Большое сердце маленького воина

Глава 51. Дары королевы

Бруно занимался подготовкой огорода к зиме. Плуг бездействовал в сарае по причине отсутствия лошади в их убогом хозяйстве. Копать землю приходилось вручную. Он вставал пораньше, как это делали когда-то его отец и братья, и брался за лопату, проводя за этим занятием целый день.

В то время, как оставшиеся в доме две Марты хлопотали за приготовлением обеда, стиркой и уборкой их нехитрого жилища.

В основном, все дела ложились на плечи Марты-приёмыша, как окрестил её Бруно про себя.

И она неплохо справлялась с возложенными на неё обязанностями. Могла приготовить вкусный обед или ужин, обойдясь минимумом продуктов.

Прилежно скребла полы, выгребала золу из очага.

Уходя по делам, он мог спокойно оставлять мать дома, ведь с ними была Марта-младшая.

На мать иногда снисходили дни просветления. Но были минуты, когда за уборкой или приготовлением овощного рагу она замирала при виде вернувшегося в дом пообедать сына.

— Кто вы? Что делаете в нашем доме? Я позову мужа, если вы не уйдёте! — тревожно бормотала она, с ужасом глядя на Бруно по-детски испуганными глазами.

— Ма, это я, твой сын. Опять меня забыла? — устало отвечал каждый раз Бруно.

Но мать не верила, продолжала нести свой бред, пятясь от него.

Тут на помощь приходила Марта-приёмыш.

Она ласково обнимала Марту-старшую, что-то тихонько шепча той на ухо. Приносила кружку холодной воды, усаживала на лавку. И Марта её слушала, успокаивалась и затихала.

… Однажды Бруно простыл, и Марта-приёмыш с материнской заботой принялась ухаживать за ним.

Это было немножко нелепо, если представить себе Марту с тощей фигуркой девушки-подростка робкого нрава, заставлявшую принимать лекарство взрослого мужчину.

Бруно, мучавшийся от изнурительного кашля и жара, и залегший в своей комнате, точно в медвежьей берлоге, (обе Марты спали во второй комнате с очагом); в первый же день рыкнул на неё. Он не нуждается ни в чьей-то помощи, ни в жалости. Он мужчина, и сам со всем справится.

Но Марта не обратила ни малейшего внимания на его рычание, принесла кувшин с водой, чтобы обтереть ему лицо и грудь. Заварила какие-то травки, и не отошла от его постели, пока он не выпил мерзкий от горечи отвар.

После отвара ему стало лучше, он забылся в мутном болезненном сне. А, когда очнулся, обнаружил рядом с собой Марту.

Она спала, свернувшись калачиком на краю постели у его ног, вместо подушки скрестив худенькие руки у себя под головой. Руки, как и лицо, были сплошь покрыты рыжими веснушками.

И так же, как при их первой встрече, у него защемило на сердце.

Он протянул ладонь и осторожно коснулся спутанной копны рыжих волос.

Марта вздрогнула и резко подняла голову.

— У тебя даже на руках веснушки, — улыбнулся Бруно.

Она смутилась от его слов.

— Отец говорил мне, что я страшная…

— Неправда, — слабо покачал головой Бруно.

— Ты прекрасна.

После того утра она стала жить в комнате Бруно.

… Он отлежался после хвори и снова вернулся к работам. Надвигались холода, нужно успеть подготовить землю, чтобы весной можно было засадить её.

Вот только чем? У них не было ни пшеницы, ни овса. Ничего.

Чтобы выжить и прокормиться, надо завести хозяйство. Но с чего начать?

Бруно старался об этом не думать.

Их теперь трое. И его обязанность, как настоящего мужчины, заботиться о своей семье. К весне он непременно что-нибудь придумает.

Возможно, подастся в город и подыщет себе какую-нибудь работёнку. А на заработанные деньги они смогут купить зерна и овец.

Впереди целая зима, он обязательно выкрутится и не даст им умереть с голоду.

Только запасов становилось всё меньше.

Как не старалась экономить Марта-приёмыш, заканчивался овёс. Как-то, собираясь готовить обед, она заглянула в мешок и обнаружила лишь жалкую горсточку крупы на самом его дне.

Как нарочно, тем утром, придя из сарая и втаскивая в дом большую тыкву, Бруно сообщил, что тыквы заканчиваются, в сарае осталась всего одна.

Бруно стал поговаривать, что хочет отправиться в город в поисках заработка.

Марта молча его слушала, но про себя ужасно расстраивалась.

… Отец с братом так и не вернулись с острова Смерти. Наверно, ей никогда их больше не увидеть.

За короткое время Бруно стал для неё всем. Если она потеряет ещё и его, просто этого не переживёт. Она могла бы напроситься с ним, но на кого они оставят Марту? Бедняжке не справиться одной в их заброшенной деревушке, и присмотреть за ней совсем некому. Порой она ведёт себя, как маленький ребёнок. Капризничает, отказывается есть. А ночами не спит, сидит и смотрит в тёмное окошко. Наверное, ждёт, что вот-вот вернётся покойный муж или старшие сыновья.

Вот и сегодня она снова не в себе.

— К нам подъехали обозы! — с неприсущим ей оживлением воскликнула вернувшаяся со двора Марта.

— И чего на них только нет! Гуси, куры, овцы… мешки с крупой, — весело перечисляла она Марте-приёмышу.

— Хорошо-хорошо, — та постаралась её успокоить, усадить на скамью.

Но куда там! Марту-старшую был не остановить.

— Скорее беги в поле за Бруно, зови его!

— Ладно, схожу, — Марта-приёмыш решила сделать вид, что послушалась её.

Она вышла на крыльцо, думая постоять там немного, затем вернуться в дом и продолжить готовить обед.

Вышла и ахнула.

Слова матери Бруно не были её очередным бредом или навязчивой идеей.

Перед их лачугой стояло несколько обозов, с которых доносилось блеянье овец, гогот гусей. К одному их обозов были привязаны две коровы: одна чёрная с белыми пятнами; другая рыжая, как сама Марта.

Её удивлению не было предела. Откуда все эти богатства? Может, кто-то по ошибке подъехал к их двору? Вот сейчас недоразумение прояснится, и всё это богатство отправится дальше.

Ах, если бы это было предназначено для них… пусть не всё, хотя бы малая часть.

Из-за обозов показалась всадница на пегой лошади. Марта-приёмыш заметила, с какой горделивой осанкой держится в седле незнакомка, одетая в простое дорожное платье.

— Привет, — дружелюбно сказала всадница, спускаясь с лошади и с интересом разглядывая Марту.

Из рассказов Бруно Гертруда знала, в какой деревне тот жил. Найти его дом труда не составило. Почти все дома в ней стояли нежилыми, покинутыми своими хозяевами. И лишь из трубы одного из них шёл лёгкий дымок.

Но, кажется, это не дом Бруно. Он не упоминал, что у него есть сестра или ещё кто-то, кто жил с ним помимо матери.

— Привет, — отозвалась Марта, продолжая с любопытством смотреть на незваную гостью, каким-то чудом заехавшую в их глуховатые местечки, и даже не догадываясь, что говорит с королевой Белых Лилий.

— Я ищу Бруно, ты случайно не знаешь его?

В глазах Марты промелькнуло что-то, схожее с тревогой и ревностью. Гертруда поняла, что адресом она не ошиблась, и эта худенькая рыжая девчушка знает её друга.

Тут на крыльце появилась Марта-старшая.

Последний раз они виделись в мужском монастыре, но женщина без труда узнала гостью.

— Гертруда! Ты приехала! Вот Бруно обрадуется!

— Чему я должен обрадоваться? — из угла дома вышел Бруно, успевший расслышать лишь последние слова своей матери.

Сегодня он вернулся с поля раньше обеда. Странное чувство, будто что-то должно случиться, заставило его бросить лопату и поспешить домой.

При виде Гертруды он остановился, как вкопанный, машинально пряча за спину грязные от земли руки. Опустил глаза на потрёпанные башмаки, давно державшиеся на одном честном слове, и смутился ещё больше. Не замечая его растерянности, Гертруда лёгкими шагами приблизилась к нему, обняла.

— Как же я соскучилась, — сказала своим хрипловатым чудесным голосом.

Он робко обнял её в ответ, стараясь не касаться грязными ладонями, зажмурился, вдыхая её неповторимый запах утренней свежести и чистоты.

— Я тоже, — честно признался он.

Тут он обратил внимание, как смотрит на них во все глаза Марта-приёмыш. Её взгляд тут же наполнился обидой, казалось, ещё немного, и она расплачется или убежит прочь.

Делая над собой усилие, он отстранился от Гертруды.

— Познакомься, это Марта, — кивнул он на свою Марту.

— А это Гертруда, мой хороший друг и наша королева, — представил он Гертруду.

Марта покраснела.

Её Бруно знаком с самой королевой! А она его надумала ревновать к ней, глупая.

— Как поживаешь. Бруно? А я к тебе с деловым предложением. Нам срочно нужен советник по делам овцеводства. Ты ведь интересуешься овцами? И кое-что о них знаешь. К тому же, родился на земле, держал своё хозяйство, — Гертруда сразу перешла к делу, с которым приехала.

— Спасибо, — ответил Бруно.

— Я очень нуждаюсь в работе, дела, как видишь, у нас пока не очень. Но навряд ли сгожусь тебе на роль советника, к тому же, для этого нужно уехать отсюда.

Размышляя о заработках в городе, он и тогда переживал, как покинет родные места даже на зиму. А тут, возможно, их бы пришлось покинуть на более длительный срок. Оставить дом, мать, Марту-приёмыша…

— Я так и думала, — рассмеялась Гертруда.

— Поэтому решила на случай твоего отказа прихватить с собой небольшую помощь тебе и твоей семье, — она показала глазами на обозы.

— Но… даже не знаю, ты столько всего привезла… — в тот момент ему было стыдно, он не чувствовал себя мужчиной.

Какой же он будет мужчина, если примет помощь от женщины, в которую был влюблён?

— Боюсь, мы не можем это принять… — начал он.

— Боюсь, отказы не принимаются, — перебила его она.

— Лучше пойдём со мной, покажу тебе кое-что…

Он покорно поплёлся за ней, как когда-то, когда они вдвоём пробирались по лесам в монастырь. И снова он подчиняется ей.

Гертруда подошла к одному из обозов. В большой деревянной клетке сидели куры и петух. Точь-в точь такой, из которого он готовил похлёбку в лесу для них.

— Чёрный петух, — улыбнулся Бруно.

— Надеюсь, ты не отправишь его на суп, — улыбнулась она в ответ.

И тогда он понял: своим отказом он обидит Гертруду и лишит свою семью шанса на выживание.

— Мы друзья, Бруно. Ты много раз выручал меня, настал и мой черёд отплатить добром на добро.

— Спасибо тебе, — ответил он, а Гертруда вдруг сменила тему.

— Эта девушка, кто она тебе? — возможно, в ней заговорило женское любопытство.

Гертруда была необыкновенной, но всё же женщиной.

— Это моя Марта, — сказал Бруно.

— Она лишилась семьи и чуть не погибла от голода, когда мы встретились.

— Хорошая девушка, береги её, — Гертруда обняла его ещё раз, теперь уже на прощание.

— Если будешь нуждаться в помощи, только скажи. Для меня это будет лишь в радость, — добавила она.

Да, Гертруда оказалась права. Он встретил достойную девушку, которая искренне его полюбила, и которая стала ему небезразлична.

Марта оказалась хорошей хозяйкой, заботливой, внимательной к нему и к Марте-старшей.

У неё была яркая, необычная внешность. Тонкая талия, длинная изящная шея.

И всё же у неё был один недостаток.

Она не была Гертрудой…

А, может, это и к лучшему? Что бы он, простой деревенский парень, делал с настоящей королевой? Сам бы мучился, и её сделал несчастной.