Две Наташки и пришельцы

ГЛАВА 23

Риннан и сама не ожидала, как быстро Эл Ор Ритан отреагирует на просьбу Наташи о свидании леарки и теранца. Уже отдан приказ об оборудовании каюты для влюбленных, где они смогут пробыть вдвоем до утра. Для обсуждения некоторых деталей, важных для обследования, он и пригласил сестру к себе.

А она-то думала, что после той неприятной стычки с шаманом и его сторонниками император вряд ли захочет рисковать своим положением… Здравый смысл ей подсказывал, что лучше бы переждать, когда народ успокоится, а шаман забудет про унижение на виду у всего племени.

Ой… да забудет ли? Верховный жрец Захруул слишком властолюбив и злопамятен. Столько эоров времени ему удавалось водить на коротком поводке ее отца, деспотичного Эл Ор Ритана Второго…

При этой мысли злоба закипела в груди Риннан. При Луче Первом сотрудничество с коренными жителями было довольно тесным и плодотворным. Леары помогли взрастить блестящую плеяду теранских ученых, воспитали высокого уровня специалистов для разных отраслей промышленности.

Но при отце, Эл Ор Ритане Втором, рождаемость младенцев резко пошла на спад, а вскоре и вовсе прекратилась. Наука была бессильна что-то исправить. И тогда народ обратился к религии. Появилось множество знахарей, пророков, колдунов… Старейшины племени и Верховный Жрец объявили народу, что во всех их бедствиях виноваты ученые: это они навлекли гнев богов на Цветы Ритана … За короткое время отец с Захруулом истребили и сожгли на костре весь цвет науки.

«Верховный жрец на дух не переносит всякую свободную мысль. Еще бы… ведь наука расшатывает его собственную власть. После бегства леаров научная деятельность в Теранской монархии стремительно затухла… А если еще и отдать на растерзание эту ученую землянку, на какое будущее может рассчитывать теранский народ? При Зухрууле они и так скатись в бездну невежества…»

– А знаешь, ты был прав, Танаар, когда поставил обнаглевшего Зухруула на место… Не надо позволять шаманам вмешиваться в государственное правление и в научную сферу жизни, – сказала Риннан, испытывающе глядя в глаза Эл Ор Ритана Третьего.

«Сказать-не сказать, какие мысли зарождаются в моей голове? Или ты не поймешь меня, брат».

– Ты постоянно делаешь вид, как будто слушаешься моих советов, – лукаво улыбнулся император. – А сама упорно гнешь свою линию, Но я слишком хорошо тебя знаю. Землянка нравится тебе. Ты часто нарушаешь правила и даже рискуешь собой, желая задобрить пленницу. Признавайся, ты опять что-то задумала?

– С чего ты так решил? – Риннан удивленно пожала плечами. – Единственное, что меня пугает, что землянка узнает о нашем фактическом происхождении. Мне это неприятно… Яарана может рассказать ей … при личном общении… ну когда человечка будет обследовать ее. Как сделать, чтобы они не разговаривали друг с другом?

– Тебя ли этому учить? Поставь прослушку, наложи запрет на посторонние разговоры.

– Если постоянно давить на нее, то искреннего желания помочь нам у человечки не возникнет. Отношение будет как у рабов к господам. А я хочу, чтобы у нее было доверие к нам.

– Доверие? – скептически улыбнулся Танаар и почему-то тяжко вздохнул. – Если ты хочешь полного доверия между вами… ты и сама должна быть готова к тому, чтобы обнажить свою правду, какой бы неприглядной она ни была. Сегодня я кое-что понял. Я увидел, что она боится сказать мне правду. Значит, я ей до сих пор внушаю страх. А я не хочу этого. Я тоже хочу доверия между нами. Если ты хочешь искренних и теплых отношений, ты должна забыть про высокий сан и свою гордость. А еще…она сказала мне очень странную вещь, – император с улыбкой покачал головой.

– И какую же?

– Наташа говорит, что Цветы Ритана никогда не спаривались по любви. Она думает, что в этом причина нашего полного бесплодия.

– Чтоооо?! Она так и сказала? – хохотнула Риннан.

– Не сразу… Поначалу она не хотела дерзить императору. Но теперь, когда я осмыслил все это… ее слова не выходят у меня из головы. Кроме богов, нам никого не позволено любить. И даже сношаемся мы во имя богов. Как же могло случиться, что этого стало недостаточно для оплодотворения? Разве природа не должна работать на нас? Но факты упрямо говорят обратное. Природа пошла против нас! Она оказывает нам сопротивление, не позволяя нам плодиться! Да, можно от этого отмахнуться, дескать, это нерабочая теория, это просто чушь! Но с другой стороны, если любовь между Цветами Терана – это грех… неужели никто из нас не… – Танаар осекся и замолчал.

– … никогда не влюблялся? – с усмешкой закончила Риннан. – Надеюсь, ты не забыл о наших корнях? Кем мы раньше были? Животными, которые совокуплялись при помощи полиандрии. Став наполовину леарами, мы не отказались от обрядов животного мира. Поначалу леары и сами скрывали факт нашего происхождения. Но когда мы стали притеснять их на родной планете, кто-то из леарских историков написал аж целую книгу об этом.

Я часто думаю о том, что звериное начало, заложенное в нас генетически, всплывает… Но ведь у нас есть еще и разум. Можно было развиваться по другому пути, заимствуя у леаров все прогрессивное. Может быть, шаманам не стоило требовать от Цветов Ритана соблюдения брачных ритулов наших неразумных предков?…

– Но ведь…. так решили за нас боги!

– Боги? Или теранские старейшины, выступающие от имени богов? Может, наша мама права?

– Полоумная шаманка права? Да ты посмотри на нее: старуха давно уже не в себе. Мы всегда чтили традиции предков. Этого требовал и наш отец – великий полководец.

– Ха! В чем его величие? – горько усмехнулась принцесса. – В том, что он развалил союз с леарами, посеял рознь, не дал им спасти планету? И это во имя богов, которых никто никогда не видел?

– Ты оскверняешь память рода, – зарычал Танаар. – Осторожнее сестра!

Глаза принцессы вспыхнули желтым огнем.

– Мой дорогой венценосный брат! – Риннан надменно вскинула голову с высокими, изящными рогами. – Любящая сестра хочет дать тебе ценный совет. Императору «Цветов Ритана» пора начать думать собственной головой! А ты позволяешь генетической памяти неразумных предков душить зачатки здравой мысли!

Риннан покинула приемную Танаара, пылая праведным гневом. Но больше всего она злилась на себя. В полемике с императором, она использовала те же самые слова, которыми убеждала ее пленная человечка! Но ведь сама-то Риннан грубо затыкала девчонку, потому что ее доводы вскрывали горькую правду, знание которой Риннан хранила глубоко в подкорках своего мозга, потому что в этом нельзя признаваться никому, никому… даже самой себе…

***

На шестой день Яарану привели для взятия анализов. Не успела за леаркой закрыться дверь, как Наташа уже рассматривала кровь и мочу пациентки на наличие гормона гонадотропина.

То, что она увидела, захватило дух: уровень бета-субъединицы гормона значительно повысился. А он вырабатывается только в одном случае, если в яйцеклетке произошло оплодотворение. Неужели это случилось?!!! Значит, можно уже диагностировать беременность?!!!! Ура!!!

«Тааак, спокойствие! Только спокойствие!» – Наташа едва сдерживала себя, чтобы не пуститься в пляс! – Да!!! Да!!! Да!!! Яйцеклетка Яараны приняла сперматозоид! Яарана беременна!

Не стоит торопиться. Всякое может произойти… Нужно проследить, как протекает беременность. На ее глазах уже случались выкидыши… Женщины умирали от несовместимости с зародышем, искусственно помещенным в их утробы.

Но ведь это первое оплодотворение, которое произошло естественным путем! Ух… ты! Теперь с Яараны будут сдувать пылинки.

– Риннааан, иди сюдаа! – тихонько позвала она начальницу.

Принцесса смотрела на результаты анализов широко распахнутыми глазами, явно потеряв дар речи от изумления.

– Получилось! – прошептала Наташа с триумфом.

– Это первое зачатье, совершенное без вмешательства в природу, – мечтательно прошептала ей в тон глава медцентра. – Раньше мы выращивали зародыш в пробирке, а потом внедряли его в матку подопытной.

«И сколько женщин вы погубили! Боже мой, и среди них могла бы оказаться я…»

Наташа со вздохом посмотрела на теранку, но ничего ей не сказала.

– Теперь надо будет следить за нею в оба! Мы подселим к ней в клетку сиделку… Чтобы она, не дай бог, ничего не сделала с собой… – продолжала Риннан, зачарованно разглядывая данные обследования.

– Нет-нет! Так не надо, – испуганно проговорила ассистентка главы. – Она не должна себя чувствовать пленницей. Ей нужно теплое человеческое … ну просто хорошее отношение, – исправилась она. – Прошу перевести Яарану в отдельную, более комфортную комнату. Ребенку не должен передаваться страх матери и ненависть узницы. Она нуждается в дружеском участии. Вы можете дать ей ретеллер… или лучше мне, чтобы мы могли свободно общаться?

– Нет, я сама буду переводить, – жестко отрезала Риннан.

– Хорошо, – вынуждена была согласиться Наташа. – Пойдем к ней прямо сейчас? Ведь ей надо будет сообщить об этом.

***

Отдельную каюту для Яараны нашли в тот же день. Но сдержанное лицо леарки никакой особой радости не выражало. Известие о беременности ее скорее напугало, судя по потемневшему лицу и отстраненному виду.

«Бедняжка… Они так настрадалась, что ни во что хорошее уже не верит», – подумала Наташа, ожидая, когда медперсонал выполнит все положенные процедуры.

В комнатке был минимум необходимой мебели, и она была гораздо скромнее той, что предоставили пару месяце назад наложнице самого императора.

«Такой же, как у меня, экранчик и даже боксик под ним с цифровыми записями фильмов и книг. Это хорошо. Будет чем заполнить себя, чтобы отвлекаться от печальных дум. Жаль, что прогулки на свежем воздухе у них не предусмотрены. Пока не предусмотрены. Главное, что на психике Яараны не будут отражаться мучения инопланетных рожениц, у которых постоянно случаются какие-то выкидыши и кровотечения».

На радостях, что их труды увенчались успехом, Риннан позволила Наташе еще раз увидеться с Антоном.

По пути в мужские камеры Наташа спросила начальницу, сообщила ли она Даарону, чем закончилось их первое свидание.

«Чем меньше народу об этом знает, тем лучше» – сухо отозвалась принцесса.

Когда Наташа с Риннан продвигались вдоль рядов стеклянных клеток, никто из инопланетных мужчин не оглянулся вслед за двумя красивыми женщинами. Беспросветность унылого существования уже наложила свой отпечаток на их лица.

Антон же выглядел достаточно бодро. Глаза его оптимистично поблескивали и, он определенно возмужал.

– Как ты, держишься? Совсем замучили? – спросила Таша, оглядывая его тесную стеклянную тюрьму. – «Могли бы прогулки организовать для заключенных. Так и ходить разучишься…» – проворчала она про себя.

– Сносно. В последнее время они почти забыли обо мне. В основном мучают вон того серокожего… Я слышал, что охранники называли его Даарон. На той неделе его привели лишь под утро. Всю ночь его мучали, беднягу… Так, что я сижу и наблюдаю. А еще по возможности качаю мышцы, чтоб атрофию не заполучить.

Наташа посмотрела на Антонова соседа.