Ханет. Том 1

– Я просто рад быть здесь! – ему пришлось повысить голос, чтобы перекрыть шум толпы.

– А вот и ты, сестра! – послышался зычный голос Тилшарг. Оглянувшись, Ханет увидел, как та энергично пробирается сквозь толпу, огры и гзартмы расступались перед ней, словно волны, разбегающиеся от носа корабля. За Тилшарг следовал Нейтан, облаченный, как обычно, в зеленое.

– Вовремя вы подъехали. Мне уже пора готовиться, – сказала Тилшарг, добравшись до них. Нейтан поклонился Миджирг и подмигнул Ханету.

– Я никогда не опаздываю, ты же знаешь, сестра, – пробасила Миджирг и обернулась к своему гзартме.

– Сейчас я должна пойти с Тилшарг, но вечером расскажу тебе историю строительства Арены и объясню значение каждого барельефа. Ты знаешь, что такое барельеф? Это те белые фигуры, которые...

– Да-да, сестра, ты непременно расскажешь ему об этом, а сейчас поспешим, – нетерпеливо перебила Тилшарг.

Нейтан встал на цыпочки и что-то шепнул ей на ухо.

– Еще бы! – довольно хохотнула та и, махнув Нейтану на прощание, поспешила вместе с Миджирг к одному из боковых входов.

– Что ты сказал? – заинтересованно спросил Ханет.

– Что она обязательно победит. А тебе следовало сказать Миджирг о том, с каким нетерпением ты будешь ждать ее рассказа. Причем, с самым искренним и заинтересованным видом, даже если тебе неинтересно на самом деле. Ладно, идем.

И он увлек Ханета к входу для гзартм. Народу здесь было меньше, да и вели себя гзартмы куда тише огр, приветствовавших друг-друга рычанием и дружескими тычками в плечо или спину. Гзартмы чинно раскланивались, негромко переговариваясь, входили в двери и поднимались по лестнице.

– Вот наша ложа, – объявил Нейтан на первой же площадке. Они прошли по длинному коридору и нырнули в одну из многочисленных дверей, тянущихся по его левой стороне. За ней оказалось несколько десятков кресел, обтянутых бархатом, стоящих по нескольку в ряд, и еще одна лестница сбоку от них, на этот раз не такая высокая и более узкая.

– У нас – новичков, далеко не самые лучшие места, – поднимаясь к последнему ряду, тараторил Нейтан. Вел он себя так, словно во время их последнего разговора между ними ничего не произошло. Ханет был этому рад. – Конечно, в нашей ложе сидят только гзартмы и аргх-гзартмы высокопоставленных огр: мэра Запопья, министрисс, их заместительниц, помощниц, и прочих, но наше с тобой место пока на галерке. Впрочем, не переживай. Эта ложа находится на первом уровне и каждый ряд кресел в ней стоит чуть выше предыдущего, так что нам все будет прекрасно видно. Куда меньше повезло бедолагам, чьи места находятся на шестом – последнем уровне. Но там публика совсем простая.

Нейтан был очень возбужден, его глаза блестели, губы улыбались, а на щеках играл яркий румянец. Он явно предвкушал победу Тилшарг и, судя по тому, с каким недовольным видом ответили некоторые гзартмы на приветствие друзей, когда те вошли в ложу, основания на то у него имелись.

Впрочем, недоброжелательно настроенных гзартм было всего несколько. Многие отвечали приветливо, и, пробираясь вслед за Нейтаном к последнему ряду, Ханет подумал, что завистники есть всегда и везде, но огорчаться из-за них не стоит. Нейтану повезло с хозяйкой, вот и все.

– Дурацкие у них тут все-таки законы, – буркнул он, усевшись рядом с Нейтаном в удобное мягкое кресло. – Для чего нас так наряжают, ежели мы все равно недостаточно хороши для того, чтобы сидеть вместе с ограми во время представления?

– Ты все волнуешься из-за одежды? Брось, Ханет, сколько можно? – удивился Нейтан и тут же смешливо прищурился. – А скажи, неужели ты действительно хотел бы сидеть с Миджирг? Тебе еще не надоели ее лекции обо всем на свете?

– Ну, она, вообще-то рассказывает много занятного и мне, пожалуй, даже нравится порой ее послушать… – В вопросе Нейтана крылся какой-то подвох, но Ханет не мог понять, какой именно. Ох уж эти знатные господа, ну ни словечка просто так не скажут, вечно все с вывертом!

А Нейтан меж тем продолжал:

– Я, в любом случае, не могу быть с Тилшарг во время боя, но, если бы она и не сражалась на арене, все равно бы не смог. Равными себе они нас, действительно, не считают. Впрочем, я не стану кривить душой, уверяя, будто мне это причиняет какие-то неудобства. Во всем можно найти, как минусы, так и плюсы. Здесь, в этой ложе, мы, по крайней мере, можем спокойно болтать, не так ли?

Сидящий на ряд ниже рыжеволосый человек, вдруг обернулся к ним, и, улыбнувшись, мягко сказал:

– Дайте-ка я расскажу вам одну историю, юные гзартмы.

– Если вам угодно, мы будем рады ее услышать, – чуть приподняв брови, ответил Нейтан, а Ханет просто кивнул.

– Это случилось не так уж давно – всего около сотни лет назад, – принялся рассказывать рыжеволосый. – Эйна, гзартма Родширг Задиры, вышел как-то на улицу, чтобы купить в лавочке, находившейся неподалеку от их дома в Благословенном городе, мясо, которое собирался приготовить к ужину. Конечно, он мог бы послать за покупками слугу, но, Эйна никому не доверял выбирать продукты и уж тем более мясо. Была зима. Эйна поскользнулся на льду и упал, отойдя всего на несколько шагов от порога. Меховой капюшон плаща смягчил удар, но все равно Эйна сильно ударился и долго потом жаловался на головную боль. Однако через пару дней боль прошла, и все позабыли об этом происшествии, как вдруг он потерял сознание, поднимаясь утром с постели. Еще через несколько дней Эйна снова лишился чувств и пролежал в беспамятстве больше часа, а потом такое стало случаться все чаще и чаще. Лекари ничего не могли поделать с этой болезнью, против которой были бессильны и отвары целебных трав, и компрессы из целебных вод. Говорили, что Эйна, скорее всего, умрет. И тогда Родширг укутала Эйну в меховые покрывала, привязала к себе за спину и понесла сюда, в Запопье, где жила Говорящая-с-Богиней, которая не исцеляла разве что мертвого.

И надо вам знать, юные гзартмы, что в те времена еще не было паровозки, что могла домчать их в Запопье, а воздушные пузыри не летали в ту зиму из-за лютой стужи и сильных ветров. Родширг предстояло идти много дней по горам и заснеженным долинам, карабкаться по обледенелым склонам и отбиваться от хищных зверей. Ее пытались отговорить от этого безумия, никто не верил, что ей удастся дойти, но она все равно отправилась в путь.

– А отчего никто не пошел с ней? – спросил Ханет.

– Лучшая подруга Родширг – Гердшаг Гордая – к тому времени уже умерла. Много дней Родширг брела по горам, согревая Эйну своим теплом. Каждый день она говорила ему, что они обязательно дойдут, и сдержала слово. Через три недели Родширг постучалась в дом Говорящей-с-Богиней в Запопье. Ее мучила лихорадка, она сильно исхудала, обморозила руки, ноги и лицо, но Эйна был жив.

– Его вылечили? – спросил Нейтан.

– Вылечили. Но в Благословенном городе об этом узнали, лишь когда отступили холода и дороги снова стали проходимыми.

– А что стало с ними дальше? – зачаровано спросил Ханет.

– Удра благословила их.

– А потом они жили долго и счастливо? – с улыбкой спросил Нейтан, хотя было заметно, что и на него эта история произвела сильное впечатление.

– Жили и живут до сих пор.

– Но вы ж сказали, это случилось сто лет назад! – удивился Ханет. – Разве человек может жить так долго? Он теперь, наверное, уже совсем старик! Или Эйна – эмрис?

– Человек, – снова улыбнулся рыжеволосый. – Суть этой истории совсем не в том, стар Эйна или по-прежнему молод. Я рассказал вам о Родширг и Эйне, чтобы вы поняли: все, живущие в Забраге, будь то дарда, эмрис или человек, готовы отдать жизнь за единственного. А вы уж сами решите, можно ли отдать ее за того, кого не считаешь равным себе.

После этих слов он преспокойно отвернулся от них, словно никакого разговора и не было. Ханет и Нейтан смущенно переглянулись.

– Тилшарг непременно пошла бы с Миджирг, ежели бы с тобой случилось несчастье, – наклонившись к уху Ханета, шепнул Нейтан. – Они ведь, как сестры, сам знаешь.

– Вот не думаю, чтобы она относилась ко мне так… Но с Тилшарг Миджирг точно пошла бы.

– Возможно, насчет Миджирг ты ошибаешься. Она просто более сдержана, чем Тилшарг, вот и все.

Ханет покачал головой. «Поживем – увидим», – подумал он и спросил, чтобы сменить тему:

– А отчего никто не садится в первые ряды?

Действительно, первый ряд в их ложе, состоящий всего из трех кресел, обитых красным бархатом, и следующий – состоящий из шести, пустовали. Гзартмы и агрх-гзартмы, входившие в ложу, занимали свободные места в рядах, находившихся выше, словно первых двух не существовало вовсе.

– Это места для агрх-гзартм и гзартм королевы и принцесс. Но ни одна из них пока не обзавелась агрх-гзартмой, поэтому первый ряд всегда пустует. А во втором на этих играх занято всего одно кресло. Просто он еще… А нет, уже пришел!

Нейтан подтолкнул Ханета локтем в бок и незаметно кивнул в сторону входа. В ложу как раз входил высокий, очень красивый юноша примерно их лет, смуглый, темноволосый и темноглазый.

– Это как раз один из гзартм королевы, – снова склонившись к уху Ханета, шепнул Нейтан.

– Один из?.. – шепотом спросил Ханет. – Помнится, слуга в Аукционном доме говорил нам об этом, но я не видал… не видел ни одну огру с несколькими гзартмами и подумал, что это все байки, а гзартма все же может быть только один! Разве не поэтому их зовут «единственный»?

Нейтан пожал плечами.

– Нет, все не так просто. Единственный – это агрх-гзартма, которого огра выберет, когда решит, что другие гзартмы ей больше не нужны. Самый подходящий для нее, наверное, так. А пока этого не произошло, у огры может быть несколько гзартм… – и, помолчав, с неохотой признался: – У Тилшарг дома живут еще трое.

– Правда?!

– Так мне сказала Тилшарг. Но она обещала, что отпустит их, когда мы приедем в Вязанный город.

– Это как-то неправильно, – удрученно пробормотал Ханет. Мысль о том, что у Миджирг могут быть другие гзартмы, отчего-то задела его.

– Хочешь, я спрошу у Тилшарг, как там обстоят дела с другими гзартмами у Миджирг? – предложил Нейтан, без труда догадавшись, о чем он думает.

– Спроси, но хорошо б, если б нет. Я бы не смог относиться к этому так запросто, как ты. Вдруг среди них окажется кто-то вроде Паоло?

– Ты еще даже не знаешь, есть ли другие гзартмы, а уже выдумываешь сложности! Смотри на жизнь проще, – посоветовал Нейтан. – Конечно, я был немного расстроен этим известием, но не так уж и важно, что я не первый. Главное, чтобы стал последним.

– Совершеннейше согласен с вами, юноша, – услышав его слова, рассмеялся проходивший мимо гзартма, еще более высокий, красивый и смуглый, чем гзартма, принадлежавший королеве. Он только что вошел в ложу и, раскланявшись с ним, поднялся к четвертому ряду, где остановился, чтобы поздороваться с кем-то из знакомых. Его сопровождал другой гзартма с очень светлыми, вьющимися волосами. От кого-то из них ощутимо повеяло ароматом неведомых то ли цветов, то ли трав. Ханет смотрел им вслед, пока они не устроились в третьем ряду, и спросил:

– Кто это такие?

– Понятия не имею, – пожал плечами Нейтан. – Какие-то агрх-гзартмы, судя по их одежде. Аргх-гзартмы с очень тонким слухом... Кстати, ты обратил внимание на их уши?