Я тебя заколдую

Глава 9

Никита Александрович Строганов ранним сентябрьским утром завтракал в компании своей матушки вдовствующей баронессы Строгановой Ольги Петровны. Ольга Петровна никак не могла взять в толк, с чего это ее единственный отпрыск изъявил желание почтить ее столь ранним визитом. За трапезой Никита был непривычно задумчив. Он не знал с чего начать разговор со своей властной маменькой. Но баронесса завела разговор о женитьбе сама.

- Никита, - обратилась она к сыну, - Вы не молодеете с годами. Вам уже тридцать будет в будущем году. Не пора ли подумать о жене и наследниках?

Строганов поперхнулся горячим чаем.

- Маменька, но нельзя же вот так сходу. Вообще-то я и приехал сегодня к Вам, чтобы поговорить об этом.

- Неужели, Вы, наконец, одумались, сын мой, и решили завязать с этой девкой.

Никита отрицательно покачал головой.

- Я женюсь на Мари.

Услышав такую новость, баронесса схватилась за сердце.

- Чем скажи, я заслужила такое?! – театрально всплеснула руками Ольга Петровна, - Мой единственный сын собирается жениться на крепостной!

- Мари свободный человек, - процедил сквозь зубы Никита, - Я своего решения не переменю.

- Одумайся, - сердито поджав губы, произнесла баронесса, - Ты хоть понимаешь, скольких мужчин она познала, прежде чем ты выкупил ее? Это будет самый настоящий скандал!

- Мари ждет от меня ребенка! – неожиданно вспылил Никита, - И я хочу, чтобы мой наследник родился в законном браке или я не женюсь вообще.

Ольга Петровна тяжело вздохнула.

- Когда Вы планируете венчание? – смиряясь с решением сына, спросила баронесса.

- Через две недели, - ответил Строганов, - Я так понимаю, маменька, Вы даете нам свое благословение?

- Вы не оставили мне выбора, - вздохнула она.

- Спасибо, маменька, - Никита порывисто поднялся со своего места, и коснулся поцелуем щеки матери.

Строганов возвращался домой в приподнятом настроении. Он не ожидал, что мать так легко сдастся. Безусловно, она будет придираться к Маше по каждому мелкому поводу, напоминая той о ее низком происхождении. Но у Ольги Петровны была одна замечательная черта характера: она никогда не обсуждала дела семейные на людях, и скорее перегрызет горло, любому, кто посмеет в обществе дурно отозваться о ее невестке, кем бы она ни была. Поэтому Никита очень рассчитывал на ее поддержку, и добившись согласия, был очень доволен собой.

Сегодня вечером ожидался грандиозный бал – открытие сезона в доме князя Дашкова. Как и все девушки, которые впервые выходили в свет в этом году, Софья очень волновалась и от беспокойства не находила себе места. Когда пришла пора переодеваться, она уже готова была отказаться от поездки, и только строгий выговор тетки помог ей взять себя в руки и унять охватившую ее нервозность.

Стоя перед зеркалом в спальне, она обозревала величественную красавицу, которая отражалась в нем. Неужели это она, удивлялась Соня. Белое атласное платье, перехваченное в талии ярко-синей лентой, в тон ее глазам, удивительно шло ей, прекрасно оттеняя золотистый загар приобретенный девушкой за лето. И хоть в моде была бледная молочно-белая кожа, Сонечка смотрелась куда эффектнее любой жеманной барышни. Девушка повернула голову, отчего в ушах закачались жемчужные сережки. Густые черные локоны были уложены в высокую прическу, перехваченные жемчужной ниткой пряди свободно вились кольцами по спине. Наталья Александровна одобрительно улыбаясь, разглядывала свою подопечную. В дверь комнаты постучали. На пороге возник лакей, и с поклоном передал Софье небольшую шкатулку обитую синим бархатом.

- Только что привези, просили передать барышне, - кланяясь, произнес он.

Девушка в волнении открыла подарок. На черном бархате, внутри шкатулки переливаясь всеми цветами радуги, лежало бриллиантовое колье и серьги.

- Боже, - выдохнула Софья, осторожно вынимая украшение.

Наталья Александровна покачала головой.

- Сонечка, дитя мое, негоже принимать такие подарки от мужчины, если он не твой муж или отец, - заметила баронесса.

- Тетушка, это Воронцов прислал, - улыбнулась Соня, - Василий Андреевич еще летом сделал мне предложение, и я ответила согласием.

- Вот как! – удивленно подняла брови Наталья Александровна, - Стало быть, Василий Андреевич твой жених? Признаться, дорогая, ты знатную партию отхватила.

Соня зарделась как маков цвет.

- Мы собираемся объявить о помолвке, когда его матушка будет давать бал в его доме.

- Ты уже знакома с княгиней? – спросила баронесса.

- Нет еще, - смутилась Соня.

- Ой, детка, княгиня Воронцова, как свекровь не подарок, - сочувственно вздохнула Наталья Александровна, - Но будем надеяться, что ты ей понравишься, и все будет хорошо.

Сонечка вынула из ушек жемчужины, и вдела в них бриллианты. Наталья Александровна помогла ей застегнуть колье.

Накинув на плечи ротонду из голубого бархата, отороченную мехом горностая, Софья, опираясь на руку барона Аракчеева, сына Натальи Александровны, села в ожидавший их экипаж. Николай Сергеевич с восторгом оглядел свою племянницу.

- Сонечка, боюсь, мне придется отгонять от Вас поклонников, - усмехнулся он.

- За тебя это сделает Воронцов, - проворчала баронесса, усаживаясь напротив них.

- Воронцов?! - вскинул бровь Николай Сергеевич.

- Василий Андреевич у нас в женихах с лета числиться, - пояснила она.

Софья входила в зал в сопровождении своего родственника. От количества приглашенных захватывало дух. Молоденькие девушки, чей дебют состоялся сегодня, с интересом уставились на нее. Она так разительно отличалась от них. Сонечка улыбнулась. Ей очень хотелось подружиться с этими барышнями, которые так же как она сегодня впервые вышли в свет. В ответ на ее улыбку, одна из девиц, дочь князя Дашкова, в чей дом их пригласили сегодня, бросила в ее сторону презрительный взгляд. Повернувшись к своим подружкам, она довольно громко, так что это слышали все, кто находился от них на расстоянии десяти шагов, произнесла театральным шепотом, прикрывая веером ехидную улыбку:

- Вы уже слышали, что внучка графа Орлова – любовница его светлости князя Воронцова?

Девушка вспыхнула. Выступивший на щеках румянец выдал ее с головой. Отступив за спину своего дяди, барона Аракчеева, Соня готова была провалиться сквозь землю. В этот самый момент к ним подошел и сам Воронцов. Девушка приветствовала его довольно сухо, ей не хотелось давать новую пищу для сплетен, так, что со стороны это выглядело так, что они едва знакомы.

Василий Андреевич в ответ на ее сухое приветствие удивленно приподнял густую бровь, но ничего не сказал. Возможность поговорить им представилась только во время танца. Через некоторое время, дабы соблюсти приличия, он пригласил Софью на тур вальса. Официально на придворных балах этот танец находился под запретом, но на частном собрании, коим являлся бал в доме князя Дашкова, этому запрету не предавали такого значения. Кружа в вальсе свою партнёршу, князь сгорал от любопытства, чем вызван такой холодный прием. Девушка надела, подаренные им украшения, но почему-то была с ним холодна, даже тени улыбки не мелькнуло на прекрасном лице.

- Софи, сердце мое, я Вас чем-то обидел? – задал вопрос Василий.

- Ах, дело не в Вас, Ваша светлость, - ответила Софья, потупив взгляд синих глаз, - Кто-то распустил слух, что я Ваша любовница.

Воронцов тихо чертыхнулся.

- Не думай об этом, через две недели мы объявим о помолвке, и это заткнет рты всем сплетникам.

- Хорошо, если так, - печально вздохнула Софья.

Княгиня Головина, также присутствовавшая на этом блестящем собрании, затаив глухую злобу пристально следила за скользящей по паркету парой. В голове вдовушки, уже сложился план, как отомстить Софье, и прибрать к рукам Воронцова. Оставалось только додумать детали. На бал к Воронцовым ее не пригласили, но вот ее нынешний любовник князь Любомирский такой чести удостоился. Елизавета Михайловна рассчитывала, что сможет присутствовать там в качестве его подруги.