Нокс. Эпоха войны

Глава 17. Ангел, Демон и Дракон

— Что это за взрывы?!

— Доносятся сверху! Быстро туда!

Солдаты с нижних этажей всполошились на взрывы, походящие на раскаты грома. И с каждым таким взрывом тряслись стены и пол, сыпалась штукатурка и в ушах звенело. Орава мужиков в доспехах приближалась к источнику этого хаоса, как вдруг весь коридор, по которому они бежали, был охвачен черным огнем. Крики и лязг железа заполонил помещение. Трупы, смешанные с жидким железом, дымились на черном от копоти полу. Проход, из которого повалило это пламя, был тут же разрушен на здоровые куски. Кто-то вылетел — собственно, и был этим снарядом, сломавшим стену. Вслед за ним вышел еще один, размахивая черным мечом, испускавшим черный огонь. Улыбка этого мечника была неестественно широка и блестела в тени, как и его красные глаза, полные безумия. Первый поднялся и откашлялся. Утерев кровь с рта, он сгорбленно отошел на пару шагов назад и ловил воздух. Его хриплое дыхание было жалким и резало слух. Однако веселый смех мечника перебивал это дыхание.

— Ну что, Гавриил? Как тебе моя сила, впечатляет?! — мечник присел на безымянный труп, сложив одну ногу на другую, и ковырялся мечом в полу.

— Откуда… — ангел снова стал кашлять кровью; Левиафан сиял при виде этих мучений, — … откуда у тебя эта сила?

— Откуда? Хм… а сам как думаешь? Ты же у нас всегда был умным и находчивым.

— Ты… сошел с ума, Левиафан… — Гавриил достал зелье.

— Я? Не-е-е-ет, ты что-то путаешь братец, — Левиафан исчез.

Гавриил не успел выпить зелье. Удар в живот отправил его в стену, заставив ту треснуть. Юноша потерял фокус в глазах и свалился. Левиафан засмеялся, вальяжно направляясь к нему.

— Это ты сошел с ума, братец… — меч пронзил плечо Гавриила. Тот застонал и стал брыкаться. Левиафан хмыкнул на эти жалкие попытки выбраться и пнул брата в лицо — тот угомонился; силы уже покинули его. Мечник склонился к нему, игриво посмеиваясь.

— Ты выбрал эту ебаную страну, а на своих братьев положил хер… — ядовито, но также весело произнес он над ухом.

— Что… ты… несешь?..

Левиафан вдруг оскалился. Его рука медленно потянула меч в сторону. Гавриил снова застонал.

— Ты с самого детства потакал этому миру. Ты был готов лизать ноги тем, кто опустил нас в грязь. Ты… ты… ты всегда скучал по этому ублюдку, которого называешь отцом. Он бросил нашу мать, как шлюху, пока сам веселился и пользовался другими бабами как солдат. Ты прогнулся под это гнилое общество… стал их зверьком… Я же сохранил рассудок. Я ненавижу всех и вся в этой стране… — меч снова двинулся. Гавриил продолжил стонать.

— Эта сила дарована мне Люцифером. Демоническая кровь вошла в симбиоз с моей ангельской — теперь мне не страшны демонические трюки. Я и сам такие могу проворачивать. Как они это называют… темная эссенция? Да? Довольно полезная и удобная вещь. Кастиил долго мучился от этого меча. Мне даже и стараться не надо было…

Сквозь боль и холод Гавриил ощутил озарение. Тот бой с магом в капюшоне у деревни. Кастиил, что пожертвовал собой, ради победы… которая так и не свершилась. Резко эти темные фрагменты скрылись в своей тени.

«Гавриил! Пойдем поиграем, пока командир дал нам передышку! — кричал детский голос в разуме ангела.

— Э-э-эй! Я вообще-то был первым! Так не честно, я больше с тобой не играю! — вспомнилась обиженная мордашка младшего брата.

— Так холодно… — снова умиление при виде красного носа брюнета, — спасибо, Гавриил, за шарф…

Эти воспоминания в белом цвете развернулись перед Гавриилом. Они быстро проносились мимо него, показывая разные ситуации и чувства, что юноша испытывал тогда…

— Знаешь, чего я желаю, Гавриил… — тихо спросил Кас, откладывая книжку. Его мелкие блестящие глазки глядели на брата.

— И что же? — улыбка невольно появилась на лице старшего брата. Кастиил улыбнулся и уложил голову на подушку, смотря в потолок.

— Я хочу, чтобы мы все втроем побыли на море! Лепили бы замок из песка, плескались, а еще пили бы вишневый сок…

Всё вокруг стало темнеть. Только радостное лицо Кастиила оставалось ярким и невозмутимым. Когда и он был поглощен тьмой, Гавриил очнулся…

Левиафан опешил. Обмякшее тело Гавриила вдруг испустило магический импульс. Левиафан отлетел от него. Зеленые потоки ауры летали вокруг ангела. Он медленно поднялся. Сняв разбитые очки, он вдохнул воздух и замер.

«Черт… почему я боюсь его атаковать?! Он же наполовину мертвец… Его раны и большая потеря крови не дадут ему спокойно драться. Точно… он пытается запугать меня, что ж, не получится, братец. Я сильнее…»

Левиафан ловко и быстро махнул мечом, выпустив черные волны. Сам же он побежал в ту же секунду. Схватившись за меч двумя руками, он, что есть силы, вонзил его. Пускай он и не видел врага в поднявшемся дыму, но меч точно уперся в что-то мягкое.

— Слабо, — металлически сказал Гавриил. Левиафан дрогнул.

Гавриил стал теснить брата. Тот пытался вынуть меч, но ангел не желал уступать. Он вышел из дыма, держась за лезвие двумя руками. Черный огонь нещадно жег их кожу и плоть, но Гавриил не подавал признаков боли. Наоборот, он с легкостью вывернул меч, выбив его из рук врага и нанес тяжелый удар поддых. Левиафан скорчился и выпустил из рта хрип. Ангел наклонился к его уху и тихо сказал:

— Пора брату преподать тебе урок…

Ногой он ударил по икрам Левиафана и поставил на колени. Тот сдавленно пискнул. Ангел с размаха ударил его лицо ногой. Блондин перекатился по полу и вяло шевелился. Гавриил выдохнул.

— Какого… — хрипел младший брат, — … почему ты ожил?! — глаза, залитые кровью, увидели белую змею на плече ангела. Она ехидно зашипела и растворилась в воздухе.

— Чтоб вас… всех…

— Сдавайся… Ты уже проиграл… — голос Гавриила был спокоен, пропитан угрозой.

Левиафан поднялся, качаясь из стороны в сторону. В руке его снова появился черный меч. Руки покрылись ангельской магией. С хрустом в костяшках он взялся за рукоять обеими руками и занес меч на плечо. Красная аура стала появляться вокруг него. Он поднял грязную голову, смотря на невозмутимого ангела алыми глазами, и махнул мечом. В воздухе появилась дуга: черный и белый хаотично переливались в ней. Эта дуга быстро рассекла прямую на которой был ангел. Тот же растянул руки в стороны — перед ним появилась белая воронка; дуга скрылась в ней. Левиафан гневно рыкнул и стукнул боковиной меча по полу. Трещины, как змеи, расползлись по всему коридору — послышался треск мрамора. Гавриил потерял равновесие и уже свободно парил в воздухе, а вместе с ним и куски пола с телами солдат.

«Сзади» — подсказывало ему чутье. Он крутанулся вокруг своей оси. В этот момент его спина ощутила жар меча. Найдя какую-никакую опору, ангел уставился прямо на Левиафана. Тот свободно передвигался меж кусками мрамора. Его атаки стали быстрей и мощней — Гавриил пускай и мог уклониться от них, но меч потихоньку доставал до его кожи.

— Только уклоняться и можешь?! Слабак! — крикнул Левиафан. Он вдруг ускорился, продолжая гневно кричать и пыхтеть.

Гавриил достал свой лук, но выстрелить не успел. Черно-белая дуга вошла в резонанс с его луком и произошел взрыв. Ангел влетел в очередной кусок и потерял контроль. Левиафан не медлил.

— Сдохни!!! — кричал он, пока летел к врагу. Остриё меча четко смотрело в сердце ангела. Когда он вонзил меч, всё, что было на верхнем этаже, уже рухнуло на нижние.

Левиафан тяжело дышал. Его руки дрожали, а в глазах плыло. Сил почти не оставалось. И когда он хотел насладиться победой, свечение сверху ослепило блондина. Жжение и острая боль поразили руку, державшую меч. На пол стали падать красные капли. Пыль осела…

— Ты потерял контроль над собой, — подал голос Гавриил. Он спустился с куска мрамора, в котором был меч с рукой. Левиафан ошарашенно взглянул сначала на него, потом на свою обрубленную руку и дико закричал.

— Ублюдок! Я точно убью тебя!!! — вопил он. Ангел молча натянул тетиву.

Выстрел.

«— И почему мне нельзя возражать командиру?

— Потому, Левиафан, что он старше нас по званию. И среди всех мы не имеем ничего за спиной, так что наши слова имеют самый малый вес в этой роте…

— И ты еще не заступился за меня! Брат называется… небось побоялся, что тебя тоже высекут по пять раз…

— Нет… я.… не хотел подвергать наказанию и Кастиила. Если бы я помог тебе, то и его бы высекли.

— Да он бы и отпор дать не смог, слабак… — в ответ Левиафан словил подзатыльник.

— Видимо, ты забыл, что благодаря ему ты носишь целые вещи и умеешь читать. Он помогает тебе вне боя и передряг. Без него ты оболтус.

— Ай, ладно… он не заслуживает этой трепки… но всё же, Гавриил, это не честно! Разве мы не такие, как все рядовые, а? У нас два глаза, две ноги и руки. Мы такие ангелы, как и остальные, но вот смотрят на нас, как на дерьмо…

— Ты сам знаешь ответ… ни я, ни ты ничего не можем поделать…

— Бесит…

— Не думай об этом… лучше иди чисти картошку, а то твой наказуемый будет злится.

— Ладно…

Левиафан почти скрылся в проеме.

— Левиафан

— Да, Гавриил?

— Несмотря на трудности и беды…

Левиафан засмущался и потупил голову.

— Не потеряют братья веры…»

Стрела пронзила бок. Левиафан выкашлял много крови. Гавриил медленно натянул тетиву.

Выстрел.

«— Давай, давай, — надменно бубнил солдат, стоящий над Левиафаном.

— Да чищу я! Не видно, что ли?

— Заткнись и чисти, — теперь устало сказал солдат, — мне тут с тобой еще до полуночи стоять… Так что держи рот на замке и работай.

Левиафан недовольно фыркнул и усердно очищал картошку. Солдат вдруг поежился и, утерев нос, закопошился в кармане.

— Вот, держи, — он протянул мальчику боевой нож, сделанный специально на заказ.

— Что? Мой нож? Его же конфисковали во время осмотра… — Левиафан с жадностью взял его.

— Твой братец постарался… тот, что очкастый. Пришел, значит, в кабинет командира; говорит, мол, готов за этот нож спину под сечку отдать. Командир думал, думал и сказал ему: „Ударов ты получишь десять, а не пять“.

— Это же в два раза выше нормы! — нахмурился Левиафан, чуть ли не бросив картошку.

— Понятное дело, выше нормы. А ты, сопляк, думал, что у командира можно просто так попросить вещицу? Но стоит отдать должное, этот очкарик стерпел каждый удар, а бил, чтоб ты знал, сам командир. Ни слезинки, ни писка… хорош малый. Ты бы лучше с него пример брал — он ни в строю, ни в казарме лишнего не скажет, а если уж и надо, то за вас, братьев его никудышных, и голову под секиру подставит.

— Идиот… — шикнул Левиафан, краснея. Руки его с силой сжали картошку, выпуская всю злость.»

Стрела в боку взорвалась. Ошметки органов повалились наружу, кровь хлынула рекой. Левиафан свалился на колено. Гавриил снова натянул тетиву. Новая стрела начала светиться больше и больше, как и увеличиваться. В конце концов она стала почти с Гавриила размером. Он чуть пригнулся, ведь вес стрелы стал больше. Дрожащие от напряжения пальцы резко отпустили тетиву. Стрела молниеносно настигла Левиафана. С его демонической кровью она вступила в резонанс и взорвалась, да так, что стены потрескались.