Время долга

Глава 14

Домой Ная возвращалась самыми людными улицами, но от тревожного ощущения пристального оценивающего взгляда в спину это не спасало. Хотелось ускориться, чтобы поскорей скрыться в убежище — своей комнате, хотя бы оглянуться, но она, сжав зубы, заставила себя идти неторопливо и не вертеть головой. Ожидаемо, что просто так ее не отпустят, если план удастся, и противник заинтересуется новой фигурой на доске. Проследят — однозначно, и почти наверняка успели навести справки о столь примечательной персоне, времени с первого приема было достаточно.

Хуже всего, что зудела спина не только метафорически — не сильно, но раздражающе жгло защитные шрамы, а значит, неподалеку был бард. Попытки невзначай осмотреться, остановившись у уличного прилавка пекарни, результата не дали; в Лангрии проживало достаточно южан, чтобы примелькаться и не казаться экзотикой, они встречались в любой толпе, а даром обладали единицы.

Прислушаться тоже не вышло: горожане торопились в последние дни тепла наверстать упущенное лето, и гомон стоял невыносимый. Где-то звонко разбилась о мостовую тарелка, у крыльца громко переругивались женщины, втягивая в скандал прохожих, а на соседней улице точно так же грызлись собаки. Чтобы услышать за всем этим легкие звуки флейты, пришлось бы подойти к музыканту вплотную.

О том, что не сказала Рою время, Ная с досадой вспомнила только на крыльце кабаре. Не идти же в гостиницу, в самом деле, лишнее внимание… С него, разумеется, станется сидеть под окном с ночи, но зачем?

В итоге, поколебавшись, она написала короткую записку из пары цифр, подписавшись «вельвой», как в Квинсе окрестил ее Рой, и попросила Дорга по дороге домой заглянуть в «Грот» и передать через метрдотеля.

Остаток дня Ная провела на кровати, заложив руки за голову и наблюдая, как постепенно исчезает светлый квадрат на стене напротив окна. Окружающий мир казался ненастоящим, зыбким, подернутым маревом, как в самое пекло над каменной мостовой. Звуки улицы казались далекими и неправдоподобными, слуховой галлюцинацией, порождением нереальности сродни Аангрема…

Состояние необыкновенного покоя и умиротворения, словно все проблемы, тревоги, опасности остались за невидимой завесой.

Затишье перед бурей, которая вот-вот разразится. Тучи затянули небо, и вдалеке уже грохотали первые раскаты грома.

Сильней всего Ная боялась в этом состоянии во сне провалиться в Аангрем, но ночь прошла спокойно. Гроза разразилась на самом деле, обрушившись на город очередным ливнем, но к утру распогодилось, и солнце на чистом небе закрывали разве что редкие облака.

Утром всем было не до того, чтобы следить, чем занята Ная: Дорг вместе с Ташей следил за сноровистыми слугами из резиденции, Луиза заперлась в кабинете, велев не беспокоить до приезда Крейга — и она спокойно зашла в кладовку.

Места там действительно не осталось: столы громоздились друг на друга в два яруса, во все возможные дыры были воткнуты стулья, неизвестно как державшиеся временами под немыслимым углом. Пройти получалось только вдоль стены, повернувшись боком, прижавшись к ней спиной и посматривая под ноги, под которые иногда попадались кое-как запиханы предметы вроде древнего, на ее памяти ни разу не использовавшегося канделябра, свертка ткани и хрустких осколков, судя по всему — от чудом оказавшейся здесь чашки.

— Что ты здесь делаешь? — удивился пробегавший мимо и привлеченный открытой дверью Дорг. — Еще же рань, ты бы точно могла спать.

— Ищу шпильку для волос. Она мне нужна для прически.

— Здесь?!

— Я тут ходила неделю назад, пока было пусто, обдумывала сюжет и крутила ее в руках. Как сейчас искать — не представляю, — пожаловалась Ная. Врать обитателям кабаре было, возможно, излишне, но предосторожность не помешает и сэкономит всем бесценное сейчас время. Объясниться можно будет и потом… если потребуется.

— Удачи, — от души пожелал Дорг и сразу же исчез, привлеченный недовольными голосами.

Окно в кладовой не открывалось годами, и пришлось постараться, чтобы рама поддалась, и при этом не выпачкаться в пыли — Ная сразу надела приготовленную к приему рубашку, чтобы потом не заморачиваться с переодеванием.

— Надеюсь, я не пожалею, — пробормотала она, отходя к приоткрытой двери и посматривая в зал. Впрочем, из-за драпировок все равно ничего не было видно, но, по крайней мере, рядом никто не ошивался.

Роя пришлось ждать — лезущий в окно сразу после открытия человек гарантировано привлечет внимание, особенно когда вокруг снуют многочисленные слуги и охрана принца. Наконец, в суматохе наступил перерыв: все, что должны были занести, занесли, и дверь черного входа закрылась.

От скуки Ная крутила в руках серебряную шпильку, которую захватила с собой на всякий случай, и ожидаемо выпустила из пальцев. Вздохнув, она полезла под стол, чувствуя себя в лабиринте из ножек и всякой мелочевки, но иначе бы на приеме осталась совсем безоружной: кинжал не возьмешь — бард должен быть куда опаснее сам по себе; от дара толку немного, если придется пускать кровь, чтобы привести в чувство, а шпильки в волосах отлично себя зарекомендовали. Подходящих случаю и наряду имелась всего одна пара, и терять, пусть и на время, было очень жалко.

Выбравшись, Ная налетела на Роя, успевшего не только забраться, но и закрыть за собой окно, и теперь со сдержанным интересом разглядывающего нагромождение вещей. Ничего не сказав, она жестом позвала за собой, надеясь, что под тканью их никто не заметит, а на втором этаже пусто, разве что Луиза выглянет из кабинете, но не должна.

И все же ситуация — глупее некуда. Рой мог заявиться на прием официально, вместе с принцем, однако предпочел дешевый спектакль. Кого он сейчас водит за нос, врага или доверчивую ведьму? Вчерашние сомнения, отступившие ночью, всколыхнулись с новой силой.

— Подождем здесь до начала и спустимся, когда соберутся гости, — в комнате Ная приглашающе указала на кровать, но сама, заперев дверь, осталась стоять, прислонившись к стене спиной. — А еще ты хороший актер, я впечатлена. Убедительно вчера изображал мерзавца. Или не изображал?

— Если бы я разговаривал с тобой как сейчас, они наверняка заподозрили бы подвох. Ты не обратила внимание на наблюдателей, которые сидели с показательно незаинтересованным видом? Разносчик и треть посетителей минимум, насчет остальных не уверен, но не удивлюсь, — Рой сел и устало посмотрел на нее снизу вверх. — Меня знают слишком хорошо, как и мою манеру общаться.

— Мне хочется тебе верить, вариантов-то других нет, только уехать на север и бросить Лангрию на растерзание бардам и Йорн. Но я эмпат и привыкла понимать людей не только разумом, но и эмоциями, а ты закрываешься ото всех и ведешь свою игру, не посвящая в подробности других участников. О каком доверии может идти речь? Ты даже имя не называешь.

— Рой, но его почти никто не использует. Горожане зовут Милордом, напарники Лисом, я привык, — он криво усмехнулся. — Что касается остального, я действительно провел полтора месяца взаперти, но не в темнице, а в загородном особняке главы даргийского дипломатического корпуса. Да, меня подставили, но не Крейг и не с его ведома, а его посол, которого потом убили в приграничье, кто и зачем — не знаю. Ты действительно удачно подвернулась, я на тот момент только выбрался и едва успел добраться до города.

Ная сползла по стене, сев прямо на пол и закрыв лицо руками. Кто бы ей теперь сказал, как следует поступить? Да и знает ли хоть кто-нибудь, как лучше, когда обстоятельства меняются трижды за день?

— Слушай, я привык работать с людьми, с которыми давно знакомы, и в этом сейчас наша проблема. Ты не подхватываешь мои идеи с полуслова, я не представляю, что важно для тебя, а репутация играет против меня же. И мы обязательно обсудим нюансы, но потом, в спокойной обстановке и с чем-нибудь выпить, когда вокруг закончатся ожившие мертвецы. Сейчас же предлагаю довериться друг другу. В конце концов, ты же не оставишь просто так, если я тебя обману, — Рой протянул руку с раскрытой ладонью, все так же затянутой в перчатку, демонстрируя, по всей видимости, честные намерения.

— Я говорила, что твое лекарство — яд, помнишь? Я могу заставить его сработать, так что ты прав, обмана не потерплю, — предупредила Ная, сжимая ладонь.

В дверь коротко постучались, и Луиза деловито напомнила, что скоро начнут появляться первые гости, и ей необходимо будет присутствовать, так что лучше начинать собраться. Она была права, но одеться — дело пары минут, куда сложнее совладать с собой, чтобы не показывать собравшимся, а, главное, принцу своего смятения.

— Она права, — Ная потерла щеку, надеясь так избавиться от лишних мыслей, потянувшись, достала из тумбочки пестрое бисерное полотно-ожерелье и повернулась спиной к Рою, убрав в сторону волосы. Самостоятельно подцепить четыре крючка можно, но неудобно, тем более, когда рядом кто-то есть. — Поможешь?

Ожерелье было удачным, закрывая шею и верх груди — царапина почти зажила, но след все еще оставался, привлекая внимание, а ворот рубашки без дополнений казался вызывающе простым. Ей было все равно на мнение лангрийских дам, но и ловить осуждающие взгляды не хотелось — пусть лучше обсуждают слишком яркий наряд, который можно списать на южную моду.

— Графиня не заклюет за отсутствие платья?

— Переживет. Иначе я все время буду думать о платье, а не об окружающих. Я не могла без него обойтись в столице, но там от меня требовалось только слушать и разговаривать, иногда танцевать, а не пытаться помешать заговору. Не дергай так, порвешь.

— Извини. Ожидаешь неприятностей?

— Разве не к этому было вчерашнее представление? К тому же за мной кто-то все дорогу тащился, бард, и пытался повлиять. Не знаю, на что конкретно рассчитывал, — помедлив и прикинув, чем для нее это может закончиться, Ная призналась. — На меня их способности не действуют.

— Ценное качество, — отметил Рой, подцепляя последний крючок и опуская руки, и она с облегчением выдохнула. У него были неприятно холодные пальцы, и каждый раз, когда они задевали кожу, возникала пугающая мысль, что сейчас схватят за горло. — Все в порядке?

— Да, — она резко отстранилась и встала. От внезапно накатившего ощущения близкой опасности холодело внутри и подкашивались ноги, Ная даже неосознанно потянулась потереть шею, одернув руку, только когда почувствовала под ладонью бисер. — Я пойду. Выходи через какое-то время, сейчас наверху никого не должно быть, Луиза с принцем, остальные где-то в зале.

Уже в коридоре она опомнилась и вернулась, выдернув из шкафа полупрозрачную пеструю накидку в тон ожерелью. Вот за нее некогда пришлось заплатить приличные деньги торговцу с юга, зато для самобытного барда лучшей одежды не придумаешь. И еще больше сгладит впечатление от штанов и рубашки.

Не к месту вспомнилась пришедшая из Вольных княжеств примета, что вернувшегося ждут неудачи, особенно, если ожидается судьбоносное событие, и от этого узел ужаса внутри затянулся только туже. Там же говорят, что достаточно посмотреть в зеркало, чтобы отвести возможное несчастье.