Хранитель Дикого вереска

Абигайл замерла, вся превратившись в слух. Она прекрасно помнила, как оборотень стискивал её в объятиях, начисто игнорируя все возражения и отчаянное сопротивление. Валдор с ответом не колебался ни минуты, ответил громко и уверенно, точно озвучивал постулаты, не требующие никаких доказательств, основы основ, известные даже младенцам.

— Насилие — это тоже предательство. Той женщины, которая произвела вас на свет, самой матери-природы, в которой зародилась первая искра жизни и магии. Мужчина силой женщину брать не станет.

Целительница не выдержала, хмыкнула негромко, пробурчала себе под нос:

— Да неужели?

Валдор ещё раз тряхнул Джека и Уолтера (старосте ещё и подзатыльник отвесил за попытку спорить с наставником), направил притихших парней на кухню, громогласно объявил, что практикум закончен и лишь потом, когда студенты вырвавшимися на свободу птицами разлетелись с поляны, скользнул к Абигайл, в очередной раз перегородив ей путь и прошептал, сверкая глазами:

— Ты плохо знаешь тёмных оборотней, моя милая. Нас невозможно остановить, если мы сами того не захотим и не позволим.

Целительница подозрительно сощурилась:

— Хочешь сказать, ты сам позволил Норду наложить на себя заклятие?

Оборотень беззаботно пожал плечами:

— Ну, да, помог мальчику почувствовать себя героем, почему бы и нет?

— А не боишься, что я выберу его, а не тебя?

Валдор клыкасто улыбнулся:

— Возможно, я повторяюсь, моя милая, но ты будешь моей и только моей. Норд мне не конкурент, ты сама в этом скоро убедишься.

Ну и самомнение у некоторых, однако! Абигайл вскинула голову, отчеканила дрожащим от гнева голосом, с трудом удерживаясь от того, чтобы не ударить наглеца:

— Да я скорее умру!

— Такое не исключено, если ты не выкинешь из головы дурацкую идею попасть в архив.

— Что плохого в том, что я пытаюсь понять, что происходит в этой проклятой Академии?!

— Если не считать того, что твои предшественницы, проявившие такое же упорство и любопытство погибли, то ничего.

Абигайл вдруг стало как-то зябко, она обхватила себя руками за плечи, спросила предательски дрогнувшим голосом:

— Что, все?

— Нет, только те, кто предпочли довериться Норду, а не мне.

Леди ехидно улыбнулась:

— Вот как? Я смотрю, твоего благородного порыва сделать Норда героем надолго не хватило.

Валдор со свистом втянул воздух, поморщился досадливо:

— Это суровая правда жизни, детка, ничего личного. Норд не спасёт тебя, он даже вмешиваться не станет, переступит через тебя как через всех предыдущих и уже через пять минут даже имени и лица не вспомнит. Поверь мне, малышка, ты далеко не первая, кто разбивался насмерть о его холодность.

Целительница насмешливо приподняла бровь:

— А ты сам, разумеется, светоч доброты и благородства?

Валдор расхохотался по-мальчишески громко и заливисто.

— Отнюдь, у меня тоже хватает недостатков, но те, кто побывал в моих объятиях, все живы, здоровы и счастливы. И да, мне нравится, что ты перестала мне выкать. Этот официоз жутко раздражает, согласна?

Абигайл лишь сейчас осознала свою ошибку, досадливо прикусила губу, покраснела. Нет, этот тёмный оборотень просто невыносим, с ним и королева о манерах забудет! А Валдор между тем продолжал всё тем же задиристым мальчишеским тоном:

— Хочешь пари? Ты сейчас пойдёшь к Норду и попросишь его отвести тебя в архив. Если он откажется, ты будешь должна мне поцелуй. Если согласится — я выполню любое твоё желание.

Абигайл вздохнула, чувствуя невесть откуда взявшееся желание принять это пари и утереть нос самонадеянному оборотню.

— Я могу загадать любое желание?

— Абсолютно!

— И ты его выполнишь?

— Можешь не сомневаться.

Целительница широко улыбнулась и протянула Валдору руку:

— Хорошо, я принимаю пари.

Оборотень крепко сжал тонкие пальчики, а затем ловко поднёс их к губам, опалив нежную кожу горячим, пробуждающим какое-то странное игристо-колючее волнение, поцелуем:

— Вот и прекрасно.

Абигайл смутилась, поспешным неловким движением выдернула руку, смутилась ещё больше и бросилась прочь, едва не запутавшись (в который уже раз!) в юбке. Только когда сердце стало яростно трепыхаться, грозя выскочить из груди, целительница замедлилась, выдохнула глубоко, дыхание выравнивая, по сторонам оглянулась и нахмурилась задумчиво. Направление-то она выбрала верно, прибежала именно к комнатам преподавателей, только как ей Норда отыскать? Абигайл медленно пошла по коридору, внимательно разглядывая таблички. Не то… Опять не то… Снова не то… Да где же комната Норда, не на улице же он, право слово, ночует! Целительницу опахнуло жаром, резко запахло вереском, а затем крошечное огненное пёрышко повисло прямо перед лицом леди, призывно покачиваясь из стороны в сторону. Абигайл от всего сердца поблагодарила своего огненнокрылого хранителя, всегда приходящего ей на помощь в трудную минуту и уверенно направилась за вспыхивающим яркими искорками проводником. Пёрышко привело целительницу к неприметной двери, словно бы спрятавшейся в самом дальнем и тёмном краю коридора. Леди бесшумно выдохнула, вытерла влажные от волнения ладошки о юбку и осторожно постучала в такую же холодную и неприступную, как и хозяин апартаментов, дверь. Ответа не было, Абигайл нахмурилась и уже хотела было постучать погромче, но тут негромко щёлкнул замок. Дверь бесшумно приоткрылась, явив весьма недовольного тем, что его оторвали от водных процедур, Норда. Из одежды на декане факультета Стражей и боевых магов было только намотанное вокруг бёдер полотенце, волосы потемнели от воды, по обнажённой груди стекали капельки, теряясь в пушистом полотенце.

— Леди Абигайл? — голос Норда трещал от холода, точно примёрзшие ко льду сани, глаза походили на магические сапфиры, коими, согласно древней легенде, обладала повелительница вечного холода и мрака. — Что привело Вас ко мне в столь неурочный час?

Абигайл растерянно моргнула, сцепила пальцы, так и норовящие погладить широкую, покрытую лёгким золотистым загаром грудь, кашлянула, собираясь с мыслями.

— Если Вы намерены меня соблазнить, то я вынужден напомнить, что меня не привлекают романы с коллегами. Вам лучше обратиться по этому вопросу к Валдору, уверен, он только рад будет.

Хлёсткая, точно удар кнутом, отповедь разрушила романтический флёр, Абигайл тряхнула головой и поспешно вскрикнула:

— Подождите!

Норд недовольно поморщился, но дверь перед носом леди захлопывать не стал, бровь изогнул скептически, мол, ну, чего тебе?

— Проводите меня, пожалуйста, в архив.

Лицо декана вытянулось так, словно целительница предложила ему принять участие в развесёлой оргии, причём в качестве сексуальной игрушки тёмного оборотня.

— Куда вас проводить? — недоверчиво переспросил Норд и только что не потянулся лоб у Абигайл пощупать, чтобы убедиться, что она не бредит.

Да что же это такое, ну, почему даже самые достойные из мужчин искренне обалдевают узнав, что в голове у женщины есть место не только для нарядов да флирта! Абигайл зубками скрипнула, глазками сверкнула, отчеканила твёрдо, дабы даже тени подозрения, что это шутка, не осталось:

— В архив. Проводите меня, пожалуйста, в архив.

— Вы с ума сошли! Зачем вам это нужно?!

— Я хочу найти сведения об одном студенте.

Норд брезгливо поморщился:

— Том самом, о котором Вы меня спрашивали? Так я же уже говорил, что он никогда не учился на моём факультете.

— В Академии три факультета. Даниэль Соулс мог быть тёмным или светлым магом.

— Ага, а мог и вообще не поступить, — ядовито процедил Норд. — Вынужден огорчить вас, леди, но у меня есть более интересные дела, чем охота за призраками.

— Эх, проспорила я поцелуй, — горестно прошептала Абигайл, опуская глаза. — Валдор так и сказал, что Вы мне не поможете, да я не поверила, даже поспорила с ним.

Леди замолчала, даже дыхание затаила и пальчики на левой руке скрестила, призывая удачу. Конечно, говорить про пари было довольно рискованно, но, а вдруг, получится? Редкий мужчина захочет уступить более удачливому сопернику, это правило все свахи знают и непрестанно своим наперсницам повторяют. Мол, если хотите добиться желаемого, скажите, что другой мужчина с лёгкостью исполнит любой каприз всего лишь за обещание поцелуя или благосклонный взор. Увы, Норд, похоже, вообще не был склонен к каким-либо душевным порывам, узнав про пари он лишь плечами пожал равнодушно:

— Вам стоило бы прислушаться к словам Валдора, он хорошо меня знает. Доброго вечера, леди, не смею Вас больше задерживать.

Дверь захлопнулась, целительница осталась в коридоре, яростно сжимая кулачки. Вот ведь статуй льдисто-каменный, можно подумать, он переломится, если доброе дело сделает! Абигайл притопнула ножкой, развернулась и увидела парящее перед неё огненной пёрышко.

— Напрасны были наши поиски, — целительница в досаде шлёпнула ладошкой по юбке, — отказался он. Может, принять предложение Доминиции?

Пёрышко поспешно заметалось из стороны в сторону, царапая огненные, медленно растворяющиеся буквы: НЕТ.

— Значит, Валдор, — леди невольно покосилась на ладонь, которой коснулись опаляющие губы оборотня. — Поцелуй я ему уже проспорила, что-то он ещё за помощь потребует…

Пёрышко кувыркнулось в воздухе, а затем полетело вперёд так стремительно, что Абигайл пришлось сначала перейти на быстрый шаг, а потом и вовсе на бег, которому ничуть не способствовали длинная юбка и жёсткий корсет.

— Подожди… меня… — пропыхтела целительница, отбрасывая так и норовящие упасть на глаза выбившиеся из причёски пряди. — Я… не… успеваю!

Перо вильнуло за угол, леди поспешно бросилась за ним и с силой впечаталась во что-то твёрдое, от удара пошатнувшееся и сердито рыкнувшее. Абигайл даже пискнуть не успела, как вокруг её пояса обвилась тяжёлая рука, а знакомый голос с приглушёнными рычащими нотками протянул:

— Соскучилась, куколка? Как пр-р-риятно!

Абигайл упёрлась ладошками в грудь Валдору, но с тем же успехом могла бы попытаться сдвинуть каменную стену Академии.

Оборотень наклонился, пряча лицо в волосах леди, принюхался шумно.

— Так я оказался прав?

Целительница фыркнула, головой упрямо мотнула, уклоняясь от опаляющего дыхания и жадных губ, способных, кажется, целиком заглотить:

— Иначе я бы к тебе не пришла.

Абигайл досадливо глазами сверкнула, ладошкой по губам шлёпнула:

— Вам. Я бы к Вам не пришла.

Валдор басовито хохотнул, явно услышав лишь самое приятное для себя, крепче прижал целительницу к себе, пророкотал довольно сверкая жёлтыми звериными глазами:

— Значит, ты должна мне поцелуй.

Абигайл досадливо поморщилась, но послушно закрыла глаза и выпятила губы трубочкой, целуй. мол. Но поцелуя не последовало, оборотень негромко расхохотался, провёл горячими слегка шершавыми пальцами по щеке целительницы, вызвав у благовоспитанной леди неожиданный пугающе-волнующий рой мурашек и прошептал, щекоча дыханием нежное ушко:

— Позже, моя милая. Я дождусь момента, когда ты сама попросишь меня поцеловать.