Принц и Ида 5. Новая кровь

ГЛАВА 17. Границы дозволенного

Не думаю, что некоторые вещи так уж необходимо постичь, изучить и разгадать их загадку. Никто не знает, чем обернется новое знание, быть может, человек просто не способен понять сути Посмертья. Быть может, новое знание убьет его.

Из личных дневников альтьеры Летисии, скельты Великого Храма.

Дорога выдалась нервной и неприятной.

Мы с Халом ехали вместе, но не разговаривали, он думал о своем и явно готовился к неприятностям. Столь внезапная отмена свадьбы не могла обойтись без последствий, и Хал встретит их в Аллигоме. Не явиться туда — значит, не проявить уважение вновь, что потянет на начало очередной войны, коих и без того было немало. Даже с мертвой наукой жить в таких условиях и дальше невозможно, в какой-то момент все обернется против самого Мертвоземья, которое и без того ранено и корчится в муках.

Мы заранее условились, что свое путешествие по Аллигому я начну у Храма, там мы и остановились. Хал был все так же задумчив, и я решила было уйти тихо, не прощаясь, но он остановил меня за руку:

— Не торопись с выводами, хорошо? — тихо попросил он, посмотрев в глаза.

— Хорошо, — осторожно ответила я, не зная, что думать. Надо полагать, узнаю совсем скоро, Аллигом уже за окном, пахло солью, морем и холодом. А еще гнилостью и перележавшей сырой травой. И почему-то дымом и копотью.

Хал отпустил мою руку и кивнул.

Я вышла на улицу, экипаж помчался дальше и вскоре скрылся за поворотом. А я так и не сдвинулась с места, все смотрела на этот поворот, ожидая неизвестно чего. Его возвращения? Другого, более объемного прощания? Другого взгляда, хотя бы? Потому что после всего я чувствовала себя странно, а первый шаг по Аллигому казался началом конца. Парой слов Хал смог запугать меня так, что я почти не хотела ничего видеть, ничего знать. Отвернуться, забыть, довериться… согласиться на охрану за спиной. Жить счастливо и никогда не видеть у него такого болезненного взгляда.

Первый шаг дался мне нелегко, но я все же шагнула.

Видимо, я из тех, кто неведению и счастью предпочтет начало конца. Неведение и счастье уже присутствовали в моей жизни, и как хорошо это ощущалось! Александр, я, много людей вокруг, близкие друзья, любовь на всю жизнь, безоблачное будущее. Но когда на смену неведению пришла ясность, падение было слишком жестким, чтобы захотеть его повторить.

Так что слабость я себе позволила только мысленно.

У Храма, как и в Тенете, никого не было. Он выглядел ослепительно-белой глыбой на фоне уже не серого, а скорее черного окружения. Морской берег еще далеко, но под ногами лежал черный камень, сквозь дома проглядывались кусочки бесконечно-длинного берега, льдины блестели на солнце… но самое интересное, то, ради чего я вообще приехала, дальше.

За пределами Аллигома уже много лет раскинуты лагеря, в них сивиллы и мертвые, в них происходило всякое. Пока у меня только догадки, основанные на коротких оговорках или сухих фактах, но все же… ученый Хакон Армфантен, люди с мертвой кровью, эксперименты и война вокруг. Взгляд Хала, такой пугающий и… походящий на прощание. Один раз он меня уже отпустил — он сам так сказал, и как будто бы готовился это повторить. Он словно понимал, что ничего не выйдет, все развалится, стоит мне узнать правду. И это… пугало. Нельзя выписывать приговор раньше, чем это сделают Судьи, говорят, примета плохая.

Старик Луциан часто говорил, что неспокойные времена двигают прогресс опасно-широкими шагами. Никогда не знаешь, к чему можно прийти и что сломать по дороге. А здесь, в Аллигоме, многое было сломано.

Я обошла Храм и выбралась на одну из городских улиц. Мертвые и сивиллы — это, конечно, очень интересно, но для начала стоит проверить кое-что. Повернув несколько раз наугад, я нашла, что искала — темную подворотню и злачное заведение, возле которого и днем можно повстречать нетрезвый народ. Мне повезло вдвойне, я наткнулась на компанию из сразу пяти человек. Все мужчины, грязноватые, с красными носами, обветренными лицами и вообще практически близнецы.

Маску я сняла еще возле Храма, и теперь, поймав заинтересованный взгляд одного из красноносой компании, ярко продемонстрировала свое отношение к чужим возлияниям — брезгливо сморщила нос. Решив, что этого мало, передернула плечами и попыталась пройти компанию по дуге, чтоб даже общий воздух не вдохнуть.

— Эй, святоша, чего морщишься? — быстро и предсказуемо отреагировал один из красноносых. — Не нравимся тебе, да?

Теперь на меня смотрели все пятеро.

Я окинула их еще более брезгливым взглядом и пожала плечами:

— А что, должны? Вы же на людей не похожи и воняете.

— Слышь, что говорит? — самый говорливый (и обидчивый) из компании поддел плечом приятеля. — На людей, говорит, не похожи! А на кого похожи? Ты хоть знаешь, как люди живые выглядят, тварь святая, или вы в своем Храме только с мертвыми разговоры ведете?

— Не думаю, что вы — хороший пример живых людей, — ответила я с вежливой улыбкой и поспешила подлить масла в огонь: — Твари пьяные.

— Что сказала? Что она сказала? — опять обращение к приятелю, словно тот понимал ситуацию лучше. Но он только моргал, глядя на меня, и отвечать не торопился. Остальные тоже… моргали. Возможно, они оказались слишком пьяны для моих целей.

— Я сказала, что вы пьяные твари.

Кажется, они поверить не могли в мою наглость, до них просто не доходило, только и оставалось сидеть, да моргать. Я мысленно вздохнула: спрашивается, почему у меня вечно все так криво? Почему, когда я пытаюсь избежать конфликта и не лезу на рожон, все вспыхивает, как сухая бумага вблизи огня, а когда нападаю на людей с откровенным хамством, в ответ получаю шокированные взгляды и детскую обиду на красных лицах?

Не зная, как быть дальше: стоять и смотреть на несостоявшихся противников, или взять камень и швырнуть в них (уверена, от такого у бедных мужчин глаза и вовсе на лоб полезут), я выбрала третий вариант и завернула в злачный кабак. Несмотря на далекое от вечернего время, внутри было накурено до рези в глазах, кто-то горланил песни… я перекинулась парой слов с барменом и узнала, что в сие заведение любят захаживать свартцы, и раньше все было почти мирно, но «ввиду последних событий из жизни королей» девушке вроде меня здесь находиться не стоит даже днем. И вообще, на улицу пока тоже лучше не выходить, дабы не провоцировать конфликт. Бармен хотел как лучше, откуда ему знать, что девушке вроде меня как раз и нужен конфликт.

Атаковать северян в лоб не стоит, подозрительно получится.

Я сделала вид, что меня интересует обстановка в Аллигоме, мол, приехала из Тенета по приказу скельты, оглядываюсь, с народом говорю, пусть даже и в барах. С Храмом все стараются дружить… и держаться от него подальше, поэтому разговоры были короткими и сухими. И только бармен оказался словоохотливым, хотя ничего нового не рассказал. Но держался неизменно рядом: то ли я ему так сильно понравилась, то ли сходу записал меня в дурные девки, которых лучше покараулить, иначе быть беде.

Компанию северян я заметила сразу, но в их сторону почти не смотрела. Действовала тоньше и дольше, и в этот раз все прошло по плану: нескольких быстро отведенных взглядов хватило, чтобы мною заинтересовались, пары нервных фраз было достаточно, чтобы интерес перешел в разряд опасных, а один откровенно испуганный вскрик сделал из меня мишень. Беспокойный бармен чуть все не испортил, предложив скрыться через заднюю дверь и даже потянув меня в сторону выхода, но я забилась в его руках в страхе и отшатнулась от бармена прочь.

А вот от северян нет, угодила прямо в их руки.

Ко мне подошли трое, сначала все было на грани: они расспрашивали про Храм, мерзко шутили. Я вздрагивала и косилась на выход, как на последнюю надежду. И это заводило и без того заведенную компанию: что может быть лучше бедной напуганной девчонки в белом балахоне? Меня медленно оттеснили к выходу, а после, уже не стесняясь, схватили за шиворот и протащили в подворотню мимо моих уже старых знакомых. У них опять глаза округлились, когда меня волокли с похабными фразочками, обещая, что я скоро узнаю о многих северных обычаях, а то в Храме, поди, сижу непросвещенная… повезло, что мои красноносые друзья на помощь не бросились, хотя один даже сделал шаг вперед, но был остановлен благоразумным приятелем.

В подворотню меня втолкнули, я пролетела до тупиковой стены, но даже развернуться не успела, как сзади меня придавил один из свартцев и выкрутил руки. Я пнула его ногой, но скорее лениво, чем всерьез отбивалась. Он посмеялся и подозвал приятелей. Я просила о пощаде, но это подстегивало нападающих. Совсем бездействовать нельзя… я начала отбиваться сильнее, но пропускала удары. Получила по лицу, кажется, мне разбили губу. Разорвали балахон…

Ну вот же, я нарвалась на неприятности.

Специальный отряд сивилл должен меня спасти? Когда, если не сейчас… скоро будет поздно. Я махала ногами наугад, пока мне выкручивали руки, да так, что трещали кости. Не очень приятно, но не так больно, как я помнила. Ощущения изменились, это точно, раньше я не понимала до конца, а вот теперь… так чувствуется смерть? Мне не раз приходилось слышать, что Роксана больше мертва, чем жива, и каждый прожитый королевой год добавлял груза на чашу смерти. И моя кровь уже другая… мертвая? Поэтому что-то изменилось? Или это Посмертье держит до сих пор, не сдается в мелочах?

Я думала, вопросы уйдут, стоит памяти пробудиться, но пока все не так.

Меня повалили на землю лицом вниз, вдавив голову в камни и черный песок. И я решила, что с меня достаточно: охрана должна была вмешаться, не стоят же они в стороне молчаливыми тенями… или Хал и это предусмотрел и отдал соответствующий приказ? О, он мог. Уж он всегда просчитывал мои ходы наперед… а вот я не могла не проверить искренность его обещаний.

Подсунув под себя руку, я резко перевернулась и скинула одного из нападавших. Получилось неожиданно, ведь ранее я сопротивлялась не столь рьяно и умело. Чужим замешательством воспользоваться удалось сполна: я ударила головой одного и разбила колено другому. Укладывать северян носами в землю смысла не было, количественный расклад не в мою пользу, я хотела просто сбежать. А для этого всего-то и требовалось расчистить путь ненадолго. Позади глухая стена, и путь только один: вперед, через свартцев.

Но вышло все иначе, ведь между домами замаячила другая компания.

Та самая, с которой у меня не сложилось конфликта.

С криками: «Оставьте девчонку!», они бросились вперед, и в узком тупике началось невообразимое. На свартцев накинулись, завязался беспощадный мордобой, с кровью, хрустом костей и отборными ругательствами. Про меня забыли, чем я воспользовалась и отползла в сторону. Белый балахон остался в подворотне, возвращаться за ним, к тому же порванным и грязным, было не слишком разумно, поэтому вскоре я шагала по Аллигому в брюках и рубашке. И без маски, конечно.

Хал определенно расстроится.

Многие сивиллы знают меня в лицо, вряд ли стоит рассчитывать на их забывчивость… среди лагеря мертвых есть возможность нарваться на неприятности похуже заварушки в подворотне. Поэтому я сделала то, что делать не собиралась: развернулась и пошагала в сторону Храма.