Две Наташки и пришельцы

ГЛАВА 47

Семь месяцев спустя

Новый дом источал запах свежеструганной древесины и терпкий аромат смолы. На обвитой цветущими лианами веранде стояли кадки с диковинными растениями, которых раньше я не встречала: все-таки флора Индии и Мексики сильно различны между собой. Открыв дверь, Таша пропустила меня вперед себя, и, думаю, неслучайно… Едва я переступила порог, как кто-то громко присвистнул:

– Ух ты! Прикольная фифа! Давай дружить! – голос был бодро-мультяшный и немного скрипучий.

Из каких-то глубин памяти вынырнуло воспоминание о том, как я в детстве зачарованно смотрела мультики. Я обвела помещение глазами, но включенного экрана нигде не заметила.

– Ку-ку! – вдруг заговорщицки окликнули меня с потолка.

Я подняла глаза и увидела, как на оплетенном тесьмой металлическом кольце висел вниз головой довольно крупный попугай и, как-то странно вывернув шею, разглядывал меня круглым желтым глазом. Взмахнув крыльями, он переместился на жердочку, выпирающую из стены, и крепко обхватил ее трехпалыми лапками. Он совсем был не похож на ярких, экзотических Ара, которыми я привыкла любоваться в Сумидеро. Серенькое тельце, белые «очки» вокруг глаз, светлое оперенье на брюшке, а из под темных крыльев торчит карминно-красный хвост.

– Привет! – сказал он, поднимая ножку с выпрямленными пальцами наверх. – Как тебя зовут? – ответить я не успела, потому что мой новый знакомый тут же начал рассказывать про себя. – Я – орел! Я мужчина! Умный парень! – низким мужским тембром проговорил он. И вдруг разительно поменяв горделивый тон на ласкающую женскую интонацию, сообщил. – Проша – хороший. Проша – лапушка, рыбонька, солнышко! Я птичка! Я молодец! – он снова браво присвистнул. – Что за дела?! Нельзя кусаться!!! Нельзя!!! Ты понял?! – переходя с мужского голоса на женский и, меняя роли, как актер, Проша рассказывал мне о событиях в доме. – Таша кричила: Кусаться – нехорошо! Это некрасиво! – Понял-понял… Я не кусал папу. Я поиграть! Я разбойник, я пират! Проша умный, Проша – молодец!

– Привет, дружище! Рада знакомству! Очень ты меня позабавил, Проша! Ну что, посмотрим ваше новое жилище?

Я прошлась по дому, еще не полностью обставленному стандартной мебелью из местных гипермакетов. Комнат было шесть: гостиная, кухня, переходящая в трапезную, спальня, кабинет, оборудованный для умственных занятий и два просторных помещения, пока еще без предназначения.

– А чего так скромно-то? – удивилась я. – У Зухруула и Жатуфа – вон какие шикарные трехэтажные особняки. Могли бы и туда заселиться, как правящая верхушка, – в один вы, а в другой…

– Даароны? – засмеялась подруга.

– Да. Почему ты так странно их называешь? Фамилий у вас не существует?

– Фамилий нет. Тут так повелось, что домочадцев называют по имени главы семьи. Нас тоже кличут Танаарами. Помнишь парня с кудряшками вокруг рогов, его Наурам зовут? Ну как ты его не помнишь? Он прострелил тебе ногу в Секторе-С! Так вот он недавно с майрианкой сочетался. Теперь Наурамы – мои постоянные пациенты. Очень хотят дитя зачать. Не получается пока. И таких восемнадцать пар, которые женились на инопланетянках.

А что касается особняков, оставшихся от жрецов, мы сразу решили: в одном открываем Школу для взрослых, в другой переезжает Медицинский центр Риннан. Раньше, при шаманах, оборудование для «демонической науки» было опасно оставлять без охраны, а теперь… известные вам специалисты… – Таша лукаво сделала акцент на последнем слове, – открыто принимают семейные пары, желающие завести детей. Знаешь, по моей методике, – подруга оживилась и опустилась на кожаный диван, – уже три теранские четы сумели зачать младенцев: Арханы, Нивалы и Риннан!

– О-оо! Ну и дела… – разулыбалась я, присаживаясь рядом. – И принцесса тоже?!

– А она что не женщина?!

– И кто же удостоился высокой чести быть рядом с титулованной особой?

– Да какие там титулы? Она же отказалась от всех привелегий и званий. Помнишь, офицера в Секторе-С, который не посмотрел, что она принцесса, и арестовал ее за измену. А потом, когда разобрался, что в существущей обстановке ее позиция была самым мудрым решением, по пятам за ней ходил, умолял простить и заваливал ее подарками…

Ну так вот, мы немного ушли от темы… Ты же знаешь, что у теранцев мало осталось женщин внутри племени. Без шаманов отношение к слабому полу кардинально изменилось. Инопланетянки пошли нарасхват… Такого, как раньше, уже нет: самка, рабыня, инкубатор… Мы даже школу открыли для воспитания культуры чувств. С дамами мы вместе с Ярой работаем. С мужчинами ведут беседы наши мужья. Но мы-то знаем, что межрасовые союзы обречены на бесплодность, – огорченно проговорила Таша. – Танаар боится, как бы народ от отчаяния снова в религию не вдарился. Я ему объяснила, что причина в инопланетной несовместимости… Требуется редактура ДНК.

– Ничего, все получится, – уверенно проговорила я. – Мы с Чигартом для того и прилетели, чтобы общими усилиями решить эту проблему. У меня уже есть некоторый опыт в редактировании ДНК у гибридных потомков леар и землян. Будем работать над повышением вашей фертильности по формуле погибшего леара Эриаса.

– Даарон с Антоном хорошо общается. В Крыму Антоха какие-то общины людские нашел, вполне цивилизованные. А еще он в Африке одичавших белых отыскал. Мы бы хотели часть выживших женщин к себе переселить. Но Антон категорически не хочет с нами общаться: ни со мной, ни с Танааром…

– Хорошо, я поговорю об этом с Лексо. Они с Антоном сдружились после того, как тот вернул леарам транскон. Лексо с Мэфосом не только приняли участие в первой экспедиции Антона по поиску выживших землян, но собираются и дальше этим заниматься.

Антон мне жаловался на тебя. Просил вылечить от травматической зависимости от абьюзера. Говорит, у тебя синдром жертвы, которая влюбляется в своего мучителя. Он даже просил поговорить с тобой об этом, пока ты не начала вынашивать его рогатых детей, и… пока Земля не наводнилась рогатыми потомками пришельцев.

– Но ты-то, как генетик, понимаешь, что рогатых потомков у нас не будет. Во-первых, рога – это атавизм. Мыслящему существу они без надобности. И потому скоро отвалятся. В моем геноме есть и человеческие, и леарские ДНК. И у Тана гены – преимущественно леарские. Вот они и будут доминировать при зачатии.

Снаружи кто-то поскреб когтями деревянную обшивку, затем отчетливо постучался. На скрип открывающейся двери, я оглянулась – хотела посмотреть, кто зайдет вслед за ними. Но прихожку из этой комнаты было не видно. А вошедший вдруг захохотал низким мужским баритоном.

Почему-то мне стало жутковато… А вдруг какой затаившийся враг выследил двух красивых женщин без охраны? Мало ли, что придет в голову этим полудикарям… рогатым. Хоть Лексо и говорил, что Фанчес основал здесь леарскую военную базу для контроля за теранцами. Но за истекшие полгода со стороны местного населения пока никаких нарушений порядка не обнаружено. То ли казнь девятерых смутьянов, включая шаманскую верхушку, вызвало такую сильную встряску и пересмотр убеждений. То ли все дело в том, что хитроумные жрецы перестали отравлять их простодушную честность ядом своей лживой политики.

Потом захлопали крылья, и в комнату влетел пернатый член семьи, уцепился за прут своей клетки и зашипел то ли кошкой, то ли пантерой.

– К нам пришли гости! Чай будем пить. Ставьте чайник, – заявил он нам. Его черный, изогнутый клюв приоткрылся, и зазвучало журчание льющейся из крана воды. – Чаю хотите с медком и ягодками? А чай в Индии волшебный!– благодушно стал уговаривать он непонятно кого.

Я вопросительно посмотрела на хозяйку.

– Я не поняла… Это он мне говорит? Или реально… кто-то зашел к вам?

– Да, они иногда приходят сюда… – глядя на меня смеющимися глазами, подтвердила Таша. – Призрак Зухруула вместе с призраком задушенного Шеол-Кууля посещает нас время от времени. Это коронный номер Прошки, отрепетированный Танааром.

Ты же знаешь, у меня была психологическая травма. Красная Женщина преследовала меня с детства, снилась в кошмарах… С появлением Тана, она исчезла. Но потом новый бред стал терзать меня по ночам. Снился Шеол-Кууль, который пытался загрызть моего единственного защитника и спасителя… Вся в холодном поту я с криком пробуждалась посреди ночи. Меня долго не отпускала паническая атака, что его пристрелят… или зарежут… или отравят… А что тогда будет со мной?!… Олорам?… Вот Тан и придумал эту шутку, чтобы вывести страх из области моего подсознания. А знаешь, помогло! – она со смешком утвердительно качнула головой.

Я с вытаращенными от удивления глазами повернулась к Таше. А Проша вдруг обиженно забубнил:

– Ой! Нету кушать… Кушать нету… Нечего кушать…

– Как это нету? – Таша встала и заглянула в его большую клетку. – Съел что ли все? Точно нету. Ладно, щас положу.

– У вас прям настоящий домашний театр, – засмеялась я, качая головой. – Как это вам удалось так выдрессировать его?

– Этому ведь не научишь. Он все звуки копирует, даже шум воды при смыве с унитаза или шипение масла на сковороде. А больше всего я тащусь оттого, как он эмоции передает. Попугаи «жако» – самые интеллектуальные их всех существующих пород. А дрессировка происходит по ситуации, – сдержано-горделиво улыбнулась подруга. – Уходишь на работу, прощаясь, поднимаешь руку: «Пока!» Возвращаясь, здороваешься: «Привет!» – и он уже понимает, что и когда надо говорить.

– Ты столько здесь пережила… Скажи, а если бы можно было время отмотать назад, ты бы ринулась с Антоном, черт знает, куда?

– Да что тут думать? Я ни о чем не жалею, – засмеялась Таша. – Я за этот год пережила столько испытаний, сколько мы с тобой и за сто лет не пережили. А Танаар стал для меня всем, даже родителей беспутных заменил…

Я состроила плаксивую гримасу на лице.

– И меня заменил твой император?

– Не ной! Ты ж никуда не делась. При современной нейросвязи в любой момент ты рядом со мной. Только вот императоров сейчас нет…Тан отказался от всех громких титулов. Говорит, это смешно и глупо жить на Земле Третьим Лучом звезды, которая скоро взорвется. Империи у него тоже нет. Она называет себя главой теранского поселения. А Дар теперь стал просто начальником гарнизона. Как видишь, императрицей я не стала… – шутливо проговорила подруга. – Только в этом мне не повезло. А в остальном – грех мне жаловаться. Жизнь скучать не дает!

Я оглядела ее располневшую фигуру.

– Как ты себя чувствуешь, Ташенька моя?

– Хорошо. Никаких отклонений нет по всем показателям. Малыш развивается хорошо, – серьезно ответила она.

– Значит, у тебя, малыш? А у меня девочка. Лексо рад безумно. Он говорит: ювелирная работа.

– Да какая разница? Главное, чтобы ребенок был здоров. Тан говорит, что он познал величайшую тайну Жизни. Раньше он был глух и слеп. Не понимал, в чем смысл жизни. А теперь он вырос в собственных глазах, счастлив и горд несказанно, – едва удерживая расплывающуюся улыбку, похвасталась Таша.

– Хочешь чаю? Хочешь чаю? – продолжал ворковать попугай, опустившись на мое плечо.

– Пошла ставить чайник. Придется тебе согласиться, – засмеялась Таша, вставая.