друга. — Ор, помоги.

— Не время. — Ор прокладывал дорогу.

— Чет, надо уходить… Мертвый ты Вратам не нужен!

— Ахуновы ссыкуны, пиндюки застепанные…

— Успокойся! Мы уходим — ты уходишь!

— Ты слышала, что они там на дереве кричали? — Курьер тяжело задышал. — Они оскорбили меня. Меня!

— Как? — удивилась Лаони. Зря…

Четрн рванулся, упал… свалил женщину. Несколько секунд Ор молча наблюдал за двумя телами, что барахтались в изломах кустарника.

— Цвет моих доспехов… Фамильный цвет!

— Идиот…

— Кто?!

— Ты!

— Оба! — Ор развернулся. Сориентировался и двинулся к Пламени Вечности. Заслышав виноватое сопение, удовлетворенно кивнул.

Свежесть умытого леса, птичьи трели, благоухание цветов — димпы не оценили. Они бежали сквозь чащу, ломая красоту и идиллию — час за часом.

Деревья стремительно расступились, открыв вид на холмистую местность. Вопреки снедавшей усталости Лаони восхитилась мелкими синими соцветиями на склонах холмов. Гармония с небом — величие природной композиции. Ветер гладил травяные покровы и облака, овевал разгоряченные лица.

— Стой!

— Почему? — Чет замер с поднятой ногой.

— Цветы.

— Тронулась. — Курьер растоптал гармонию.

— Грубиян, — обиделась Лаони.

— Так точно. Ор, куда?

Следуя указующему жесту, троица продолжила путь. Миновала несколько бесконечных холмов… Багровая волна заката прервала ход. Облегченно вздохнув, Чет присел около мгновенно сотворенного костерка и стянул сапоги.

— Каков букет. — Лаони отвернулась. — Убери.

Чет не ответил за просушкой одежды.

Новый день вернул жару и нескончаемый марш.

— Скоро будем на месте, — успокоила родню Лаони.

— Если будем. — Четрн кивком указал на вспаханное поле, протянувшееся по правую руку. Видимое сквозь правильный ряд деревьев, оно кипело жизнью: не менее пятнадцати человек в пропыленных балахонах засевали пахоту.

Скрипя, подъехала телега. Из нее выпрыгнули трое пацанов, подхватили набитые снедью корзины и, оглашая воздух радостными криками, устремились к работникам. Местный люд оставил в покое торбы с зерном и неторопливым шагом потянулся к россыпи камней, что венчала середину поля.

— Угрозы нет, — констатировала Лаони. — Но, на всякий случай, обогнем очаг культуры.

Так они и сделали — тихо, мирно, без лишней суеты. Проблемы остались позади — часов на восемь — до появления впереди Врат.

Лаони осторожно выглянула из-за скального обломка и, осмотрев местность близ Пламени, нахмурилась:

— Дела. — Она вновь опустилась на ковер мха, привалилась к шершавому боку валуна и усмехнулась: — Какая неожиданность.

— Странно. — Чет обдумывал увиденное. — В этом имеется некий смысл… Где Мик, тут думать надо.

— Ужин, — тонко намекнул Ор. Пристальные взгляды друзей его ничуть не смутили.