Раздражающие успехи еретиков

В данный момент половина отряда готовилась разместиться в палатках и спальниках. Через шесть часов их разбудят, чтобы сменить дежурную вахту, и они надеялись, что их способность спать не окажется слишком обременительной, если вечерняя погода будет такой интересной, какой она угрожала стать. Ни одного стражника никогда не поощряли к слишком глубокому сну, но если они собирались оставаться начеку посреди ночи, важно было достаточно отдохнуть перед этим, а грозы редко казались спокойными для людей, спящих в брезентовых палатках.

Было довольно сложно заметить дозор из восьми человек у западной стены. Двух его людей было достаточно легко найти, они открыто расхаживали взад и вперед вдоль подножия стены с винтовками со штыками на плечах. Остальные шестеро, однако, нашли подходящее укрытие, позволяющее им вести наблюдение, не раскрывая своих собственных позиций никому, кто мог бы случайно пройти мимо. Сержант, командовавший отрядом, вышел из кустарника, чтобы отдать честь проходившему мимо Гейрату, и капитан ответил ему тем же.

Дежурная смена северной стены была одинаково бдительна, одинаково сосредоточена на своих обязанностях, и Гейрат испытывал глубокую гордость за всех своих людей. Половина из них были чисхолмцами, другая половина — уроженцами Чариса, и, не слыша их акцентов, посторонний человек не смог бы отличить их друг от друга. Когда части стражи были объединены, чтобы сформировать новую имперскую стражу, были определенные трения, но все они были элитными войсками. Они быстро освоились, объединенные своими обязанностями и гордостью за то, что их сочли достойными охранять императрицу от беды.

Он начал свой круг вдоль восточной стены, направляясь обратно к южной стене и главным воротам. Это была самая короткая из стен конвента, и он был счастлив, что так оно и было. Последние кровавые лучи заката, зловеще просачивающиеся сквозь узкую щель между грозовыми облаками и вершинами Стивин, быстро угасали, и деревья по эту сторону конвента — спелый лес, который никогда не вырубали, в отличие от аккуратно ухоженных фруктовых деревьев в саду — отошел на пятьдесят или шестьдесят ярдов от стены. Тени под ними уже были непроницаемыми, и они вырисовывались как темный, смутно зловещий барьер или какое-то крадущееся чудовище. От этой мысли Гейрату стало не по себе, и он нетерпеливо отмахнулся от нее, закончив проверять последний пост с той стороны и направившись к главным воротам.

У тебя слишком живое воображение, Уиллис, — твердо сказал он себе. — Это, наверное, лучше, чем быть слишком глупым, чтобы беспокоиться об очевидном, но это не совсем так…

Арбалетная стрела со стальным наконечником, со свистом вылетевшая из темноты под деревьями, попала ему прямо в горло и навсегда прервала его мысли.