Время долга

Глава 13

В архиве Ная просидела почти до вечера, занятая не столько переписыванием, сколько ответом на многочисленные вопросы дознавателя обо всем на свете, начиная от причин интереса принца и заканчивая ссорой у булочной на одной из площадей. Ввязываться в пустую светскую беседу не хотелось, но и навязана она была не на пустом месте: мужчина оценивал посетительницу, пытаясь найти подвох, из-за чего приходилось следить за своими ответами, жестами, лицом, что, в свою очередь, не ускоряло процесс и портило настроение.

Вырвавшись из управления и не найдя поблизости свободного экипажа, Ная едва не бежала до «Грота» — как оказалось, только для того, чтобы ткнуться в закрытые двери: Рой еще не вернулся, а запустить в его отсутствие в комнату метрдотель, разумеется, не мог.

Уходить она не стала, понадеявшись, что ожидание не затянется, устроилась на скамейке неподалеку, о чем скоро пожалела; в ресторане при гостинице что-то громко праздновали, время от времени выплескивая веселье на улицу.

Ближе к восьми, когда от шума и густого сигаретного дыма, клубящегося вокруг выходящих посетителей, разболелась голова, и Ная всерьез задумалась оставить записку и вернуться в кабаре, из-за угла наконец-то появился раздосадованный и хмурый Рой.

— Подозреваю, здесь мы вместо содержательного разговора рискуем заработать мигрень, — поморщилась она, отходя в сторону и пропуская в очередной раз выглянувшую компанию, на этот раз без сигарет, зато с бутылкой. Кто-то даже скабрезно предложил присоединиться, пришлось отойти подальше, с трудом удерживаясь от того, чтобы скривиться.

— Если ты не считаешь меня маньяком, заманивающим жертв в глухие подворотни, могу предложить уединенные руины, — усмехнулся Рой. — Мне в любом случае надо обдумать ситуацию, это подходящее место.

— Веди, — она приглашающе махнула рукой и только на полпути к выезду из города спохватилась. — Что за руины? Я думала, вокруг Лангрии освоены все земли.

— Остались от древней сторожевой башни с тех времен, когда город окружала стена. Кажется, это были восточные ворота… Потом Лангрия начала разрастаться в противоположную сторону, от стены лет семьдесят назад избавились окончательно, а башня рухнула и того раньше — от ветхости.

— И чем она тебе так приглянулась? Любишь посидеть на камнях, повспоминать о величии древней Верны, как некоторые господа, отрицающие прогресс?

— В детстве мы с Крейгом любили бегать по королевскому парку, ты его наверняка знаешь, он больше похож на лес. Там тоже находились развалины, по которым удобно было лазить, хотя и не слишком безопасно. Своеобразная полоса препятствия вроде тех, на которых тренируют гвардию, — Рой скосил на нее взгляд, наблюдая за реакцией, и отметил. — Не удивляешься, я посмотрю.

— Чему, что ты был ребенком или дружил с принцем? Брось, первое очевидно, а второе такой секрет, что о нем не сложно догадаться. Удивительно другое. С чего вдруг такая откровенность?

— Мы же договорились, — он пожал плечами. — Как раз по дороге расскажу.

— И даже не будешь юлить и изворачиваться? Неожиданно, — приятно удивилась Ная. — И король не возражал против вашего общения?

— С чего бы? Я не сын булочника, мои родители участвовали в придворной жизни. Во всяком случае, в то время и несколько по-отдельности.

— А кто твои родители?

— Сейчас это не важно, в первую очередь, из-за их безопасности. Мы все равно давно не поддерживаем связь, но если тебя интересует, попробуй докопаться. Вряд ли это слишком сложно.

И вроде бы Рой продолжал говорить спокойно, почти благодушно, но Ная прикусила язык и настаивать дальше не рискнула — слишком за этим благодушием звенела сталь. Впрочем, он не стал вставать в позу героического страдальца, стойко выдерживающего удары судьбы, и с шутливым вызовом предложил.

— Зато какая возможность показать, что ты действительно хороша, и лорд Мейсом работал с тобой не за красивые глаза.

— А что, красивые?

— Если без маскарада — вполне, иначе слишком выделяются и привлекают внимание, что неплохо для музыканта, но смертельно для… исполнителя деликатных поручений.

— Как ты изящно, — хмыкнула Ная, оглядываясь. С этой стороны она из города выезжала редко и не успевала отследить за всеми происходящими изменениями, случавшимися медленнее, чем в центре, зато монументальнее.

Исторически этот район славился своими мануфактурами и ремесленниками: здесь они жили, работали, производили ткани, посуду, украшения — и продавали в открытых тут же лавках. С неумолимым шествием технического прогресса ситуация практически не поменялась, все хоть сколько-нибудь крупные производства, способные испортить жизнь горожанам, находились в пригороде, а ручной труд все так же ценился и пользовался спросом — товары имели индивидуальность при меньшей цене в отличие от фабричных, одно производство которых обходилось куда дороже и, в свою очередь, влияло на стоимость. Да и хвастливая вывеска: «Производим ткани сто лет», — впечатляла многих.

Хотя Ная полагала, лет десять, двадцать, и Лангрия разрастется настолько, что те фабрики окажутся в городской черте. Если доживут, конечно.

— Надеюсь, примешь это за совет?

— В первую очередь за намек, что моя очередь рассказывать байки о детстве, — она скривилась. Собственная история порядком набила оскомину и от частого повторения начала казаться глупой, особенно в сравнении с трагедиями государственного масштаба. Наверное, такая затея могла прийти в голову только в семнадцать лет, а сработать от большой удачи; лорд Мейсом наверняка в свое время посчитал ее забавной, хотя за прошедшие годы ни разу не позволил себе высмеять или раскритиковать.

Чем дальше Ная говорила, тем скупее становился рассказ: подробный в начале, к моменту судьбоносный встречи он сжался до пары фраз, большей частью из-за неясного предчувствия, что за удачу в прошлом еще ждет расплата.

К чести Роя, он тоже не стал насмехаться и изображать из себя многоопытного героя — возможно, большей частью от того, что его интересовало совсем другое.

— И какие ты выполняла поручения для графа?

— Об этом мы не договаривались. Не упускай возможность доказать, что ты действительно всемогущий злодей, как о тебе рассказывают в городе, — вернула шпильку Ная. — При желании все можно узнать, а, как ты выразился, маскарад для его поручений я не использовала.

— Тогда вернемся к делу? — предложил Рой. — Хотя, честно говоря, выдающимися результатами похвастаться не могу. К слову, мы пришли.

Он свернул с дороги на малозаметную нехоженую тропу, через десяток шагов потерявшуюся в редких зарослях орешника.

Скрывавшиеся за ветками развалины представляли гнетущее зрелище: отчего-то Ная успела представить их более… величественными, а не осыпающийся, покрытый плющом и мхом полукруг стены, на котором сохранился обрывок лестницы, половина бойницы на втором этаже и держащийся на нескольких торчащих балках огрызок пола. Все это опиралось на приземистую каменную пристройку с провалившейся под весом наваленных сверху камней крышей. Снизу же пол и все пространство вокруг было усыпано обломками разных размеров, от совсем мелких, с гальку, до булыжников, на которых при желании вполне можно было сидеть.

— Не хочу задеть твоих чувств, но чем тебе так нравится это место? — осторожно спросила Ная, с опаской прикасаясь к стене. Та выглядела крепкой и обрушаться на головы не собиралась. Пока что. — Обычные развалины, а я почти успела сочинить таинственную историю.

— Я еще по пути к границе понял, что сочинять ты любишь. С крыши открывается красивый вид, особенно на закате, но со своими руками я туда не заберусь и тебя не подниму, — и тут же, противореча своим словам, Рой ловко запрыгнул на один из булыжников рядом с пристройкой и, опасно балансируя, вытянулся, словно надеялся что-то разглядеть за окружившей развалины редкой порослью молодых деревьев. Впрочем, спрыгнул он почти сразу. — Здесь удобно лазить.

— Еще удобнее расшибиться.

— Эта башня крепче, чем кажется, к тому же хорошая возможность выпустить пар и не давать себе расслабиться. Тебе бы, кстати, тоже не помешали занятия, чтобы хотя бы не быть беззащитной при встрече с обычной пьянью. Это вдвойне обидно — крутиться в большой политике, но подставляться по ерунде.

— Спасибо за заботу, я учту, — вежливо поблагодарила Ная, передернув плечами. Его слова пришлись по больному. — Так что у тебя с результатами?

— Орин дурак, в отличие от тех, с кем встречался. Он долго сидел в кабаке на входе в Торговый квартал, предполагаю, нужные люди его там заметили и через разносчицу передали записку с местом, куда идти дальше. Больше к нему никто, насколько можно было видеть с улицы, не подходил, а после его сопровождали чуть ли не от входа. Профессионалы, в толпе их почти не заметно, куда свернули, тоже не успел понять, — с досадой сказал Рой. — Остается один кабак, есть у меня мысль на этот счет, но сначала расскажи, что у тебя.

— Вестница. Ее упоминал культист, который попытался напасть во время переговоров, но я тогда сочла, что это нечто вроде… должности. Теперь думаю, что прозвище, — Ная протянула слегка помятую копию протокола и замолчала, давая возможность прочитать, благо солнце не успело скрыться до конца, и текст еще был различим.

— Не слышал такого. Допускаю участие Ильяны, она считается мертвой, а представляться новым сподвижникам как-то надо. Опять же в последние пару месяцев слишком много событий, чтобы это было совпадением. Гробокопатели появились, когда я уехал, после чего очень активно пытались избавиться от меня и подставить Дом Дариты, — Рой выдохнул и попытался взъерошить волосы, но только запутался и выругался. Подстриг бы уже, в самом деле, раз вернулся в Лангрию, зачем терпеть неудобства? — Не знаю. Предлагаю взять это на заметку, но начать с кабака и попробовать выманить хотя бы связного. Подбросим им пищи для размышления, пусть заинтересуются.

— Какие идеи?

— Я слишком увлекся и показался на глаза, пока шел за Орином от кабака. Отследить, уверен, не сумели, я тоже не вчера родился, но теперь знают, что я в городе, отросшими волосами и щетиной их не запутаешь, — он раздраженно дернул за особенно настойчиво лезущую в лицо прядь. — Наверняка теперь околачиваются у дома и резиденции… Не суть. Хочу завтра заявиться в этот кабак, привлекая внимание всех заинтересованных.

— Не хочу критиковать план, но уверен, что они клюнут, раз так хорошо тебя знают? Добьешься только того, что начнут ходить следом.

— А вот тут пригодишься ты, как человек, активно в последние недели присутствующий в окружении Крейга и для большинства все еще являющийся темной лошадкой. Появилась практически из ниоткуда, сразу заслужила доверие… Пришлю приглашение на встречу, на которой мы должны будем обсудить мое предложение об участии в неком деле, и отправлю самым сомнительным курьером, чтобы письмо наверняка вскрыли.

— Не понимаю. Что за дело, какое предложение?

— На самом деле скорее просьба. Где будет проходить последний прием?