Большое сердце маленького воина

Глава 42. Незавершенная партия

Гертруда ждала и, вместе с тем, боялась наступления дня, когда Белые Лилии нападут на Хитрых Лисиц, понесут поражение, и она сможет вернуться домой.

Но отчего-то Артур не спешил нападать.

Осви постоянно был занят своими делами. И всё же они с ним частенько сталкивались за завтраком или обедом.

Он держался с ней сухо, больше не приглашал на вечерние прогулки.

Но в один из вечеров позвал Адель на шахматную партию, и дочь уговорила её пойти вместе с ней.

— Мам, Осви учит меня играть в шахматы! Это очень интересная игра! Я пока только учусь, но увидишь, я обязательно научусь и обыграю его.

Гертруда не в первый раз замечала, как дочь называет правителя Хитрых Лисиц просто по имени.

Однажды она попыталась сделать той замечание, на что прозвучал искренний детский ответ:

— Но он сам сказал, чтобы я звала его просто по имени. Немножко странный король, да, мам?

Странный — не то слово. Но какой притягательной силой он обладает…

В тот вечер они собрались в одной из гостевых комнат.

На дворе похолодало, прислуга развела камин. Звук потрескивающих поленьев приятно ласкал сух, расслаблял. Отчего в комнате становилось по-домашнему уютно и хорошо.

Наблюдая за склонёнными над шахматной доской головами дочери и хозяина дворца, как Осви шутит над чем-то (над чем именно, задумавшаяся Гертруда не расслышала), а Адель отвечает ему звонким смехом: она поймала себя на мысли, — вот оно, истинное счастье.

Никогда ей не было более спокойно, чем сейчас. Рядом с Адель… и Осви.

Гертруда не испытывала ранее такого чувства ни с неуправляемым своей страстью, Артуром; ни с вечно безмятежно отрешённым, равнодушным Эдвином.

— Но так нечестно! — воскликнула Адель, возвращая своим восклицанием мать в реальность.

— Я выигрывала!

— Но тебе шах, — лучезарно улыбнулся коварный Осви.

— И если не придумаешь, как уберечь короля, то мат.

— Но как… — расстроилась Аделина.

— Ферзь, королева, может ходить, как ей угодно. На то она и королева.

— Почему не король? Разве он не сильнее королевы? — удивилась девочка.

— В чём-то он сильнее. Но на шахматной доске… иногда, чтобы спастись, он нуждается в её помощи.

Гертруда вздрогнула при этих словах и подняла глаза на Осви.

Так и есть. Произнося их, он смотрел на неё.

Да что, чёрт возьми, творится?!

Когда уже Артур нападёт на Хитрых Лисиц?

Когда она сможет вместе с дочерью вернуться в Белые Лилии и начать жить

сначала, без Артура и войн?

— Вспомни ходы, каким я учил тебя. И не забывай, чтобы не расстраиваться понапрасну. Это лишь игра. Но у королевы в ней много преимуществ. Ведь она в этой игре может всё.

— Адель, пойдём спать. Уже поздно, и его Величеству нужно отдыхать, — как можно небрежнее делая ударение на последних словах, сказала Гертруда.

— Но мы не закончили, — удручённо ответила дочь, гладя мурчащего на её коленях сонного Люка.

— Мы можем продолжить завтра. Иногда партию оставляют не доигранной.

— Почему? — удивлённо спросила Адель.

Осви пожал плечами.

— Причины могут быть разными. Например, нехватка времени. Или кому-то из игроков понадобилась пауза на «подумать».

— Тогда до завтра, — послушно согласилась девочка, сползая с высокого кресла из-за стола, на котором они с Осви играли.

Пожелав друг другу спокойной ночи, Гертруда с дочерью и король расстались.

И снова проклятая бессонница одолела Гертруду.

Иногда, чтобы спастись, он нуждается в её помощи…

Ей показалось, или в его словах был намёк на что-то большее?

И про паузу на «подумать».

Он едва не поцеловал её, когда они остались наедине среди вересковых пустошей. Значит, он тоже к ней неравнодушен?

И что значит «тоже»? Она что, признаётся сама себе, что неравнодушна к Осви?

Она уснула лишь под утро, и оно началось с хороших новостей, — во дворец вернулись Бруно и Джек.

Гертруда была в саду и издалека заметила своих приятелей.

— Бруно! Джек! Как я рада! — она нежно обняла по очереди каждого из них.

Осви тоже вышел в сад и стал невольным свидетелем их бурной встречи. При этом он почувствовал неприятный укол ревности в сердце.

Слишком уж нежными почудились ему объятья для обычных друзей.

Нет, с этим пора заканчивать. Какое ему дело до всей троицы? Его больше не пронять всякими женскими штучками.

Отчего не торопится напасть на Хитрые Лисицы Артур?

Гертруду с Адель пора отправлять восвояси. Иначе он успеет привыкнуть к этим двум женским особам, что ему совсем не к чему.

Вдруг он вспомнил слова старца, делившегося с ним своими предсказаниями много лет тому назад.

Он говорил, что Осви сможет ещё полюбить, и женщин будет сразу две. Адель ещё ребёнок, но тоже относится к коварному женскому племени.

И Осви с каждым днём всё больше к ней привязывается.

А что творится с ним при виде её матери, его просто пугает. За годы, проведённые в добровольном отшельничестве от женского общества, не считая придворных дам и прислуги, он забыл, что такое бывает.

И вот эти забытые чувства снова к нему возвращаются. Его сердце ожило с появлением Гертруды. Но он также помнит, что бывает потом. Какая боль приходит следом за призрачным счастьем…

Кивком головы он поздоровался с друзьями Гертруды и пошёл в сторону конюшен.

Ничего так не отвлекает от навязчивых мыслей, как верховая езда.

Гертруда что-то отвечала Бруно и Джеку, сама же рассеянно смотрела на быстро удаляющуюся широкую спину короля Хитрых Лисиц.

Кажется, Осви опять собрался на прогулку. На этот раз, уже без неё.