Ветер в его сердце

Рувим завладел пистолетом сразу же после перехода и теперь выщелкивает из него обойму и швыряет ее в кусты. Затем проверяет патронник и, найдя таковой пустым, возвращает пушку Джерри.

— Ну а теперь поболтаем с Сэмми, — говорит он.

Полицейский ошалело оглядывается по сторонам, и я вполне понимаю его замешательство. Участка племенной полиции как не бывало, равно как и всего привычного его глазу. Куда ни кинь взгляд, всюду на многие километры простирается лишь пустынный кустарник.

Какое-то время Джерри таращится на бесполезный пистолет, затем сует его в кобуру и отряхивает пыль с джинсов.

— Ну и где мы, черт побери? — вопрошает полицейский с непроницаемым видом, хотя явно кипит от злости, что неудивительно после снесенного унижения.

— Мог бы и не спрашивать, — отвечает Рувим, — но это мой мир, — он разводит в стороны руки. — Здесь мы поступаем по-другому. О человеке у нас судят по весомости его слов и поступкам. Поэтому-то мы с Сэмми будем разговаривать здесь.

— Это ничего не изменит.

Рувим кивает.

— Ну тогда мы закончили. Пошли отсюда, Стив.

— Стойте! — кричит Джерри. — Вы не можете бросить меня здесь!

— Почему же? — вопрошает Рувим с неподдельным интересом. — Сам-то собирался передать нас управлению шерифа и умыть руки. Мы поступаем аналогично.

— Только я не… — начинает Джерри, но тут же осекается.

— Не похищал белую девочку? — заканчивает за него Рувим.

Полицейский опускает глаза, а Рувим обращается ко мне:

— Вроде как человек считается невиновным, пока не докажут обратное? Сдается мне, только не в случае, когда у кое-какого индейца водятся деньжата! Тогда он может замутить любое дерьмо, и его шестерки подсуетятся и сделают, как ему выгодно.

— Ты же знаешь, что это не так! Просто стандартная процедура допроса подозреваемых в случаях, подобных этому.

— Да ты хоть слышишь, что несешь? Почему бы тебе не выразиться простыми словами, а не пытаться прикрыть свою брехню полицейским жаргоном?

— Я не…

— И как я уже сказал, что-то было не видать Сэмми у тебя в участке.

— Я же объяснял! Его допросили в управлении шерифа.

— Вот-вот, а ты взял показания у нас.

— Они все равно хотят вас допросить.

— Вот и прекрасно, — кивает Рувим. — Мы их подождем.

Джерри утирает пот со лба и смотрит на меня, надеясь на поддержку. Однако я и бровью не веду.

— На этот раз ты прикрываешь не того индейца, Джерри, — продолжает Рувим. Глаза его пылают гневом. — И не надейся, что я позабуду, как ты притворялся, будто веришь нам. Твой дедуля от стыда бы сгорел, увидев, какой мразью ты стал.

Удар ниже пояса, и он достигает цели.

— В мире существует не только черное и белое, — мямлит полицейский. — Иногда ради большего блага приходится идти на компромисс.

— В моем мире серого нет, — отмахивается Рувим. — Поторчи здесь да подумай над этим.

— Верни меня обратно, — говорит Джерри. — О принципах поспорим, когда девочка будет в безопасности.

— Ага, — кивает псовый вожак, — она ведь важнее. Вполне ожидаемо от «яблока» вроде тебя.

Красный снаружи, белый внутри[14].

Глаза Джерри мгновенно вспыхивают яростью. Он замахивается на Рувима, но тот с легкостью уходит от удара. Полицейский теряет равновесие, и вожак псовых братцев придает ему дополнительный импульс, легонько толкая носком ботинка. Джерри вновь оказывается на заднице на песке.

Я ощущаю себя прескверно. Все это зашло слишком далеко. Но если бы Джерри знал то, что знаю я, возможно, он бы меня понял. Ведь я тоже забочусь о Сэди. И не собираюсь отступать из-за того, что Сэмми точит на меня зуб. И совершенно не намерен общаться с другими представителями закона.

Пока Джерри сидит на песке, Рувим тычет в него пальцем:

— Только черное и белое! Только правильно или неправильно! И никаких оттенков и компромиссов в нашем мире!

Полицейский поднимается на ноги. Против моих ожиданий, он не бросается снова на Рувима, но держится от него подальше. И опять отряхивает штаны. Гнев Джерри еще не остыл, но теперь он осторожен — похоже, до парня только сейчас дошло, что за яму он сам себе выкопал. Без нашей помощи ему отсюда не выбраться. И похоже, он не уверен, что мы позволим ему выбраться самостоятельно.

И все же он коп, и коп крутой — иначе никак, поскольку в резервации водятся и по-настоящему опасные типы, — и потому в конце концов напускает на себя храбрый вид.

— Здорово, наверно, быть таким уверенным в себе, — отзывается Джерри.

— Приходится, — отвечает Рувим. — Ведь я вождь племени. От ошибок я не застрахован, но стоит мне принять решение, и я обязан считать его верным. Обязан считать его единственным.

— Хм, завидую подобной роскоши. Мне-то за все приходится отвечать перед начальством.

— А я ответственен перед Женским советом. Но они мне доверяют. Стоит мне лишиться их доверия, и меня заменят в мгновение ока.

Их разговор начинает ходить по кругу, и я не знаю, как его остановить. Может, им и нужно выяснить отношения, однако сейчас для этого не время и не место.

Я собираюсь все это выложить, но вдруг замечаю, что Рувим уставился куда-то мне за спину. Он щурится, пытаясь что-то рассмотреть. Я оборачиваюсь и вижу вдали Калико и Сэди. Между нами висит марево раскаленной пустыни.

— Это что еще за чертовщина? — восклицает Рувим.

Здесь я с ним всецело солидарен.

— Кто это с твоей подружкой? — спрашивает Джерри, когда пара приближается.

Я не утруждаю себя ответом. А потом и вовсе не знаю, что говорить, потому что Сэди вдруг напускает на себя испуганный вид и, указывая на меня пальцем, кричит:

— Это он! Он меня изнасиловал!