Собрание сочинений. Том 2. 1976–1977

В резолюции XXIV съезда Коммунистической партии Советского Союза по Отчетному докладу Центрального Комитета КПСС подчеркивалась необходимость «повышать бдительность в отношении происков империализма и его агентуры в странах социалистического содружества, о значении последовательной борьбы против правого оппортунизма, который под видом «улучшения» социализма стремится выхолостить революционную суть марксизма–ленинизма и расчищает путь для проникновения буржуазной идеологии»[64].

Марксизму–ленинизму чуждо примиренчество, он беспощадно враждебен всякому оппортунизму и ревизионизму, и для всех последователей К. Маркса и В. И. Ленина работы этих великих идеологов пролетариата являются образцом непримиримости к врагам рабочего класса.[65] В. И. Ленин писал: «Когда говорится о борьбе с оппортунизмом, не следует никогда забывать характерной черты всего современного оппортунизма во всех и всяческих областях: его неопределенности, расплывчатости, неуловимости. Оппортунист, по самой своей природе, уклоняется всегда от определенной и бесповоротной постановки вопроса, отыскивает равнодействующую, вьется ужом между исключающими одна другую точками зрения, стараясь «быть согласным» и с той и с другой, сводя свои разногласия к поправочкам, к сомнениям, к благим и невинным пожеланиям и проч., и проч.»[66]. Ревизионисты свое грязное дело делают под предлогом «улучшения», «развития», «уточнения», «благожелания». «И когда их уличают во лжи, в клевете, в инсинуациях, они тут же принимают позу обиженных, оскорбленных, непонятых, впадают в истеричность, бьют себя в грудь, уверяя в своей «честности» и «непогрешимости»»[67]. Почувствовав опасность для себя, обнаружив провал своих планов, ревизионисты становятся ортодоксальнее самых ортодоксальных марксистов, в показном порядке принимаются «критиковать» проводимые ими же теории.

Для борьбы с ревизионизмом в области теории управления социалистической экономикой требуется ясное понимание той истины, что без демократического централизма, без планомерности нет и не может быть общественной собственности на средства производства, что переходный от капитализма к социализму период есть период становления общественной собственности. Прежде чем общественная собственность на средства производства смогла развиться в полной мере, необходимо было достичь такой степени централизации в управлении экономикой, которая означала обобществление на деле, т. е. планомерное управление общественным производством в интересах рабочего класса и, следовательно, в общественных интересах.

Ревизионисты, отвергая эту истину, всячески стремятся внушить трудящимся мысль о том, что время централизма уже ушло, что централизм — преходящее явление и на современном этапе является препятствием повышению эффективности производства. Любой централизм для ревизионистов является жестким, а главное средство повышения эффективности они обязательно назовут главным препятствием: ведь централизм — это основное условие функционирования общественной собственности на средства производства и без него общественная собственность не существует. Как указывал К. Маркс, «национальная централизация средств производства станет национальной основой общества, состоящего из объединения свободных и равных производителей, занимающихся общественным трудом по общему и рациональному плану»[68].

Чтобы не допустить извращения истинной позиции марксистов по вопросу о централизме, В. И. Ленин подчеркивал, что «непозволительно было бы забывать, что, отстаивая централизм, мы отстаиваем исключительно демократический централизм… У нас смешивают постоянно централизм с произволом и бюрократизмом. История России, естественно, должна была породить такое смешение, но оно остается все же безусловно непозволительным для марксиста»[69]. Суть демократического централизма в том, что он есть централизм в интересах трудящихся и централизм для самих трудящихся.

Централизм демократический ничего общего не имеет с бюрократизмом и шаблонизацией сверху, ибо бюрократическое вмешательство в решение чисто местных вопросов есть одно из величайших препятствий экономическому и политическому развитию вообще и в частности одно из препятствий централизму в серьезном, в крупном, в основном. Централизм демократический, обеспечивая неуклонное проведение коренных интересов трудящихся, рождает самую широкую инициативу в поддержке, неуклонном выполнении, конкретизации и развитии решений центральных органов и предполагает самое широкое участие трудящихся в управлении общественными делами. Так и только так следует понимать демократический централизм.

Экономическая роль социалистического государства состоит прежде всего в том, что оно устанавливает централизованное управление общественным производством, развивает его в плановое централизованное управление и, создав тем самым ядро отношений общественной собственности на средства производства, налаживает всю систему отношений общественной собственности в целом и является субъектом государственной формы этой собственности. Укрепление и развитие государственного планового централизованного управления экономикой в общественных интересах — решающее условие укрепления и развития социалистических производственных отношений. Благодаря укреплению и развитию планового централизованного управления обеспечивается характерная для экономики социализма ведущая роль общественных экономических интересов, и весь ход общественного воспроизводства подчиняется единой цели.

По мере развития социалистического общества и перерастания его в коммунистическое меняется соотношение между экономическими и политическими функциями социалистического государства. Как указывал В. И. Ленин, аппарату государства в собственном смысле слова «суждено умереть, а аппарату типа Высшего совета народного хозяйства суждено расти, развиваться и крепнуть, заполняя собой всю главнейшую деятельность организованного общества»[70].

Экономические функции социалистического государства на современном этапе переживают процесс своего дальнейшего развития. Необходимо подчеркнуть в то же время, что, как бы ни развивались экономические функции социалистического государства, как бы ни расширялись его задачи как экономического центра, вступающего в экономические отношения управления с производительными ячейками и отдельными работниками, государство, так таковое, собственно государство продолжает оставаться органом политическим и всю свою экономическую деятельность наполняет политическим содержанием.

Только с полным уничтожением классов экономический центр управления производством в коммунистической формации сбросит государственную форму и предстанет непосредственно в виде чисто экономического органа.

В интересах приближения этого момента мы выступаем за укрепление социалистического государства, за полное использование его возможностей как аппарата для неуклонного проведения общественных интересов, ибо это — одна из решающих гарантий того, что процесс отмирания государства будет действительно происходить. Мы за развитие экономических функций социалистического государства, но ни в коей мере не за счет ослабления политического характера экономического управления.

Напротив, мы за то, чтобы каждое экономическое мероприятие было проникнуто политическим, классовым содержанием и чтобы государство, как орудие классового принуждения, использовалось самым решительным образом против всех, кто своими действиями или бездействием мешает или недостаточно способствует проявлению общественной собственности.

Принуждение при осуществлении общественных интересов со стороны социалистического государства обеспечивает демократический централизм, ибо демократизм состоит в том, чтобы интересы большинства народа возобладали над интересами меньшинства. К государственной власти предъявляется требование, чтобы это была власть, «не на словах только революционная (т. е. не боится рвать с косностью и рутиной), не на словах только демократическая (т. е. действующая в интересах большинства народа, а не кучки богатеев)»[71] и чтобы общественные интересы она отстаивала решительно и неуклонно. Не может быть и речи о демократизме, если действия, противоречащие общественным интересам, не встречают решительного отпора, если общественным интересам не обеспечено безраздельное господство, ибо «быть демократом значит на деле считаться с интересами большинства народа…»[72].

В. И. Ленин боролся против тех, кто не понимал демократического характера диктатуры передового класса, которая только одна способна обеспечить настоящую демократию для трудящихся. С марксистской точки зрения, неоднократно подчеркивал В. И. Ленин, диктатура передового класса и демократия для трудящихся — это по существу одно и то же. «С вульгарно–буржуазной точки зрения, понятие диктатура и понятие демократия исключают друг друга. Не понимая теории борьбы классов, привыкнув видеть на политической арене мелкую свару разных кружков и котерий буржуазии, буржуа понимает под диктатурой отмену всех свобод и гарантий демократии, всяческий произвол, всякое злоупотребление властью в интересах личности диктатора»[73]. Это буржуазное понимание диктатуры класса призвано затушевать тот факт, что любая буржуазная демократия — это диктатура буржуазии, и скрыть от трудящихся ту истину, что политическая власть рабочего класса — это действительная демократия, демократия для трудящихся.

Обеспечиваемое социалистическим государством господство общественных экономических интересов лежит в основе демократического централизма, поскольку только тогда, когда трудящиеся видят, как твердо и последовательно центральная власть борется за их коренные интересы, они проявляют чудеса героизма и самоотверженности в борьбе за построение нового общества, только тогда инициатива масс начинает бить весенним половодьем.