Трактат о хорошей работе

В данный момент нас интересует символичность решающего удара, направленного именно в лоб. Нас интересует то же самое, что заключено в выражении «ахиллесова пята», взятом нами из древнегреческой легенды. В данном случае лоб Голиафа оказался его «ахиллесовой пятой». Что скрывается за этим символом? В этом символе заключена идея, что уровень мастерства в борьбе определяется умением парализовать главный координирующий центр целого, против которого борются. Ведь организмы действующих лиц или живых созданий, агрегаты, входящие в состав аппаратуры, взаимодействующие коллективы в случае борьбы коллективов или борьбы против коллектива — все это какие-то комплексы, какие-то сложные объекты, а не просто конгломераты. Это объекты, имеющие определенную структуру, различные части которой в различной степени важны с точки зрения задач целого. Раздробленная ударом камня бедренная мышца либо выбитый зуб не вывели бы гиганта Голиафа из строя, тогда как оглушительное сотрясение мозга, вызванное ударом в лоб, парализовало гигантское тело и отдало его на милость победителя. Это не частный случай, а общий принцип.

Одно из главных указаний техники борьбы гласит, что следует стремиться выводить из строя в первую очередь координирующие звенья противостоящих комплексов, а следовательно, координирующие органы живого организма (мозг, сердце), двигатели машин, руководящие личности коллективов и учреждений. Это относится к вооруженной борьбе либо к другим формам общественной борьбы, например к политическим.

Применимо ли это общее указание также и к технике ведения словесных диспутов? Разумеется, применимо. Когда аргументация противника ведется по определенной системе, когда некоторые из его аргументов получают характер посылок доказательства, ловкий оппонент атакует главным образом эти положения, так как опровержение основ аргументации подрывает доказательность всего, что опирается на эту основу. Не противоречит этому и та истина, что для опровержения основного тезиса полезно бывает начать с опровержения какого-нибудь из его следствий, так как отрицание следствия подвергает сомнению и правильность исходного положения.

Мы рассмотрели, таким образом, один из самых важных общих способов дезорганизации противника. Но противник тоже не спит. Он со своей стороны старается вести себя в соответствии с тем же принципом. Из этого следует, что противник в борьбе против сложных объектов, участвующих с нашей стороны, старается нанести удар по отдельным органам этих объектов, выполняющим функцию управления действиями целого организма. Следовательно, необходимо особенно тщательно защищать их от таких ударов, необходимо применять особые меры для охраны этих органов. Но может случиться так, что, несмотря на все наши меры, противник все же сумеет поразить основные органы, от которых зависит взаимосвязь данного единства. Поэтому следует считаться с такой возможностью и позаботиться о легком и быстром восстановлении активности пораженного органа, а также о быстрой его замене функционально равнозначным органом. Это требование хорошо передается известной формулой «Le roi est mort — vive le roi» («Король умер — да здравствует король»). Выведенного из строя командира в известной степени автоматически должен заменить его заместитель. Это применимо не только к человеческим коллективам или живым организмам. Следует заботиться о том, чтобы, образно говоря, всегда иметь под рукой запасные двигатели, в технике же спора — запасные аргументы для отстаиваемого тезиса на случай, если использованные в доказательстве доводы будут опровергнуты.

Необходимость заменимости порождает еще одну заботу. Если выполнение координирующей функции требует особых компетенций, а в более общей форме — относительно редких сочетаний характерных свойств, то замена связующего органа, несмотря на всяческие старания и предусмотрительность, не может не сталкиваться с трудностями. Таким образом, сама структура сложного объекта, в котором имеются связующие органы, обладающие специфическими чертами, в случае их поражения обрекает сложный объект на длительное бездействие, что, в свою очередь, таит угрозу поражения всего комплекса. Не только, впрочем, с точки зрения борьбы, но и вообще в отношении функционирования, трудностей в устранении повреждений уязвимыми являются, например, крупные центральные технические сооружения: водопроводы, газовые заводы, теплоцентрали, электростанции (если выйдет из строя теплоцентраль, жители домов, обогреваемых от нее, окажутся зимой в весьма затруднительном положении). Очевидно, следует заботиться о таком сооружении сложных объектов, используемых в качестве средства борьбы, при котором исправное функционирование их составных элементов было бы по возможности автономным, чтобы они были как можно менее зависимы друг от друга.

Возникает, следовательно, антиномия: с одной стороны, повышение исправности нередко требует повышения степени соподчиненности элементов в структуре целого, с другой — той же исправности свойственно стремиться к уменьшению растущей соподчиненности. Разрешить эту антиномию можно лишь путем учета всех плюсов и минусов, определения, чему и в какой мере следует отдать предпочтение в данной ситуации. Здесь же мы только отметим, что в области строительства различных сложных объектов, в том числе и не используемых в целях какой-либо борьбы, принимается во внимание требование максимальной функциональной самостоятельности целого, уменьшение зависимости целого от возможного выхода из строя каких-либо его составных частей.

Примером может служить система отсеков на корабле, разделяющая помещения трюма перегородками таким образом, чтобы пробоина в одном из отсеков не повлекла за собой затопление других и в результате — гибель корабля.

Рассмотрим другой прием ведения борьбы — метод свершившегося факта. Об этом методе достаточно много говорилось в рассуждениях об экономизации действий, так как принцип, на котором основан метод свершившегося факта, имеет важное значение во всех действиях отнюдь не только в ситуациях борьбы. Это — принцип предвосхищения событий, рекомендующий заблаговременно, пока это еще сравнительно нетрудно сделать, добиваться такого состояния вещей, которое потом благодаря закономерному развитию событий автоматически приведет к ситуации, которая является нашей целью для последующего момента и достижение которой посредством мер, принятых незадолго до этого момента, было бы делом сравнительно трудным. Например, в деревне нетрудно заготовить лед на лето зимой, сама природа приготовила его на реках, прудах и озерах, тогда как летом добывать лед для холодильника, доставлять в деревню искусственный лед весьма затруднительно. Использование правила последовательности событий в нашем примере является применением на практике физического закона инерции — тенденции тел находиться в первоначальном состоянии до тех пор, пока внешние силы не приведут его в движение. В данном случае мы имели в виду сохранение температуры глыбы льда, находящейся в окружении тел, имеющих практически ту же температуру. Когда закон последовательности событий получает такой консервирующе-«инерционный» характер, мы рекомендуем в более ранний момент, когда этого легче достичь, производить то, что сохранится до более позднего момента, когда мы будем в этом нуждаться и когда получить это будет труднее.

Этот упрощенный принцип лежит в основе метода свершившегося факта, необычайно важного в различного рода борьбе. Таких примеров можно привести сколько угодно. Вот для начала весьма распространенный казус из области вооруженной борьбы, где так часто целью действий является оккупация данной территории. Тогда — «кто первый, тот лучший». Нужно самому занять территорию до того, пока это успеет сделать противник. Кто первый захватит территорию, тот окажется в положительной позиции в момент боевого столкновения за овладение ею, в то время как позиция противника будет отрицательной. Ибо последний будет вынужден захватывать боем спорную территорию, тогда как оккупирующая сторона будет ею владеть по закону инерции. Кто создал свершившийся факт, тот должен только оборонять «свое», а противник вынужден наступать, что вообще обходится дороже обороны, особенно в том случае, если занятая позиция хорошо укреплена.

Рассмотрим понятия наступления и обороны во всей их общей, праксеологической форме. Что такое наступление, понимаемое не в специальном военном смысле, а как форма борьбы вообще? Что такое оборона, рассматриваемая с этой же общей точки зрения? Наступает тот, кто стремится вызвать изменение, противоречащее целям противника; обороняется тот, кто прилагает усилия, чтобы не допустить такого изменения. В понятии наступления содержится только отношение действия к целям сражающихся сторон и к наличному состоянию дел, в понятии обороны — кроме того, отношение действия к действию противоположной стороны. Но ввиду того, что оба эти понятия содержат отношение к целям, не исключено, что то же самое действие может быть наступлением с точки зрения достижения одной цели, обороной — с точки зрения другой.

Поэтому вовсе не парадоксально, что можно обороняться наступая, и наоборот. Например, одна из борющихся сторон, стремясь достигнуть некоторой цели (пытаясь занять данную территорию), не дает противнику разрушить мост и таким образом выполняет подготовительную часть боевой деятельности, связанную с переходом в наступление. В этом случае она реализует часть задач обороны (принимая во внимание цель противника, который стремится разрушить мост) и боевых действий наступательного характера (с точки зрения дальнейшей собственной цели — занятия какой-либо территории). Противник же, обороняясь (действуя так, чтобы не допустить захвата территории), производит это в форме наступления, а именно: в форме предпринимаемых им усилий разрушить мост, что было бы изменением, не соответствующим целям противной, т.е. нашей стороны.

Оба рассматриваемых нами понятия можно, разумеется, иллюстрировать примерами не только из области вооруженной борьбы. В футбольном матче наступает та команда, которая стремится забить в ворота мяч, обороняется же та команда, которая стремится не пропустить мяч в свои ворота. В судебном процессе наступает обвинитель, обороняется защитник и т.п. При анализе сущности понятий наступления и обороны вовсе не лишним будет уделить немного внимания понятию «столкновение», рассмотрев его также с праксеологической точки зрения. Частным случаем наступления будет наступление с целью, между прочим, нанести ущерб силам противника либо дезорганизовать его и вывести из строя аппаратуру либо объект его устремлений. Осуществляется это (по крайней мере, в некоторой степени) путем непосредственной атаки какого-либо из этих объектов. Такое наступление мы назовем нанесением удара, а столкновение определим как одновременное взаимное нанесение ударов.

Совершенно очевидно, что процесс борьбы может протекать в актах наступления и обороны, но без нанесения ударов и без столкновений. Так протекает, например, футбольный матч двух умело играющих команд. Вот и все, что следовало сказать о столкновении, рассматривая понятия наступления и обороны. А если принять изложенное выше понимание наступления и обороны, то можно сказать, что наступление основано на конструктивном или деструктивном действии, оборона же — на консервирующем или предупреждающем действии. В таком случае оборона в принципе будет более легкой и более экономичной формой действия, чем наступление, если истиной является то, что осуществление положительного или отрицательного изменения — более трудное дело и сопряжено с большими потерями, чем поддержание существующего положения дел. Все это подчеркивает значимость праксеологического метода свершившегося факта, в результате применения которого мы можем в решающий момент ограничиться лишь обороной status quo, достигнутой сравнительно легкой ценой.