Запад и Восток

* * *

Читая американские краеведческие сайты, поначалу удивляешься. Городок небольшой (в те дни большим город в Штатах считался, если имел свыше двух тысяч населения), а в нем выходит две или три газеты — куда им столько, даже если учесть, что газетами снабжают еще и окрестное сельское население, а его в те времена было побольше, чем городского.

Потом как-то привыкаешь.

Цензуры и прочих ограничений, регулирующих хоть как-то выпуск печатной продукции, в ту пору практически не было, и любой желающий, имея лишние деньги, мог купить необходимое оборудование, бумагу — и печатать что хочется. Тем более, что в 1820х годах был ручной печатный пресс был усовершенствован, и так называемый Washington Hand Press, который при необходимости без проблем складывался и его можно было перевозить на новое место, сделал газетное дело для западных городков общедоступным.

Так например, Оклахома (вернее, Индейская территория) в 1835 году была местом довольно диким. Буквально только что отселили осейджей, поселили изгнанных из Алабамы криков — и привезти с собой печатный пресс не забыли, ибо в этом самом году появилась на свет первая книга, напечатанная на территории будущего штата Оклахома — букварь на языке индейцев-криков. Надо полагать, печатник этим не ограничился, и оборудование у него не простаивало. В этом же году в будущем штате Канзас была отпечатана самая первая канзасская газета — она же, по совместительству, еще и самое первое периодическое издание полностью на индейском языке «Солнце Шауни» (газеты «не полностью индейские» до того уже были — взять хотя бы знаменитого черокского «Феникса»).

Разумеется, печать на индейских языках была в основном проектом миссионеров, которых хлебом не корми, дай только перевести библию на какой-нибудь языческий язык, но помимо совершенно неграмотных, хотя и формально цивилизованных «пяти племен» на землю будущей Оклахомы переселялась и их племенная верхушка, уже более чем освоившаяся с ролью плантаторов-рабовладельцев — и такое полезное изобретение белых, как газета, где можно почитать новости, тоже поселилось на Индейской территории.

Само собой, у белых происходило то же самое: люди переселяются в дикий край и первым делом открывают салун и основывают газету. Надо же где-то объявления печатать.

И если вам вспомнился теперь рассказ Марка Твена о журналистике в Теннесси, то тут, пожалуй, автор рискнет заявить, что в России этот рассказ не совсем правильно понимают. У нас, пожалуй, такой стиль журналистики воспринимается как гротеск на «дикозападную» вольницу. Ковбои, мустанги, и где-то там рядом такие редакторы. Однако на самом деле, если б Март Твен хотел пройтись по теме журналистики на Диком Западе, он сделал бы местом действия Неваду или Калифорнию — для него, рожденного в Миссури, это был реальный фронтир. А Теннесси — это Юг. Горячие южные джентльмены, не привыкшие сдерживаться в выражениях и чуть что хватающиеся за оружие. Автор с умилением читает историю журналистики в городе Ричмонд, Вирджиния (Вирджиния — это, как считается, прямо-таки эталон южного аристократизма):

В начале девятнадцатого века журналист Джеймс Т. Каллендер утонул в реке глубиной три фута (91 см). Официальной причиной такой смерти стало алкогольное опьянение, но ходили слухи, что журналиста притопили, потому что он вел целую кампанию, обличающую моральный облик Джорджа Вашингтона, Джона Адамса и Александра Гамильтона. От него доставалось даже соратникам по партии, например, Томаса Джефферсона он обвинял в половой распущенности: представляете, сожительствовал с негритянкой и прижил от нее детей. Почти два столетия историки США отмывали имя Джефферсона от этой грязной сплетни. В 1997 генетический анализ подтвердил правоту Каллендера.

Редактор-основатель газеты Richmond Enquirer Мэрриуэзер Джонс — погиб на дуэли.

Его брат Скелтон Джонс погиб на дуэли.

Джон Дейли Берк, журналист и драматург, который вместе со Скелтоном писал четырехтомную историю Ричмонда, тоже погиб на дуэли, так что история Ричмонда осталась незаконченной.

Томас Ричи-младший, редактор Richmond Enquirer, убил на дуэли основателя и редактора Richmond Whig Джона Хэмпдена Плезантса. Ричи обозвал Плезанта трусом и аболиционистом. «Труса», возможно, Плезантс бы простил, но «аболиционист» — это было оскорбление. Да, Плезантс выступал за освобождение негров, но зачем так грязно обзываться? Вооружившись до зубов, оба редактора встретились на берегу реки, обменялись несколькими выстрелами, потом перешли на холодное оружие.

И это только первая половина девятнадцатого века. Ричмонд, правда, даже тогда не считался маленьким городом.