Я тебя заколдую

Глава 21

Его сиятельство граф Борис Николаевич Хвостов выехал ранним утром на верховую прогулку. Наступающий день обещал быть жарким, но пока утренняя прохлада еще освежала. Пустив лошадь неспешным шагом, граф наслаждался тишиной и покоем, яркой зеленью окрестностей, широтой горизонта, над которым поднималось яркое летнее солнышко, а также предвкушал, как он накажет строптивую девицу. От размышлений его отвлек стук копыт. Обернувшись, он узнал в приближающемся всаднике своего соседа. Мелкого помещика Рыкова.

Доброго Вам утречка, Ваше сиятельство, - приветствовал его Николай Степанович.

- И Вам, - ответил Хвостов.

- Говорят Вы недавно в Орел ездили? – спросил сосед, проводя рукой по своим соломенным волосам.

- Было дело, - кивнул Борис Николаевич.

- Может, слышали новость то? - впились в него маленькие водянистые глазки неопределенного цвета, то ли серого, то ли светло-голубого.

- Какую новость? – насторожился Хвостов.

- Да как же. Все только об этом и говорят. Княгиня Воронцова пропала, князь обещал сто тысяч тому, кто скажет о ее местонахождении.

- Сто тысяч?! – округлил глаза граф.

- Да! Вот я и подумал. Вы ж там были недавно, может, видели или слышали чего?

- Сожалею, но ничем порадовать Вас не могу, - поспешно ответил Хвостов, разворачиваясь в сторону усадьбы.

Это что же получается. Выходит девица не соврала ему. Но как, же такое, быть может, чтобы князь на крепостной женился? Да может и не знал он о том? Как бы то ни было, ожидают его теперь великие неприятности. И пусть есть у него купчая на Оксану то, что Софья ее дочь, еще доказать надобно будет. С этими невеселыми мыслями граф вернулся в усадьбу. Во дворе его ожидал сюрприз. Спешившись, Хвостов поспешил навстречу дорогому гостю.

- Мой дорогой арабский друг, - раскрывая объятья только что прибывшему арабу на чистейшем французском произнес Хвостов.

- Как приятно вновь видеть Вас, - улыбнулся белозубой улыбкой араб, - Я привез то, что обещал. Как насчет девушки?

Во дворе усадьбы удерживаемый сильной рукой конюха гарцевал чистокровный арабский скакун. Вот оно решение всех его проблем, обрадовался граф.

- У меня есть кое-что получше, чем та рыжая, - усмехнулся он.

- Семен, приведи эту из сарая, - крикнул он лакею.

Софья сидела, съежившись на груде соломы. Она очень скучала по сынишке, по мужу, по усадьбе. Безрадостные мысли одолевали ее. Сколько еще продлится ее заточение? Как она сможет избежать домогательств графа? Одно радовало, что у Алеши есть кормилица. После того, как она разрешилась от бремени, слишком много времени ей понадобилось, чтобы вернуться в мир живых. Почти неделю, она пролежала в горячке, находясь между жизнью и смертью. Анна Николаевна за это время нашла женщину, которая и стала кормилицей для Алексея. Третий день она жила надеждой, что любимый супруг найдет ее и в скором времени весь этот кошмар закончиться.

Соня не знала, чего еще ей ожидать от своего мучителя, но то, что произошло впоследствии, не могло ей присниться даже в самом страшном сне.

Дверь сарая распахнулась, на пороге возник Семен. Лакей графа Хвостова сделал ей знак следовать за ним. Софья поднялась и вышла на улицу, щурясь от яркого солнечного света. От долгого сидения в одном положении, затекли ноги, и она даже обрадовалась возможности выбраться из мрачного и темного помещения.

Во дворе она увидела самого графа и рядом с ним человека восточной наружности одетого в национальные одежды.

- Вот она! – произнес Борис Николаевич по-французски.

- Могу я знать, что здесь происходит? – задала вопрос Сонечка на том же языке.

Хвостов ухмыльнулся, глядя на нее.

- А то! Коль ты моя собственность, я решил обменять тебя на этого скакуна, - ответил он на родном языке.

Софья перевела взгляд на араба. Синие и черные глаза встретились. Мужчина расплылся в довольной улыбке и прищелкнул языком.

- Она достойна гарема самого шейха. Думаю, я не прогадаю. А то, что она говорит на французском, просто подарок небес.

- Меня зовут Рашид, - повернулся он к ней, - Если ты будешь послушной и не доставишь мне хлопот, то впереди тебя ждет райская жизнь, если же нет…, - араб изобразил весьма красноречивый жест ребром ладони по горлу.

Софья сглотнула ком в горле. Стало трудно дышать. Ее только что продали этому чужестранцу. Это значит, что он увезет ее отсюда, из России. Господи, Боже! За что ей это все! Как Василий сможет найти ее? Наступив на горло своей гордости, она упала на колени перед графом.

- Сжальтесь, умоляю Вас. Оставьте меня при себе, - слезы проложили влажные дорожки по бледным щекам.

- Раньше надо было думать, - усмехнулся Хвостов.

- Что ж, отпразднуем сделку, - обратился он к Рашиду, который с восхищением взирал на свое приобретение.

Девушка закрыла руками лицо. Она так и осталась сидеть на траве. Худенькие плечи вздрагивали от горьких рыданий. К ней подошел слуга араба и, не церемонясь, поднял ее за плечо. Жестом он приказал ей следовать за ним.

За воротами усадьбы стояла повозка по виду напоминавшая фургон, только внутри этого фургона находилась самая настоящая клетка, в которой ее и заперли.

При появлении в Орле его светлости князя Воронцова, местная полиция буквально лезла из кожи вон. Еще бы Василий Андреевич пообещал сто тысяч рублей тому, кто укажет местонахождение его жены. Перевернули кверху дном весь рынок, заглянули в каждый притон, но ее светлость Софья Алексеевна, словно сквозь землю провалилась.

Вечером барон Строганов и его светлость князь Воронцов ужинали в местном трактире. Прошедший день, увы, не принес никаких результатов. К столу благородных господ осторожно приблизился юноша лет семнадцати. Склонившись в поклоне, он чуть слышно произнес:

- Ваша светлость, мне сказали, будто Вы супругу свою разыскиваете.

Василий поднял голову, вглядываясь в парнишку.

- У тебя есть, что сообщить мне.

Сглотнув ком в горле, мальчик кивнул.

- Я здесь половым служу, так вот три дня назад, прямо перед дверями трактира нашего его сиятельство граф Хвостов силой затолкал в свой экипаж девицу по виду очень похожую на описание ее светлости.

- Хвостов?! – Сердце зашлось в сумасшедшем ритме. Сам лично Василий Андреевич не имел чести быть знакомым с этим господином, но много чего он нем слышал. И то, что он слышал о нем, надежды в благополучный исход для Софи в него не вселяло. Борис Николаевич слыл сластолюбцем, охочим до красивых девиц и к тому же садистом, жестоко обращающимся со своими крепостными.

- Далеко отсюда имение Хвостова.

- Почитай около сотни верст будет, - ответил парнишка.

- Даже не думай, - бросил на него предостерегающий взгляд Никита Александрович, - Места незнакомые, ночь безлунная, с утра поедем.