Записи о доброте и ненависти. Том 2

– Люди недовольны, потому что я решил провести эту кампанию, верно? – холодно спросил император.

Инь поклонился еще ниже. Его лоб к этому времени был уже весь в крови. Император коротко рассмеялся.

– У тебя твердый лоб и сильный стержень. Иначе бы ты не посмел мне перечить, – сказал император.

Он обернулся, и Чэнь вздрогнул: император был тем самым мастером Дунфаном, которого он встретил ранее в тот день. Хотя Чэнь Цзялуо обычно хорошо контролировал свои эмоции, в этот момент он не мог не покрыться холодным потом.

Император сказал:

– Вставай! Оставь здесь свою шляпу!

Инь Чжангай поклонился еще несколько раз, встал и отступил назад. Император обратился к остальным.

– В делах Иня определенно должны быть какие-то нарушения. Я хочу, чтобы главнокомандующий провел тщательное расследование и проинформировал меня о результатах. Его не должны покрывать ни по каким бы то ни было причинам! Его преступления должны быть уличены!

Чиновники хором выразили согласие.

– А теперь оставьте меня. Распорядитесь, чтобы шесть тысяч тонн зерна были собраны и отправлены немедленно.

Чиновники поклонились и удалились.

– Скажи Кану, чтобы он пришел ко мне, – добавил император.

Слуга вышел и через мгновение вернулся с двойником Чэня. Он стоял перед шестым маньчжурским правителем династии Цин Цяньлуном, не выражая никакого почтения, что сильно отличалось от раболепных манер чиновников.

Глава 4. Подорвавшая воинский дух песня