Я тебя заколдую

Глава 11

День выдался ненастным. С утра накрапывал мелкий дождик, который после полудня усилился. Софья стояла около окна и смотрела как сорвавшийся с цепи ветер, гонит по небу низкие свинцовые тучи. Неспокойно было на сердце. Несмотря на то, что мать Василия сделала все возможное, чтобы сегодняшний вечер прошел для нее с наименьшими потерями, от чего-то становилось страшно. Какое-то дурное предчувствие не давало ей покоя. Она поделилась своими опасениями с теткой, но Наталья Александровна, занятая подготовкой к предстоящей помолвке, только отмахнулась от нее.

- Пустое это, Соня. Погода что ли на тебя так действует?

- Да нет же, тетушка. Чувствую нехорошее что-то сегодня случиться.

Баронесса внимательно взглянула в глаза Софьи, и только покачала головой. Пусть говорили, что мать девушки была самой настоящей ведьмой, но она в эту чепуху не верила, однако какой-то червячок сомнения все же шевельнулся в ее душе. А что, если и Софье передалось что-то от Оксаны. Вспомнив жену покойного племянника, Наталья Александровна перекрестилась. Нехороший взгляд был у Оксаны. Смотрела, будто насквозь видела.

Вечером, Сонечка, одетая в платье из синего атласа и ротонду подбитую мехом соболя с помощью своего дяди барона Аракчеева уселась в поданный к дому экипаж. Девушка была молчалива и задумчива. Сегодня должна решиться ее судьба.

Воронцов встречал ее на крыльце своего дома. При виде его Софья попыталась улыбнуться. Василий подал ей руку, слегка сжал дрожащие пальцы, помогая выйти из экипажа, и провел в дом. Сегодняшнее собрание обещало быть многолюдным. Собравшиеся в доме князя гости были в предвкушении. Княгиня Воронцова специально заранее распустила слух, что собирается объявить о помолвке своего сына и Софьи Алексеевны Орловой.

Елизавета Михайловна тоже готовилась к предстоящему событию. Достав шкатулку, в которой она хранила свою переписку, княгиня придирчиво перебрала письма и записки Воронцова. Когда они только начали встречаться, и еще как-то соблюдали приличия, Василий частенько писал ей. Выбрав наиболее подходящую по ее мнению, Головина, спрятав ее в крохотный ридикюль, спустилась к ожидавшему ее Любомирскому. По дороге к дому князя Воронцова Елизавета Михайловна извлекла на свет божий маленький пузырек с темной настойкой, и протянула его Андрею Петровичу.

- Что это?! – повертев его в руках, осведомился князь.

- Настойка опия, - усмехнулась Елизавета, - Стоит Вам заставить ее выпить несколько капель и она станет послушной куклой в Ваших руках.

Любомирский покачал головой.

- Как же я ее заставлю? – неуверенно произнес он.

- Полно Вам, Андрей Петрович, она всего лишь слабая женщина, неужели Вам недостанет силы, - рассердилась Головина.

Входя в знакомый ей особняк, Лиза вздохнула. Она мечтала быть здесь хозяйкой. Если сегодня у нее все получится, недалек тот день, когда так и будет. Княгиня приветливо улыбнулась хозяину дома, который в ответ на ее приветствие лишь сухо кивнул головой. Ну, ничего, мы еще посмотрим, чья возьмет, поджала губы она, глядя на то, как Воронцов нежно опекает Софью. Необходимо было отвлечь его во, чтобы то ни стало. Стиснув зубы и нацепив на лицо улыбку, она направилась прямиком к влюбленной паре.

- Василий Андреевич, Ваша светлость не уделите мне минуту внимания? – спросила Елизавета, беря его под руку и отводя в сторону.

- Слушаю Вас, Елизавета Михайловна, - отозвался Воронцов, с явной неохотой покидая Софью и выходя вслед за княгиней в открытые двери террасы.

- Ваша светлость, Вы совершаете огромную ошибку…, - начала княгиня.

- Позвольте мне самому решать, - усмехнулся Воронцов, перебив ее.

- И все же, прошу Вас, выслушайте меня…

- Я весь внимание, - ответил Василий, начиная уже терять терпение.

Софья с тревогой оглянулась. Прошло уже около десяти минут, как князь покинул ее. О чем он мог говорить со своей бывшей любовницей. В сердце змеёй шевельнулась ревность. Девушка пригубила вино из бокала и поставила его на стол. Обернувшись, она чуть было не вскрикнула. Прямо перед ней, как из под земли появился лакей и с поклоном вручил ей записку.

- Его светлость просили Вам передать, - произнес он, и удалился.

Оглянувшись по сторонам, Сонечка, зашла в арку и остановилась за шторой. Развернув послание она быстро пробежала его глазами.

«Сердце мое, я жду Вас в малом павильоне. Василий.» Было написано в ней четким размашистым почерком Воронцова. Софья тенью выскользнула в сад, и направилась в самую отдаленную и глухую часть сада. Девушка легко нашла летний павильон, который упоминался в записке князя. Отворив дверь, она вошла. В помещении было очень темно.

- Василий Андреевич, Ваша светлость, - позвала она дрогнувшим голосом.

В темноте вспыхнула свеча. Но отнюдь не Воронцова увидела она перед собой. Перед ее изумленным взором предстал князь Любомирский.

- Софья Алексеевна, какой приятный сюрприз, - протянул он, делая шаг ей навстречу.

Сонечка попятилась к двери, но не успела сделать и пары шагов, как оказалась в стальных объятьях Любомирского.

- Андрей Петрович, Ваша светлость, отпустите меня немедленно, - попыталась она оттолкнуть его.

- Куда ж Вы так спешите, - усмехнулся Андрей, - Мы ведь даже и поговорить то не успели.

- Я не понимаю, что здесь происходит, но уверяю Вас, что это какая-то ошибка.

- Никакой ошибки, драгоценная моя, - прошептал Любомирский, проводя губами по стройной шейке.

Девушка дернулась в попытке вырваться, но мужчина подхватил ее на руки, и швырнул на небольшой диванчик. Нависнув над ней, он широкой ладонью сжал тонкое горло. Софья жадно хватала воздух, как рыба, выброшенная на берег. В руках Любомирского появился крохотный флакон. Князь зубами вытащил пробку, и влил ей в рот несколько капель темного зелья. Горечь разлилась на языке. Господи, что это, мелькнуло в сознании Сони. Ее окутало какое-то странное состояние. Она все видела, и все понимала, но при этом не могла шевельнуть ни рукой, ни ногой. Все вокруг происходило словно в тумане. Тело налилось свинцовой тяжестью, и совершенно ее не слушалось. Она ощущала, как Любомирский спустил с ее плеч платье, как коснулся бледных холодных губ поцелуем.

Воронцов в раздражении прервал поток красноречия княгини Головиной.

- Ваша светлость, это совершенно Вас не касается, - заявил он, - С чего вдруг такой интерес к личной жизни моей невесты?

- Конечно, это не мое дело, но Вы мне далеко не чужой человек, и как мне кажется, Софья Алексеевна, особа весьма аморального поведения, - опустив глаза, произнесла Елизавета Михайловна.

- Простите, Ваша светлость, но я должен вернуться, - Василий развернулся, чтобы уйти, но Лиза ухватила его за рукав редингота.

- Последнее одолжение, - потупив глаза, сказала она, - В наше последнее свидание в малом павильоне я оставила там свое колье с изумрудами. Не могли бы мы сейчас забрать его оттуда. Кто знает, когда я в следующий раз буду в Вашем доме?

- Хорошо, - выдохнул Василий.

Взяв княгиню под руку, он направился по дорожке сада к месту их тайных свиданий в прошлом.

Подойдя к цели, княгиня распахнула дверь, и сделав вид, что смутилась, повернулась на пороге.

- Ой, мы, кажется не вовремя, - прошептала она, глядя в глаза Воронцова.

Василий бросил мимолетный взгляд на парочку, сплетенную в тесном объятии на небольшом диванчике. Ему в глаза бросились темные локоны и ярко-синее платье женщины. Софья! Это было как удар ножа в спину. Сначала пришла злость, потом на смену ей, боль. Расширившимися глазами он смотрел, как другой мужчина ласкает его возлюбленную. В полумраке блеснули синие глаза, слабая полуулыбка тронула бледные губы.

В глазах Сони все расплывалось. Ей показалось, что она видит Воронцова. Хотелось закричать: помоги мне, забери отсюда, но она смогла только беззвучно прошептать его имя. Гнев и ярость в его глазах, сменились болью. Василий судорожно сжал ладонь в кулак. Темные глаза облили ее презрением. Глубоко вздохнув, он вышел, захлопнув дверь.

Вернувшись в дом, он, не замедляя шагов, прошел в свой кабинет. Налив из графина полный бокал бренди, осушил его несколькими глотками. На пороге появилась княгиня Воронцова.

- Василий, где Софья? Пора.

- Помолвки не будет, - прошипел князь, - Оставьте меня.

- Я не понимаю…, - начала было Анна Николаевна.

- Маменька! Просто оставьте меня сейчас или я за себя не ручаюсь! – грохнул кулаком по столу Василий, задыхаясь от нахлынувших на него эмоций.