Принц и Ида 5. Новая кровь

ГЛАВА 23. Предназначены друг другу

Кто терпелив, получит вдвое больше. Кто кровь пролил, ее вернет. Кто верен, тот найдет свой путь. Как-нибудь. Земля не ошибается в прогнозах, и говорит она, что кровь поднимет мертвых вновь. И не получит каждый то, к чему стремился, но получит вдвое больше. И мальчик, что рожден сегодня, короною решит свою судьбу. А многое другое решать, увы, не ему.

Из закрытой литературы Храма. Предсказание скельты Анны.

— Мертвых? — от лица отлила вся кровь. — Хал, только не говори…

Он промолчал.

Его молчание свалилось на меня тяжелой каменной плитой и полностью раздавило, казалось, я никогда не смогу больше шевелиться. Руки, ноги… все застыло под грузом страшной новости. Я опоздала? Сколько времени прошло от исчезновения Хала до моего прибытия в подземные лаборатории? Он не мог расправиться с Дарланом настолько быстро, невозможно… я торопилась, речь идет о минутах, не часах. Разве мог Хал… так? И выслушать, и решение принять.

По щеке скатилась злая слеза.

Хал поднял руку, хотел стереть эту слезу, но под моим взглядом отступил. В его глазах таилась вся печаль мира, словно он и в самом деле бесконечно сожалел о содеянном… или о моей одинокой слезе. Вряд ли жизнь Дарлана могла стать весомой причиной для сожалений.

— В любой другой ситуации… Судьи свидетели, я бы поступил иначе, — сказал он.

— Ты его застрелил?

Хал дернулся от моего сухого вопроса.

— Не я, но… да.

— Хочу видеть тело.

— Не стоит, Ида.

— Дай угадаю: в любой другой ситуации ты бы мне это позволил? Можешь не отвечать — плевать я хотела на твои оправдания, Хал, не утруждайся. И знаешь, что забавно? Недавно я думала обо всем… оправдывала нас обоих «ситуацией». Сейчас не та ситуация, рассуждала я, вот в другой можно было бы поступить иначе. И тогда… в прошлом, я тоже так рассуждала. Сейчас не та ситуация, мы в ловушке и вынуждены сражаться друг против друга, Хала можно понять, даже находясь по другую сторону, у него своя правда… но прямо сейчас до меня дошло, что ни одна проклятая «ситуация» не виновата. Что их таких впереди тысячи, и каждый раз это будет нечто особенно важное, и будут эти заветные слова: в другой раз, в другой ситуации… — я говорила, просто чтобы на него не наброситься. Мне ужасно хотелось сделать что-то глупое, непоправимое, потому что страшную новость я до сих пор не приняла. Мозг просто отказывался это сделать.

Я посмотрела на Хала и сказала:

— Здесь и сейчас, в этой ситуации, я хочу видеть его тело.

— Зачем? Чтобы ненавидеть меня было проще? Чтобы смотреть на меня, а видеть его труп? Чтобы поднять его как часть Армии?

— Это уже не твое дело, Хал.

— Ида… — он вновь потянулся ко мне, но в этот раз я отшатнулась.

Он побелел из-за моей реакции, лицо превратилось в маску. Но даже так он был таким красивым… словно высеченным из камня скульптором, что одарен самими Судьями. Но что-то при взгляде на это лицо во мне изменилось. Говорят, после трехсотлетия у Роксаны начали отмирать эмоции, королева иначе реагировала на жизненные события… и прямо сейчас я вдруг ощутила себя трехсотлетней. С отсохшими чувствами, с безразличием к тому, что раньше казалось важным.

— Мы это преодолеем, — тихо, но убежденно сказал Хал. — Ты остынешь и поймешь… все, что я делаю — делаю для нас. Для тебя. Я люблю тебя, Ида, люблю больше жизни… всегда и одну только тебя. Я всегда выбирал тебя и все делал ради тебя.

— Ты не любишь меня, Хал. И никогда не любил, — я отвернулась, не хотела на него смотреть. Мне и без того хотелось его ударить, расцарапать в кровь лицо… выкинуть что-то истеричное и совсем лишнее, бессмысленное. Видимо, не все эмоции отсохли, кровожадность осталась при мне самой верной и надежной спутницей. — Ты любишь преодолевать трудности и нашел женщину, способную множить для тебя эти трудности ежедневно. Даже в мелочах. Ты — больной ублюдок, Хал, но и я не лучше, ведь тебе поверила. Не хотела, сопротивлялась, все всегда понимала… но поверила. В твою любовь, в твое желание построить нормальные отношения после трагедии в прошлом, в твое намерение измениться. И я так погрязла в своих проблемах, в своей памяти и эмоциях, что не заметила: изменений ты мне не обещал. Они тебе не нужны.

— Ида… — и опять движение в мою сторону.

— Не трогай меня, мать твою.

Он резко выдохнул и сказал:

— Храм обещал Дарлану корону. Ты знала? Корону, а еще мертвую Армию. Ты же понимаешь, как он мог получить оба пункта сразу? Только через тебя. Он пришел сюда за тобой. Он забрал бы тебя силой. Я должен был его остановить.

— Забрал… нет, Хал, он меня не забрал. А создал условия, при которых я уйду сама. Показал твое лицо, заставил осознать… полагаю, то, что я и так бы осознала когда-нибудь. Даже до безнадежных идиоток рано или поздно доходят очевидности… так говорят. А в обещания Храма я бы на твоем месте не верила, мало ли что они предрекли. Ты им не нравишься. Настолько не нравишься, что они бы и с Дарланом сговорились, лишь бы твои позиции подорвать. Из двух зол, Хал. Дарлан тоже любимчиком Храма никогда не был… — и в этот момент я кое-что поняла: Храм и правда мог наобещать Халу всякого, лишь бы навредить, но о короне Дарлана я слышала раньше. Еще в той, прошлой жизни. Мне рассказала скельта, а это значит…

«За сотни лет наблюдений открылась обратная сторона пророчеств: ни одно из них не сбудется ни при каких обстоятельствах, если не донести их до нужных ушей…»

Пророчество Дарлана дошло как минимум до моих ушей, да и он сам о нем знал. С другой стороны, слова Земли сбываются всегда. Судьи, вся моя жизнь тому доказательство! Что бы Хал ни вытворял, итог был однозначным. Даже не так: чем больше он шевелился, сопротивлялся, тем быстрее все двигалось в сторону пророчества. Оно словно превратилось в проклятье.

А тут озвученное, выходит, не сбудется? Или корона будет натянута на хладный труп потехи ради? Так нет тут шутника, способного на такое, у Хала чувство юмора отсутствует, он всегда серьезен.

Поэтому все может быть проще: Хал соврал.

Вот и причина не показывать тело. Можно, конечно, забить Дарлана до полусмерти, чтоб места живого не осталось, а потом для надежности отравить ядом сивилл и к жизни быстро вернуть. После таких манипуляций человек долго находится в подвешенном состоянии, выкарабкивается, и Посмертье в этот момент к нему так близко, что… да, легко можно обмануться и принять живого человека за мертвого.

Но я-то уже не совсем человек.

Хал боится, что я все пойму, и фокусы с ядом меня не проведут. Похоже на правду, но… зачем так себя оговаривать? Он не мог не понимать, что смерть Дарлана я не приму. Это же… не мой друг, но мой человек. Или опять пресловутое «из двух зол»? Хал решил, что проще сразу обрубить пути отхода. Дарлану в любом случае выписан приговор, он просто еще не исполнен, я ведь торопилась сюда, шла по пятам… времени не хватило. Но Хал нанес этот удар, чтобы я ушла восвояси горевать и строить планы мести, пока он спокойно довершит начатое в этих подвалах. Избавится от Дарлана. А что я буду при этом думать… да какая разница, я бы все равно не поверила в «несчастный случай» и прочую чушь. Все равно эта кровь была бы на руках Хала, итог один.

Судьи, как я надеялась, что это правда, что Дар жив.

Что я не выдумала все это, рехнувшись из-за новостей.

И сейчас главное — все не испортить. Я одна, вокруг много стражи… один выстрел может решить все, сделать слова Хала правдой, значит… ни в коем случае нельзя кидаться лбом вперед, проламывать стены, нужен план. Быстрый, состряпанный на коленке, но все же план. А сейчас я должна уйти, но так, чтобы Хал мне поверил. Он же наблюдательный как сам Судья, а еще подозрительный, фальшивую актерскую игру распознает вмиг. Стало быть, нельзя уйти просто так, нужно что-то… эдакое.

Я посмотрела на Хала и повторила упрямо, как собиралась:

— Хочу. Видеть. Его. Тело.

— Сказал же — не хочу, чтобы ты… если тебе так хочется, увидишь Дарлана позже. В Аллигоме. В лагере.

— Собрался осквернить его тело?!

— Служить в Армии — честь, если верить Храму.

— У тебя не Армия, Хал, а кучка трупов, которые разлагаются и воняют, несмотря на усилия твоих сивилл и маньяка Армфантена-младшего.

Он промолчал.

— Дарлан такого не заслуживает… ты знаешь. Зачем так поступать? Что он сделал тебе, Хал? Что-то должно быть, раз ты… я никогда не прощу тебя за это убийство, но ты как будто пытаешься окончательно все растоптать и другими решениями.

— Он сделал… он многое мне сделал, Ида. Заставил смотреть на тебя в цепях, избитую и в крови. Заставил поверить в твое исчезновение, хотя я уверен, что это он закопал твое тело. Больше некому. И это не говоря о количестве крови, что он мне попортил за эти годы, а еще он не какой-то забытый всеми альтьер старого мира, он Дарлан Бурхардингер, и я обязан его казнить, ведь не сделай я этого, возникнут вопросы… он явился во дворец, наглый сукин сын, он сам выписал себе смертный приговор. По большому счету и первых пунктов достаточно, чтобы приговорить его к некромантии и общей яме, но это личное, об этом мы еще могли поспорить. Но остальное… я больше не Актер из театра, Ида. Я король и должен принимать решения.

— Да-да, ваше величество, я помню. Удобно устроились, и поглядите-ка, опять у нас «не та ситуация», — я устало покачала головой: — Вот зачем это вообще говорить, Хал? Ты больше не актер из театра… можно подумать, будь ты им, что-то могло быть иначе. Не могло. Нет. И как я вообще могла поверить в обратное?! — последнее не укладывалось в голове. Но глупость никому не чужда, вот и я поддалась эмоциям, увидев его в том подвале. Как он упал рядом со мной, как шептал моей имя, как не мог говорить… я поверила во все это безоговорочно. Попалась, как глупая девочка.

Хал обдумывал мои слова молча, неторопливо. Он как будто давал мне высказаться, успокоиться… думал, я понервничаю немного и отойду? Чушь. Мы не первый день знакомы, а значит… есть у него мысли и на этот счет. И мне же стало любопытно! Хотя в этом и без того темном тоннеле окончательно погас свет.

— Не понимаю, на что ты рассчитываешь, Хал. Что дальше?

— Дальше?

— Да. Как ты видишь ситуацию дальше. Я прощу тебе убийство Дарлана и будем жить долго и счастливо, поругиваясь в процессе из-за других убийств? Мало ли, что натворит Лин или куда в своих расследованиях зайдет Янис… остались еще люди, мне небезразличные, но надолго их, конечно, не хватит.

— Ты как всегда — обиделась и отправилась преувеличивать мои грехи. Тебе нравится лепить этот образ тирана, но да ладно. Я не против, лишь бы тебе в радость. А что будет дальше… тут все просто. Ты успокоишься, подумаешь немного и поймешь, что иначе я поступить не мог. Может, не сразу поймешь… зная тебя, предположу, что так и будет. Но теперь-то у нас точно есть время, которого не было раньше. Годы, сотни лет. И нет причины беспокоиться за твою жизнь, она отпала. Я подожду, за десять лет разлуки ждать я научился лучше прежнего, хотя даже не надеялся на твое возвращение. А теперь, когда ожидание обретет смысл… все у нас будет хорошо.