Две Наташки и пришельцы

ГЛАВА 27

С тех пор, как Лексо начал меня готовить к военному выступлению против теранцев, мой день разделился на «до» и «после». По утрам я работала в лаборатории. А ближе к вечеру мы с Лексо отправлялись на тренировки. Я бы непременно хотела освоить плазменное или лазерное оружие. Но Алекс сказал, что первым делом, мне надо заняться своей физической и психологической подготовкой, чтобы развивать быстроту реакции, хладнокровие и самообладание. И, конечно, надо научиться метко стрелять. Поэтому много времени мы проводили в тренажерном зале и в тире.

Перед спортзалом меня ощутимо потряхивало. Но Алекс вел себя на удивление кротко. Так что мои тревоги быстро улетучились. Он был единственным, кто не спрашивал меня о том, насколько успешно продвигается моя работа в восстановлении фертильности леаров. Хотя… один фактор, который очень выводил меня из равновесия, все же был, – Алекс постоянно меня касался, и это просто сводило с ума.

Но каждый день заниматься все равно не получалось. У Лексо постоянно случались неотложно важные дела.

И еще я наконец-то разобралась, в чем причина бесплодия леаров. Решение проблемы было достаточно простым. Но я не спешила сообщать об этом остальным. Алекс рассказал мне, что Мэди бросила его из-за того, что не могла забеременеть. Но, если я решу проблему – она сможет. И хотя изначально я чувствовала себя виноватой в их ссоре, то теперь мысль об их примирении казалась мне невыносимой.

Радоваться в любом случае было рано, ведь мне еще предстояло придумать, как вернуть долгожительство, присущее леарам, но не сохранившееся у их гибридных потомков – хомо-леаров.

Эх, Таша-Таша, где же ты? – тоскливо проговорила я вслух. – Вместе мы гораздо быстрей разобрались бы в проблеме бесплодия леаров. Чигарт – довольно грамотный врач, но он не генетик. Мне даже обсудить щекотливые и спорные вопросы не с кем… А ты всегда давала мне толковые советы. Мне так не хватает тебя, Таша!

И тут Эбони издала ритмичные гукающие звуки, как бы сочувствуя мне. А потом жалобно затявкала, как собачонка.

«Да-да-да! Только ты одна меня понимаешь, пушистик мой ласковый! Верно говоришь: нехорошие, очень нехорошие эти теранцы, что нашу Ташу держат в плену», – согласилась я со своей утешительницей.

Я насыпала ей в мисочку еды и, открыв дверцу клетки, протянула ей орешек. Взяв его крохотными ручками, шиншилла полакомилась, аккуратно откусывая кусочек за кусочком, и благодарно облизала мне пальцы. Я погладила ее по спинке и по длинному пушистому хвосту. Он распрямился под моей ладонью, но тут же снова свернулся крючком.

Дальше начался цирк, который она устраивала мне каждый день. Шиншиллы – очень прыгучие от природы грызуны, скачки ее могут достигать двух метров в высоту. Взобравшись ко мне на колени, она взлетела на мое плечо, затем мячиком ударилась в стену, и, отскочив от нее, перевернулась в воздухе, как акробат. Взметнувшись к потолку, оттолкнулась и выписала в еще серию трюков, включая тройной сальто-мортале! Вот такая она игривая и забавная шалунишка!

Приземлившись на подоконнике, она издала трескуче-щелкающие звуки и ритмично постучала зубками о ручку балконной двери, требуя выпустить ее полетать на воздухе.

«Далеко не улетай, ладно? Несколько кругов около дома и возвращайся назад, поняла?»

Постояв на балконе, я понаблюдала за полетами Эбони и вернулась, чтобы продолжить свою работу. Но мое место за компьютером было занято. Мэфос напряженно вглядывался в монитор биоаналайзера и озадаченно морщил лоб. На экране выстроились расшифрованные цепочки ДНК леара и хомо-леара.

–Ты реально что-то смыслишь в этих палочках и загогулинах? – весело хмыкнул он, оглянувшись на меня. – Для меня это темный лес и непролазные дебри.

– А для меня твоя работа – дебри и лес, – хохотнула я в ответ. – Да, Мэфи… – вспомнила я, – ты говорил, когда ваш корабль разбился, было много погибших. Мне нужен исходный образец их ДНК. Может, где-то остались обломки, кровь на них или волосы… что-нибудь?

– Ну давай, посмотрим вместе… Тебе нужно это прямо сейчас? Давай завтра с утра. А сейчас у меня есть к тебе предложение. Ты ж теперь не на привязи. Да и Лексо сегодня занят. Пойдем кататься на аэробайке?

– О, я так давно мечтала о прогулках по Сумидеро! – обрадовалась я. – А куда полетим?

– В прошлый раз мы хотели посмотреть водопады каньона. Но это же рядом… В любое время можно туда слетать! А я бы хотел побывать там, где еще не был. Я вот подумал, раз сегодня выпал такой денек, когда мы оба свободны, надо воспользоваться этим. Может быть, ты, как землянка, захочешь стать моим гидом?

Я задумалась. Когда Мэфос читал мне книгу своего прадеда о жестокости теранцев, я ему сказала, что и у нас есть темные страницы в историческом прошлом Земли. Только вчера я просматривала кое-какую информацию об индейцах майя и ацтеков, проживавших в этих краях.

– Слушай, а ты бы не хотел узнать побольше о Мексике? Вы же избрали эти места для своего постоянного проживания. – Увидев в лице леара желание возразить, я уточнила. – Да-да, я знаю, ваш корабль совершил здесь вынужденную посадку. Знаешь, я тоже раньше никогда не бывала в Мексике. Но аборигенов юкатанского полуострова такая нашумевшая история…. Я думаю, и тебе было бы интересно увидеть их пирамиды недалеко от города Мериды.

Зеленые глаза леара азартно сверкнули.

– На Юкатан полетим? Дорога туда и обратно займет часа три. На аэромобиле, думаю, будет комфортнее и быстрее. Я пойду сейчас машину поищу, а ты дуй в Гуэро, в общепит. Попроси у поваров еду в термо-пакете на вынос. Встретимся через полчаса у твоего подъезда.

– Отлично! – обрадовалась я. – Как раз успею Эбони домой отвести и в столовку заглянуть.

Я хотела позвать на прогулку еще и Элаин, с которой мы в последнее время крепко подружились. Но гулять с компанией – это одно, а наедине с молодым человеком – это уже свидание! Вот такая я противная и вредная. Мысль о том, чтобы Лексо ощутил наконец, что такое мучиться и ревновать, не оставляет мое мстительное сердце…

Полет над долинами и каньонами Мексики – это было апофеоз моей личной свободы. Не понимаю, почему мы с Ташей так мало путешествовали. Мы ведь почти все время оставались внизу на Земле.

Мэфос выбрал аэромобиль со складывающимся верхом. Когда мы набрали высоту, я, как натура восторженная и импульсивная, встала во весь рост, чтобы ощутить сопротивление воздуха и бешеную скорость. Мэфи, испугавшись, что меня сейчас снесет, поспешно нажал на кнопку, и сразу же двойные ремни оплели меня по поясу. Но это не помешало мне почувствовать эйфорию от полета. Сухой горячий ветер бил в лицо и рвал волосы. Я раскинула руки и закричала от щенячьего восторга.

Быстро насытившись напором воздушных масс, я предпочла любоваться красотами земли сидя. А когда я начала рассказывать ему о прошлом аборигенов Мексики, заботливый Мэфос вернул крышу на место, чтобы ветер не мешал нам вести беседу.

Навигатор доставил нас к руинам древнего города Чичен-Ица, на которые постепенно наступали джунгли. Мэфос описал круг над каменными сооружениями индейских племен в поисках полянки, где было бы удобнее припарковать машину.

– Мэфи, черт! Здесь же подземные колодцы и озера кругом. Поэтому все так дико заросло! И хорошо еще, что не кактусами! Спускайся вон к тому – к самому большому. Это Храм Кукулькана, – я показала рукой на пирамиду. – Он по праву считается одним из Чудес Света.

Мы стояли в тени огромного дерева, с раскидистых ветвей которого свисали плетья лиан. На зеленой траве веселыми лужайками цвели маргаритки. День стоял жаркий, и солнце щедрыми потоками заливало стены каменной громады, возвышающееся над нами, как девятиэтажное здание. Растущие вокруг него молодые пальмы не мешали обзору.

– Этот храм индейцы майя посвятили богу огня, воды и ветра Кукулькану. Его имя переводится, как Пернатый Змей. Внешне он выглядит, как оперенный змей с головой человека, но с повадками орла и ягуара, – рассказывала я пришельцу с иной планеты легенду древнего народа, просуществовавшего тысячу лет, а потом исчезнувшего. – В четырнадцатом веке, по всей видимости, случилась страшная катастрофа. Возможно, это был голод или эпидемия, унесшие большую часть населения. Цивилизация погибла, а оставшиеся люди спешно покинули эти места.

– А почему его называют чудом света? – поинтересовался Мэфи, оглядывая девятиярусное сооружение.

– Наверно, потому, что по уровню технологий племена майя даже колеса не догадались изобрести, – засмеялась я. – Они не ковали железа, не отливали порох, и у них не было ездовых животных. А ножи у них были каменные или из обсидиана – это вулканическое стекло, – объяснила я, видя его непонимание. – Но в Центральной Америке это была высокоразвитая цивилизация. У индейцев была своя письменность. Они великолепно знали астрологию, карту звездного неба, математику и даже верно рассчитывали земное время. И майя – далеко не дикари. А их архитектурное искусство просто поражает, особенно их ювелирная точность расчетов при полном отсутствии приборов измерения и технических средств.

Я подвела его к северной лестнице тридцатиметровой махины. Повертела головой, ориентируясь в пространстве. Да, все верно. У подножия балюстрады высечены две каменные головы гигантских удавов, стражей священного храма.

– Смотри, сейчас произойдет чудо! – солнечные лучи с востока на запад осветили угол пирамиды, и по ступеням снизу вверх поползла ожившая тень Змея. – Видишь?! Ты видишь это?! – с ликованием спросила я, восторженно сияя на него глазами.

Мэфи и сам был немало удивлен.

– Эффект света и тени создает иллюзию движения?

– Да! Сейчас он поднимается на верхнюю площадку. Такое случается только в дни весеннего и осеннего равноденствия. А сейчас как раз март по нашему календарю. Храм работает как огромные солнечные часы. Представляешь, какие точные математические расчеты были у древних майя в восьмом веке нашей эры.

Видишь, с каждой стороны расположены лестницы. В сумме количество ступеней 365, столько же, сколько дней в земном году. А теперь попробуй похлопать в ладони.

Мэфос с ребяческой улыбкой выполнил мои прихоти. И тут же из черных окошек верхнего храма раздались ритмичные выкрики какой-то птицы.

– Э-ге-гей! Привет вам, майя! – сложив руки рупором, закричала я.

– Кхэ- кхэ-кхэээ! Кхэ-кхэ-кхэ кхау! Кхэ- кхэ-кхэээ! Кхэ-кхэ-кхэ кхау! – снова ответила мне птица. Или это акустика была так устроена, что многократно множила эхо любых звуков?

Мэфос, блеснув на меня глазами, тоже решил перекликнуться с той мистическим призраком.

– Акелуа, майя! – кинул он ввысь свое приветствие.

– Слышишь? Отвечает! По их верованиям, это священная птица кетцаль откликается на все шумы. Голубые и зеленые перья этой птицы украшали головы жрецов и правителей.

– Как странно… – удивился инопланетянин. – Жрецы с планеты Леа тоже носят в волосах птичьи перья.

– Знаешь, зачем я тебя сюда привела? Помнишь, ты мне говорил, что ты стыдишься, что у леаров есть такие собратья-сородичи, которые приносят в жертву богам инопланетных разумных существ. Вот и индейцы майя приносили человеческие жертвоприношения вон там, на верхней площадке пирамиды. Там у них алтарь.