Принц и Ида 5. Новая кровь

В нем было светло, тепло и пахло выпечкой, а от шума и визга закладывало уши. Раздался топот, казалось, тысячи ног, и к нам навстречу выбежали дети. Всего двое, как ни странно. С разбегу они напрыгнули на Яниса, он ловко поймал обоих и поднял на руки. Посмотрел на меня и покраснел до кончиков ушей.

— Ида, Дин, у нас гости, — он спустил ребят вниз. — Познакомьтесь: альтьера… — еще один быстрый взгляд в мою сторону и тихий вздох: — Альтьера Иделаида Морландер. А это… — договорить он не успел, его перебили:

— Я альтьера Иделаида Морландер! — грозно сообщила девочка и даже ногой топнула, чтоб вопросов по имени не осталось. Румяная, с большими голубыми глазами и облаком светлых кудрей, что топорщились в разные стороны, хотя заметно — девочку пытались причесать совсем недавно. Но природа и активной образ жизни взяли свое, локоны жили своей жизнью.

— Ида! — Янис покраснел еще больше. — Разве так мама учила гостей встречать?

— Доброго вечера, альтьера Морландер. Но вообще-то это я.

— Договорились, — как слабой стороне, мне пришлось отступить.

— Доброго вечера, уважаемая альтьера, — повторил за сестрой более покладистый мальчишка, но внешне такой же кудрявый и голубоглазый, как сестра. — Приятно познакомиться, мы рады приветствовать вас в нашем доме.

Девочка пихнула брата в бок, начались понятные только им двоим игры в гляделки. Янис в который раз мучительно вздохнул и отправил детей в гостиную, те убежали с удовольствием. Топот возобновился, а визг в глубине дома и не прекращался.

— Это младшая, — пояснил Янис с намеком на обреченность. — С ума нас сводит. Тот самый случай, когда характер виден с рождения, чуть что не по ее, и вот… — он махнул рукой, намекая на дикие крики. — Думал, Лин договорится с няней, чтобы забрала на время, но, похоже, не получилось. Если хотите, можем на улице подождать.

— И пропустить самое веселье? Ни за что!

Конечно, детские крики — совсем не тот звук, который хочется слушать, но он мне на руку. В таком визге вряд ли Лин заметит, что я ее впервые в жизни вижу и ничего не помню. Хотя тут как с маской и сокрытием личности, утаивать дыру в голове — такое же бессмысленное занятие. Встречая людей из прошлого целый день, я поняла всю неподъемную авантюрность данной затеи.

Мы с Янисом устроились в гостиной. Точнее, устроилась я одна, пока Янис пытался угомонить Иду и Дина, стращая Судьями, Посмертьем и материнским гневом. И только последнее заставило парочку ненадолго примолкнуть. За это время Янис успел присесть рядом со мной, и игрища возобновились, но в этот раз усталый отец махнул рукой.

Дети играли, но и на меня поглядывали с любопытством, особенно Ида.

— Мы ее в честь вас назвали, — тихо сказал Янис.

— Такая догадка меня посетила.

— А Дина в честь брата Лин. Он… погиб. Давно. Нелепая случайность на улицах Низменности, но Лин годами винила себя: недоглядела. Оставила дома одного, совсем одного. Слуг тогда уже не было, все разбежались и попрятались, и вот… Дин оказался в Низменности в неспокойное время.

Я промолчала, и Янис продолжил:

— А третью Юной назвали, в честь сестры моей.

— Она тоже в Посмертье?

— Да, но… давно. Я маленьким был, когда она ушла.

— У вас интересный способ выбора детских имен.

— Не только у нас. Это как в старой сказке: бабушка из Посмертья придет, внучку от беды спасет. Бабушке есть, за что зацепиться, ведь имен таких единицы. Бабушка слышит, бабушка идет, внучку узнает, внучку спасет… — Янис улыбнулся и пояснил: — Лин любит сказки, поверья и традиции.

Визги наверху стихи, вскоре к нам спустилась Лин. Строгая на вид девушка с темными волосами и поджатыми губами. Она держалась напряженно, глядела исподлобья и дышала тяжело. Впрочем, последнее объяснялось выбранным платьем: думаю, Лин переоделась в новое перед самым спуском, а новое оказалось сильно тесным в груди.

Как только она появилась, дети притихли, а Янис вскочил приветствовать супругу. Одного взгляда хватило, чтобы понять, кто главная угроза в доме, кого следует бояться. И почему-то все происходящее вызывало невольную улыбку. Строгая и неприступная Лин тоже вызывала улыбку.

— Я знала, что вы вернетесь, альтьера, — вместо приветствия сообщила Лин. — Хотя смела надеяться, что вы пришлете весточку еще до нашей встречи. Я думала… думала, вы начнете с меня.

Я все-таки улыбнулась:

— Не обижайся, Лин, — чувствовалось, что «выкать» ей не стоит, как и Янису.

— И не думала.

Видимо, на этом мы все выяснили, потому что больше Лин ко мне не обращалась, только за стол пригласила. Ужин проходил чинно-мирно, разбойники Дин и Ида выглядели благовоспитанными принцем и принцессой, не меньше, даже крошки мимо не уронили. Их только взгляды и выдавали: задорные и хитрые, а так можно было решить, что выбегали на встречу и голосили какие-то другие дети.

Янис пытался наладить диалог, выдумать тему для беседы, но у него получалось задействовать только мелких. Лин отмалчивалась, неотрывно при этом глядя на меня, а я почти наслаждалась странностью происходящего. Возможно, по замыслу Лин, я должна была ерзать или деревенеть из-за ее внимания, но получалось ровно наоборот.

— Дину и Иде стоит прогуляться перед сном, — безапелляционно заявила Лин и посмотрела на супруга инквизиторским взглядом: — На площади обещался праздник в честь королевской свадьбы, но теперь это будет просто праздник. Сходите туда.

— Правда?! — Ида спрыгнула со стула, следом на ногах оказался ее брат. Лица обоих выражали немыслимый восторг, голубые глаза светились счастьем. Не сговариваясь, оба убежали прочь, надо думать, одеваться. Они как будто боялись остаться и услышать, что нет, все это неправда, мама пошутила. Сразу понятно, что поход на праздник был их мечтой.

— Ты же не хотела, чтобы они шли, — напомнил Янис.

Лин коротко улыбнулась:

— Сходите. А то знала я одну Иду, которая могла вылезти в окно, наплевав на все правила и ограничения. Но та Ида могла за себя постоять, а наша пока еще слишком мала. Лучше ей прогуливаться с отцом.

Янис ушел собираться и собирать детей, до гостиной долетали их голоса. Судя по всему, Ида с Дином захлебывались от восторга и торопили медленного отца, который совсем не мать, с ним можно не ходить по струнке.

Лин так и не перестала меня разглядывать.

— Интересная у вас семья, — сказала я, едва хлопнула входная дверь. — Уверена, что дети твои? У вас ничего общего, — это вырвалось из меня, как в случае с Вильгельмом, но опять попало в цель: Лин и бровью не повела, услышав подобное заявление.

— Я знала, что вы вернетесь, — сказала она вместо этого. — Всегда знала.

— Как скельта?

— Как дитя Низменности, умеющее видеть больше других. Рано или поздно вас бы из любого Посмертья достал если не один, так другой. Поэтому я не хотела соглашаться… на вашу фамилию. Я сделала это ради Яниса. И ради… него.

Это «него» она произнесла так странно и неоднозначно, что я до конца не поняла: «он» ей нравится или она тонет в ненависти. Как будто оба варианта сразу, у Лин такое лицо, что трудно прочитать точнее.

Она вдруг встала и кивнула мне:

— Поднимемся на третий этаж, — Лин ушла первой, я за ней. Она двигалась медленно, по дороге объясняя: — Мы с Янисом привыкли жить тесно, нам так удобнее, поэтому третий этаж не используется. Почти, — она открыла передо мной дверь, предлагая войти, сама тоже шагнула в темную комнату. Подошла к шкафу, распахнула его: — Тут есть кое-что из вашего, альтьера. Совсем немного. Большую часть я сожгла в страхе, остальное спрятала, веря в возвращение. Знаю, это глупо, вы никогда не ценили вещи. Вы не дитя Низменности, жили в избытке… но мне было важно. Может, это было больше для меня, чем для вас.

Я подошла к шкафу.

Там и правда было мало вещей — несколько брючных костюмов, но все в идеальном состоянии. Из шкафа пахло привядшими цветами — запах самого Мертвоземья. За этой одеждой ухаживали, словно ее хозяйка уехала на пару дней, не больше.

Лин теперь не улыбку у меня вызывала, а желание расплакаться.

— Ужасно глупо везти чьи-то тряпки издалека, а потом годами их хранить, — сказала я, резко захлопнув дверцы шкафа.

— Увы, вас не было рядом, чтобы раздавать мне умные советы.

— Да. Прости за это.

Лин помолчала и сказала:

— А знаете, это ведь я уговорила Яниса приехать сюда. Нам пришло письмо, оно было просьбой о помощи. С полицией, на первый взгляд, но на самом деле совсем не с полицией. И я убедила Яниса, что здесь мы нужнее и полезнее. Не вините его в предательстве, если хотите кого-то обвинить, — Лин развела руками, как бы намекая на свою персону.

— Не поняла, как разговор об одежде скатился к обвинениям в предательстве.

— Значит, я поступила правильно?

— Это вопрос? Я не знаю.

— Я тоже не знаю, — ответила Лин. — Но… после того, как мы приехали, он приходил к нам время от времени. Особенно поначалу. Иногда просто молчал, делал вид, что это деловой визит или ужин. Но он облегчал свою боль, это сразу виделось. И еще он ждал вас, надеялся, что рано или поздно вы объявитесь рядом с теми, кто был вам дорог когда-то. Пришлете весточку… думаю, он чего-то ждал. Визиты закончились, стоило появиться на свет Иде. Думаю, он видел такое решение неправильным, — она посмотрела на меня, ожидая реакции.

— Думаю, это не тот вопрос, в котором его мнение что-то значит.

— Да. Наверное.

— А загадочный «он» — это Хал?

— Да. Вы сейчас с ним?

— Я не… не знаю.

Лин кивнула, будто мой ответ объяснил все и сразу.

— Если хотите, можете остаться здесь на время. Да хоть навсегда… хотя вам, конечно, будет тесно с нами, шумно. Вы всегда любили одиночество и тишину, лишь бы вас не трогал никто. Но вам рады не только во дворце, альтьера. Ваш дом в первую очередь здесь, этот дом вообще больше ваш, чем мой и Яниса.

Невольно я улыбнулась:

— Ты еще собери детей и уйди с ними в ночь, чтобы мне было тихо и спокойно.

— Если только позже, — с едва заметной иронией ответила Лин. — Не хотелось бы сейчас будить младшую. Иногда мне думается, что не ту девочку мы Идой назвали, надо было потерпеть.

— По-твоему, жуткая крикунья на меня больше похожа?

— Да. Не стой вы сейчас передо мной, я бы решила, что ваша суть нашла воплощение в ком-то еще. В ком-то, кто вылитый вы не внешне, но точно душой.

— Спасибо, Лин.

В этот раз она улыбнулась по-настоящему, ее отпустило все то напряжение, что копилось внутри весь день.

— Так вы останетесь?

— Я… — я огляделась, потому что все, кроме шкафа-призрака, прошло мимо меня. Комната походила на гостевую: аккуратно заправленная кровать, письменный стол и кресло у окна. Там же лежала кем-то забытая книга — возможно, Лин спасалась здесь от шумных будней и проказников-детей. — Не знаю.

Идти сейчас во дворец казалось странным. Стража растворилась в суматохе дня, предполагаемая невидимая охрана… была невидимой. Мне просто заявиться во дворец? Словно меня уже все вокруг знают. Может, оно и так, но делать этого не хотелось, да и вообще… лучше обо всем подумать в одиночестве, рядом с Халом мысли текут в каком-то неправильном направлении, а эмоции не поддаются контролю. С одной стороны это чувство манило, после Посмертья мне хотелось ощущать как можно больше всего, но с другой… трудно сказать.