Гальрадский ястреб

Глава 20. Полотно судьбы

Дьюк постучался в дверь.

Практически сразу открыла девочка — служанка, разбудившая его утром. Она поклонилась и монотонно проговорила:

— Госпожа Фрида сейчас занята.

Дьюк хотел уже поинтересоваться, чем же именно, но услышал голос Камиллы из комнаты:

— Если это Дьюк, пусть войдет.

Девочка отошла в сторону, пропуская внутрь, а затем сразу закрыла дверь. В покоях было душно и пахло чем-то душистым, видимо, маслами для купания. Камилла переодевалась за деревянной ширмой, стоя на мягкой шкуре медведя.

— Подожди, я скоро буду, — сказала она.

За окном начинало темнеть. На тумбочках по углам комнаты стояли зажжённые свечи в красивых подсвечниках.

— Вина, господин? — спросила служанка, наполняя кубок.

Дьюку не хотелось, но почему-то рука сама потянулась к кубку. Все-таки, один раз попробовать, что же здесь наливают, стоит. Дьюк осторожно глотнул. Вкус оказался на удивление приятным, со сладковатыми фруктовыми оттенками.

— Господин, те трупы… — служанка на мгновение запнулась, подбирая слова. — Трупы, которые вы спрятали в шкаф для инвентаря. Я убрала.

Служанка говорила, смотря прямо в глаза.

— Мне помогли, — поспешила пояснить она, увидев удивленный взгляд Дьюка. — Не переживайте, вопросов никто задавать не будет. У советника Вилберна много служанок по всему замку, которые тайно подчиняются ему и обо всем докладывают. Мы пустили слух о том, что старший советник взял свою охрану и срочно куда-то направился, никому не сообщив. И хотя стражников, наверняка, могут спохватиться вышестоящие капитаны, магистра в ордене сейчас нет, и там царит полная суматоха.

— Она взяла одну из бутылок вина, приготовленных для завтрашнего пира, — сказала выходящая из-за ширмы Камилла. — Яд мы уже подмешали и спрятали бутылку в надежное место. Все подготовлено.

Выглядела Камилла не так, как обычно он привык видеть за последние дни. Платье светло-серого цвета с полосками из зеленой ткани и с зашнурованными вырезами по бокам, через которые еле виднелась полотняная рубаха. Это платье на ней выглядело великолепно. Если бы Дьюк встретил сейчас Камиллу впервые в жизни, то точно бы решил, что перед ним какая-то высокородная замужняя дама.

— Отлично, значит, тебе все рассказали, — сказал он служанке.

— Да. Я разговаривала с госпожой Амелией. И сделаю все, что требуется. Надеюсь только, что советник Вилберн вернется в замок живым и здоровым.

Дьюк знал это имя по рассказам Камиллы, однако с самим советником не встречался. А ведь он, выходит, уехал к управителю, оставив Камиллу разбираться со всем самостоятельно. И его тоже могут заменить, как старшего советника, если у врага возникнет такая необходимость.

— Вернется, — для спокойствия заверил Дьюк. — Североземцам рискованно привлекать внимание неоправданными смертями, тем более, сейчас. Им это даже и не нужно.

— Спасибо, — зачем-то поблагодарила служанка и обратилась к Камилле. — Я могу идти, госпожа Фрида?

— Да, конечно, Авистия. Утром увидимся.

Девочка поклонилась и вышла, закрыв за собой дверь.

Они остались вдвоем, в полумраке догорающих свечей. Повисло молчание, словно обоим совершенно нечего было сказать. Казалось, Камилла хотела как-то начать разговор, но все не могла подобрать нужных слов. Что-то сильно тревожило её и не давало покоя. Дьюк прекрасно понимал, что завтрашний день многое решит, и другого шанса поговорить может и не представиться.

— Красивая была роза, — нарушив тишину, вспомнила Камилла.

— Думал, немного отвлечет. Наверное, это было глупо, прости.

Камилла села на кровать и тихо, будто самой себе ответила:

— Совсем не глупо.

Дьюк присел рядом. Они молчали некоторое время, даже не взглянув друг на друга.

— Значит, решили? — спросила Камилла. — Убьем нирту ядом на пиру?

— Разве вы уже не подготовили все, что требуется?

— Да, просто вдруг есть другие идеи?

— Ничего лучше в голову не пришло, — признался Дьюк. — В лобовую нападать глупо. Сзади подкрадываться тоже не лучший вариант. Как ни крути, управителя охраняют. И ночью у его покоев будут стражники. Тем более после того, как обнаружат старшего советника мертвым. И случиться это должно довольно быстро.

— А из лука как стреляешь?

— Не особо.

— Да, я тоже не очень.

Камилла встала с кровати и подошла к столу, налить себе вина. Посмотрела на Дьюка, но тот отрицательно покачал головой. Больше не хотелось.

Выпив немного, она задержала взгляд на мече Дьюка, висевшем на поясе. Оружие, которое он носил всегда с собой.

— В детстве мы часто сражались на палках, представляя, будто это настоящие мечи, — вспомнила она. — Помню, я частенько побеждала.

— Я поддавался.

Камилла хмыкнула в ответ, будто бы услышала отговорку. А Дьюк вспомнил, как однажды во время вот такой игры сильно треснул палкой ей прямо по лицу. Камилла отвернулась и спустя какое-то время начала подавлять порывы заплакать, всеми силами стараясь это не показывать. Он тогда совершенно не знал, что нужно делать. Благо, рана оказалась несерьезной, но Дьюк впредь решил, что будет осторожней и с тех пор не увлекался и не напирал. А дома отец, узнав о произошедшем, вздохнул и сказал с упреком: «Ну, ты и дурак, сын, тебе Камиллу защищать нужно, а не колотить».

— Кстати, на счет мечей, — вспомнила Камилла, отвлекая его от мыслей. — Дориан сказал, глифовый меч может защищать от зла. Значит, и я могу узнать, когда нирту рядом? Если мой меч начнет светиться.

— Если честно, мне кажется, только я могу это использовать.

— Почему же?

Дьюк некоторое время собирался с мыслями, чтобы сказать как можно понятнее. И решил выбрать самый простой вариант:

— Я не такой как другие люди.

Наступила тишина. Дьюк никому не рассказывал об этом, даже Божко. А почему, и сам толком не мог объяснить. Иногда, сидя у костра в одиночестве или выйдя из палатки ночью прогуляться, пока остальные в общине спали, он думал о своей жизни, вспоминал все, что произошло в детстве.

— Знаю, это звучит странно, но меч не просто светился, — объяснил Дьюк. — Когда я столкнулся со старшим советником, меч будто принуждал обнажить его. Это необычное чувство, но такое уже бывало. Раньше я не придавал этому значения.

— Может тебе показалось? Не могут же предметы что-то побуждать?

— Не предметы, а все вокруг. Такое редко случается. С самого детства я обращал внимание, но не придавал значения. Помнишь, как мы выбрались из леса после того, как заблудились и натолкнулись на диких волков? А потом лес как будто указал верный путь. И со мной такое происходило ещё раз, когда мы убежали из дома. А в детстве меня обидел один мальчик из соседней деревни, а после этого я узнал, что он умер от болезни.

— Дьюк, мы были детьми, — перебила Камилла. — Нам просто повезло найти дорогу обратно.

— Не просто, — попытался объяснить Дьюк. — Всё будто обладает энергией и тесно взаимосвязано друг с другом тонкими нитями, невидимыми для обычных людей. Иногда я чувствую это, но не могу объяснить.

— Понятно. Значит, ты особенный.

Камилла не верила в то, что не видела собственными глазами. Но Дьюк мыслил иначе. Этот мир не совсем такой, каким кажется. Существует невидимая сила, пронизывающая все вокруг.

— Раньше, я представляла, что мы однажды встретимся, — неожиданно поделилась Камилла. — Воображала, как именно это будет в мельчайших деталях. И думала, что столько всего тебе расскажу. Слов не хватит.

— Так расскажи.

— Так расскажи, — Камилла горько усмехнулась, передразнивая его. — Что расскажи? Как я не ела несколько дней, спала на земле и каким-то чудом набрела на постоялый двор, где согласились приютить? Как меня схватили по пути в Саргос и избивали каждый вечер, заставляя молчать? Как я начинала думать о тебе в общине, отбрасывала все мысли и шла заниматься делами, только бы отвлечься? Изматывала себя, пока окончательно не выбьюсь из сил. А, знаешь, почему? Потому что понимала: начну думать об этом и решу, что тебя больше нет. Что я осталась совсем одна в этом проклятом мире, понимаешь? Я боялась об этом говорить даже с теми, кому доверяю. Не хотела слушать о том, как мало у тебя шансов выжить. В одиночку, никому ненужным, без дома и родни, в незнакомых местах.

— Я здесь, цел и невредим, — ответил Дьюк.

— Тебе было семнадцать лет, — она повысила голос, словно пытаясь достучаться. — Семнадцать, Дьюк!

— Не так уж и мало, — он пожал плечами. — Да, если хочешь, мне повезло. Встретились хорошие люди. Но сейчас мы оба здесь, это же самое главное, правда?

Камилла не собиралась что-то отвечать. Она поставила кубок и легла спиной на большую кровать, уставилась в потолок.

В детстве все казалось проще. На любые темы говорилось легко, можно было гулять до ночи, ходить друг к другу в гости, делиться переживаниями, доверять друг другу самое сокровенное. Родители Камиллы всеми силами поддерживали этот союз. Дьюк помнил, что однажды они с Камиллой даже ходили на речку купаться. Не обошлось без смущения, но все выглядело как игра. Поплывешь или струсишь?

Вздохнув, Дьюк решил, что разговор закончен, встал и направился к двери.

— Ладно, увидимся завтра.

Он уже было подошел к выходу, как вдруг услышал:

— Зачем ты остался?

Не зная, что ответить, Дьюк обернулся и переспросил:

— Что?

— Я спросила: зачем? Ради девочки, которую решил спасти? Или потому, что встретил меня?

Он вдруг понял. Встреча с волками в лесу, знак из Саамира от предков, обещающих крепкий союз. Мечты о путешествиях по континенту, спасение от североземцев. Все это заставляло Камиллу находить силы, выживать и противостоять трудностям, несмотря ни на что. Но дело было не только в знаках и воспоминаниях.

А в чувствах. В том, что они оба бережно хранили их долгие годы.

— Я, наверное, выгляжу глупо, да? — осторожно спросил в ответ Дьюк. — Собирался уйти тогда, после первой встречи за много лет. Просто увидел тебя в шикарном синем платье, в этом огромном замке и решил, что все хорошо. Что ты вышла замуж за какого-нибудь богача со своей землей, общаешься со знатью и ведешь финансовые дела. Я собирался тогда уйти ради тебя.

Камилла встала с кровати и подошла к нему чуть ближе, чем следовало бы, и посмотрела прямо в глаза.

— А сейчас ради чего уходишь?

Этот вопрос остался без ответа.

— Завтра мы оба можем погибнуть, — шепотом напомнила Камилла. — Можем снова потерять друг друга, понимаешь?

Она подалась вперед, и Дьюк инстинктивно сделал тоже самое. Губы слились в сладостном поцелуе.

Невидимое притяжение, возникшее между ними, незаметно усилилось. Нащупав пальцами пуговицы платья, Дьюк начал расстёгивать одну за другой, не спрашивая разрешения.

Камилла оставалась спокойной, но мелкая дрожь в руках предательски выдавала. Он понял, что детские чувства не исчезли бесследно, что сам сильно желал именно этого. И что теперь все изменится для них обоих. И даже если останутся одни против всех в этом проклятом мире, она, как и в детстве, пожертвует собой, защищая его.