Батареи Магнусхольма

— Поступай в женскую гимназию, — посоветовал Лабрюйер. — Еще и не тому научат…

Он вышел в салон — и буквально в ту же минуту вошла фрау Берта.

— Я места себе не находила от беспокойства! — не здороваясь, сказала она. — Я думала, вы утром приедете ко мне в гостиницу, или придете в цирк, или иначе дадите о себе знать! А вы?.. Нельзя же так, нельзя, слышите — нельзя! Вы должны были хотя бы записочку мне оставить: все в порядке, я жив и здоров… Вы даже этого не сделали! Мой Бог, как же я вас ненавижу!

С таким странным признанием артистка бросилась Лабрюйеру на грудь, прижалась и обхватила его тонкими сильными руками. Хватка у нее была — впору иному борцу, острые пальцы впились в мужскую спину; казалось, они продырявили плотную тужурку.

Лабрюйер знал о мужской анатомии все то, что знает обычный мужчина, и думал, что больше знать должен только врач, который лечит геморрой или известные хвори, которые можно подцепить от павших созданий. В самом деле, ничего сложного, все на виду. Но фрау Берта, очевидно, смыслила в этом деле поболее бывшего инспектора Сыскной полиции.

Аромат ее духов, в котором под запахом персидской сирени крылись еще какие-то, необъяснимые, дурманящие, и пальцы на спине, знающие некие тайные точки, и прерывистое дыхание, и волнение затянутой в корсет груди, то приникающей к мужскому телу, то словно опадающей… и запрокинутая голова… и полуоткрытые губы… и все это — посреди салона, у всех на виду!..

Ян, в свои восемнадцать имеющий только отвагу взяться за девичью ручку, а такие сценки видевший разве что в кинематографе, смотрел на Лабрюйера и фрау Берту с огромным удивлением. Смотрел как зачарованный.

А Каролина, выглянувшая из лаборатории, решительно пошла к парочке, но на полпути остановилась, поднесла руку ко лбу, покачнулась, ухватилась на спинку стула и медленно опустилась на пол.

— Фрейлен Каролина! — закричал Ян, бросаясь к ней. — Фрейлен Каролина, что с вами?

Морок, навалившийся на Лабрюйера, отхлынул. Фрау Берта шарахнулась, только что не отскочила.

— Господин Гроссмайстер! — звал перепуганный Ян. — Ей плохо!

Лабрюйер опустился на корточки как раз в тот миг, когда Каролина открыла глаза.

— Что с вами? — спросил он. — Дайте я вас подниму…

— Уберите руки… — слабым голоском приказала Каролина. — Не смейте меня трогать… Я, кажется, беременна…