Раздражающие успехи еретиков

Настоящая проблема, — размышлял Кэйлеб, — заключалась в том, что никто, участвовавший в разработке общей стратегии вторжения Чариса, до самого конца процесса планирования не рассматривал возможность высадки в Дейруине. Возможность того, что великий герцог Зибедия сможет убедить своего шурина перейти на сторону чарисийцев, никому из них не приходила в голову, пока они не узнали о переписке князя Нармана с великим герцогом. Их прежние планы предусматривали высадку либо в баронстве Брандарк, либо в графстве Корис, если бы они высадились к востоку от Дарк-Хиллз, либо гораздо дальше на запад, в графстве Рошер, если они высадились на побережье пролива Марго. В любом случае, идея заключалась в том, что они должны были закрепиться, а затем использовать свои десантные возможности, чтобы компенсировать большую мобильность корисандцев на суше, совершив серию десантных «зацепов» вдоль побережья.

К несчастью, сочетание скорости, с которой пал Дейрос, и быстроты, с которой Гарвей выступил им навстречу, застало планировщиков Кэйлеба врасплох. Когда они с самого начала не планировали высадку в Дейруине, они ожидали, что основным частям противостоящих армий потребуется гораздо больше времени, чтобы вступить в контакт друг с другом. И поскольку это было правдой, они не осмеливались рассчитывать на то, что решающая битва произойдет так быстро. И, справедливости ради, если судить исключительно по потерям, нанесенным в процентах от общей численности Гарвея, было бы неправильно назвать сражение у Харил-Кроссинг «решающим». Но, судя по потерям в процентах от силы, которую он фактически имел на поле боя — и, особенно, как демонстрация относительных возможностей двух армий — однако, это было именно то, что случилось, и Гарвей сделал соответствующие выводы гораздо быстрее, чем мог бы пожелать Кэйлеб.

Решение корисандского полевого командира как можно быстрее отступить к перевалу Тэлбор исключило возможность другого, более масштабного Харил-Кроссинг. Он знал теперь, на что способны чарисийские винтовки и артиллерия, и даже несмотря на то, что пульты Мерлина подтвердили, что его отец работает над предоставлением ему собственных импровизированных стрелков, он не собирался без крайней необходимости предлагать бой на условиях Кэйлеба. Итак, Кэйлеб оказался бесспорным владельцем всего баронства Дейруин, южной части графства Корис и значительным куском восточной части графства Марак, намного раньше, чем кто-либо ожидал от него. И с корисандской армией, которая была гораздо ближе к целости, чем кто-либо хотел.

Тот факт, что сезон штормов обещал быть таким же активным, как Мерлин предупреждал Кэйлеба, основываясь на его «метеорологических спутниках» (какими бы они ни были), также совсем не помогал.

С востока тихо прогрохотал гром, словно напоминая Кэйлебу об этом самом факте, и он поморщился. Сезон штормов в Чарисе был достаточно суровым, но Чарис очень редко видел мощные ураганы, которые могли пронестись по Корисанде. Защищающая громада острова Силверлоуд, которая действительно получала свою долю ураганных штормов, во многом объясняла это, хотя, по словам Мерлина, характер океанских течений имел к этому не меньшее отношение. Во всяком случае, штормы, которые с ревом обрушивались на Корисанду со стороны Великого Западного океана, были даже более жестокими, чем те, с которыми чарисийцы привыкли иметь дело ближе к дому.

Прислушиваясь к отдаленному раскату грома, Кэйлеб по нескольким причинам был рад, что отправил так много своих грузов обратно в укрытия в Зибедии и Чисхолме. Одна из причин, конечно, заключалась в том, что это уменьшило заторы в Дейросе и позволило его жизненно важным транспортным средствам максимально безопасно убраться с пути непогоды — и достаточно далеко на север, чтобы в случае Чисхолма полностью выйти за пределы обычной зоны ураганов, — насколько это было возможно. И если Зибедия все еще находилась прямо в центре зоны угрозы, присутствие значительного количества транспортов Чариса и их эскорта галер и галеонов в бухте Ханна было четким напоминанием великому герцогу Зибедии о том, что любые… приключения, которые могли бы соблазнить его, были бы плохой идеей.

Однако, как бы это ни было полезно, корабли, укрывшиеся в Чисхолме, почти наверняка были еще более ценными. Постоянное присутствие такого количества чарисийских кораблей и моряков-чарисийцев (у которых просто случайно оказались чарисийские марки, прожигающие дыры в кошельках) продолжало укреплять представление чисхолмцев о себе как о части новой, более крупной империи Чарис. Еще больше чисхолмцев, которые питали сомнения по поводу всей этой идеи, почувствовали себя гораздо более комфортно, поскольку глубокое и искреннее уважение, с которым чарисийцы уже привыкли относиться к императрице Шарлиэн, полностью проникло в суть. И когда они слушали рассказы чарисийцев о богатствах, которые получит любой, кто сможет стать капером.

Все это было правдой, но какими бы полезными ни были эти другие достижения, чего Кэйлеб действительно хотел, так это чтобы вместо этого у него была эта доставка прямо здесь, под рукой. Без этого у него просто не было бы сил для десантной тактики, которая с самого начала была основой их стратегии. Он испытывал сильное искушение попробовать использовать суда, которые он сохранил в Дейросе, для выполнения тех же операций, несмотря на сезон, хотя и в меньших масштабах. Однако решение Гарвея обосноваться на перевале Тэлбор со всей своей армией отговорило его. Должность корисандского командира предлагала ему награду, от которой было слишком заманчиво отказаться. Но для получения этого приза потребовалась бы высадка гораздо большего десанта, чем у него в настоящее время было для поддержки переброски войск, в то время как серия небольших высадок, вероятно, спровоцировала бы Гарвея, по крайней мере, на изменение его нынешней диспозиции.

— Он действительно собирается продолжать там сидеть? — теперь спросил Кэйлеб, и Мерлин пожал плечами.

— Вот на что это похоже, — сказал он, и глаза Кэйлеба слегка сузились. Что-то было в голосе Мерлина…

— Мерлин, — медленно спросил император, — ты устал? — Брови Мерлина поползли вверх, а Кэйлеб пожал плечами.

— Прости, но мне только что пришло в голову, что я не верю, что когда-либо видел тебя усталым. Как только вы с Мейкелом рассказали мне правду, я, конечно, понял, почему это было так. Но теперь… Я не знаю, просто есть что-то…

— Я на самом деле не устал, Кэйлеб. — Мерлин слегка поморщился. — ПИКА не подвержены физической усталости. С другой стороны, пока я не появился, никто никогда не управлял ПИКА в автономном режиме более десяти дней подряд, поэтому ни у кого не было реального опыта долгосрочного воздействия на личность, живущую внутри него. Исходя из моего собственного опыта, я на самом деле не нуждаюсь во сне так, как это сделал бы человек из плоти и крови, но, оказывается, мне действительно нужно… время простоя. По крайней мере, на несколько часов каждые несколько дней, когда я могу просто отключиться. Полагаю, это мой эквивалент засыпания, и мне это действительно нужно, если я хочу оставаться мысленно свежим и бодрым.

— И ты этого не понимаешь, не так ли? — проницательно спросил Кэйлеб.

— Слишком многое нужно сделать, — уклончиво ответил Мерлин. — У меня повсюду есть снарки и дистанционные датчики, Кэйлеб, и мы с Совой единственные, кто может их контролировать.

— Ты можешь следить за ними всеми, что бы ты ни делал?

— Нет, это часть проблемы. Я трачу слишком много своего времени, пытаясь выяснить, какие из них мне абсолютно необходимо отслеживать, что сокращает время, в течение которого я должен проводить мониторинг. И практически наверняка я не слежу по крайней мере за одним из тех, за кем мне следовало бы следить. Тогда есть…

— Прекрати, — сказал Кэйлеб, и рот Мерлина закрылся.

— Так-то лучше. А теперь послушай меня минутку, Мерлин Этроуз. Твоя способность рассказать мне, что происходит во всем мире, — это огромное преимущество. Честно говоря, это даже важнее, чем новая артиллерия. На самом деле, думаю, что это единственный самый важный фактор, дающий нам шанс выжить. Я знаю это. Мейкел, и доктор Маклин, и отец Жон — все это знают. Но, как ты сам заметил, на самом деле ты не архангел. Ты не можешь быть везде и делать все. Ты даже не можешь наблюдать за всем, что происходит во всем мире. Может быть, тебе не нужен сон так же, как мне, но я не могу поверить, что ты настолько отличаешься от всех нас, что тебе не нужно отдыхать хотя бы иногда. Честно говоря, думаю, что ты с такой же вероятностью что-то пропустишь, потому что ты не… как ты это сформулировал? Потому что ты не «умственно свеж и бдителен», как сейчас, потому что тебе не приходило в голову, что за чем-то нужно следить в первую очередь. Люди — включая тебя, капитан Этроуз — следят за тем, чтобы я высыпался, потому что я император, и потому что мне нужно быть отдохнувшим и с ясной головой, когда придет время принимать решения. Что ж, тебе нужно быть отдохнувшим и с ясной головой по тем же причинам. А в твоем случае, также из-за того, насколько я полагаюсь на тебя, когда приходит время принимать решения. Если отдых — это то, что тебе нужно сделать, чтобы оставаться таким, тогда я хочу, чтобы ты сделал именно это. Кроме того, ты мой друг. Я не хочу, чтобы ты доводил себя до крайности просто потому, что можешь.

Мерлин несколько секунд смотрел на него, затем вздохнул.

— Не знаю, смогу ли я это сделать, Кэйлеб, — признался он.

— Попробуй, — посоветовал ему Кэйлеб. — Старайся изо всех сил. Потому что, если ты этого не сделаешь, я прикажу тебе вернуться в Дейрос. — Мерлин напрягся, а Кэйлеб покачал головой. — Я не собираюсь спорить об этом с тобой, Мерлин. Либо ты получишь… Что? Два часа за ночь? «простоя», о котором ты только что говорил, или я отправлю тебя обратно в Дейрос, чтобы ты мог отдохнуть днем вместо того, чтобы прикрывать мою спину. Это не подлежит обсуждению.

На мгновение карие глаза встретились с голубыми, а затем Мерлин снова вздохнул.

— Это было достаточно плохо, когда ты был всего лишь наследным принцем, — пожаловался он. — Теперь эта чушь с «императором», очевидно, ударила тебе в голову.

— Это было «да», которое я услышал?

— Хорошо, Кэйлеб. — Мерлин покачал головой, его лицо исказилось. — Я буду вести себя хорошо.