Зеркальщик. Счастье из осколков

- Да что Вы, в самом деле, закемарили что ли? – рыкнул сердито доктор. – Али в статуи соляные, наподобие Лотовой жены, обернулись?

- Не вы-хо-дит, - с усилием, по слогам выдохнул Илья Викентьевич, и Варенька заприметила стекающую по виску богатыря струйку пота. – Зеркальщик наш, можно сказать, всю душу в эту защиту поставил, извне не сломать.

- И что теперь делать? – сварливо осведомился Никита. – Ждать, пока он Богу душу отдаст? Вы как хотите, а я на такое не согласен! Мне же за ним потом отправляться, убеждать вернуться, а то и силком за шкирку на свет божий вытаскивать, а оно мне надо? Я, знаете ли, уже не молоденький, по загробным мирам шастать!

Маги смущённо зашмыгали, заскребли головы, зашушукались.

- А может, барышня нам поможет? – проскрипел один чёрный, похожий на обугленную указку, мужчина. – Насколько я понимаю, она является Отражением несравненного Всеволода Алёновича.

- И? – прогудел Илья Викентьевич.

- Надо было во время обучения не прогуливать занятия по Зеркальной магии, а посещать их! – недовольно проскрежетал маг. – Отражение может вести беседу с Зеркальщиком на любом расстоянии и в любом состоянии. Если эта милая барышня попросит Всеволода Алёновича снять защиту, убедит его, что опасность миновала…

- Что-то я не припомню, чтобы Всеволод отличался особой доверчивостью! – фыркнул Никита. – Особливо в вопросах, касающихся безопасности.

Старик закатил глаза, всем видом безмолвно вопия о том, как ему невыносимо тяжело находиться средь бездарей и неучей, не способных понять простые и очевидные вещи. Варенька, сидящая тише мышки и внимательно слушавшая магов, ощутила глубокое раскаяние за собственную невежественность, а вот доктор лишь пренебрежительно фыркнул:

- Вы, Глеб Александрович, без сомнения, муж великомудрый и весьма в науках, особливо магических, преуспевший. Вне всякого сомнения, Вы знаете, как должно быть в том или ином случае. Только вот я, к примеру, очень хорошо знаю нашего Зеркальщика и смело могу утверждать, что на слово он никому и никогда не верит. Потому как ему ещё в пору невинного детства весьма наглядно продемонстрировали, к чему излишняя доверчивость приводит.

- Да в том-то и дело, - всплеснул тощими, словно плети, руками маг. – Я тоже, к Вашему сведению, весьма неплохо знаю нрав господина Образова, одно время даже имел честь обучать его основам магии… но не будем сейчас об этом. Так вот, Вы совершенно правы, Всеволод Алёнович на слово никому и никогда не поверит кроме, - мужчина сделал поистине театральную паузу, - своего Отражения! Поскольку это не просто единственная любовь на всю жизнь, это, в некотором роде, сам Всеволод Алёнович. У Зеркальщика с Отражением даже телесные чувства одни на двоих, представляете?

Варенька вспыхнула и опустила глаза, поскольку после этих слов все без исключения мужчины воззрились на неё с неподдельным сочувствием.

- А потому сия милая барышня может смело воззвать к нашему несравненному Зеркальщику, и он выполнит любую её просьбу, - торжествующе закончил мужчина и с воодушевлением добавил. – Да что там просьбу, любой каприз, даже самый мимолётный и безрассудный!

Теперь мужчины не сговариваясь посмотрели на Всеволода, и было на их лицах столько сострадания, что Варвара Алексеевна не вытерпела, крикнула звонко:

- Да не нужны мне никакие капризы, я только хочу, чтобы Всеволод жив был!

В тот же миг тело Зеркальщика прошила лёгкая судорога, дыхание стало слышнее, а длинные ресницы дрогнули.

- Сева, - ахнула Варенька, позабыв обо всём и припадая к груди своего суженого, - Сева, милый, родной, любый, очнись!

Медленно, с трудом, Всеволод открыл глаза и посмотрел на барышню запавшими, покрасневшими, лихорадочно блестящими очами. Взор, мутный то ли от боли, то ли от усталости, сперва был тусклым, затем в нём проскользнула искорка узнавания, и бледные губы чуть дрогнули в слабой попытке улыбнуться.

- Ва-рень-ка, - чуть слышно выдохнул Зеркальщик хриплым до неузнаваемости голосом, - Вы… целы?

- Да-да, всё хорошо, я в порядке, - китайским болванчиком закивала девушка, не замечая струящихся по щекам слёз. – Всё хорошо, ты спас меня.

Всеволод Алёнович удовлетворённо улыбнулся, чуть шевельнул рукой в тщетной попытке поднять её и погладить барышню по щеке. Варенька угадала его намерение, подхватила его руку, поцеловала и прижала к щеке, лихорадочно нашёптывая невразумительные глупости, на которые столь щедро влюблённое сердце.

- Не… плачь, - чуть громче и разборчивее попросил Всеволод, - всё…хорошо.

- Ясное дело, всё хорошо, - нарушил любовную идиллию резкий от пережитого волнения голос доктора, - коли сразу не помер, жить будешь. А я уж постараюсь, чтобы Вы, Всеволод Алёнович, на всю жизнь запомнили, что все силы на чародейство тратить нельзя! Вы у меня, сокол ясный, неделю одной касторкой питаться станете! Я Вас для поправки здоровья к нервическим барышням и брюзгливым старикам отправлю! Ирод геройский, кажин раз одна и та же история: собираешь его мало не по осколкам!

- Прости… друг, - хрипло прошептал Всеволод, виновато глядя на разбушевавшегося Никиту, - я… правда… не… хотел… тебя…беспокоить. Но я… должен был… спасти Вареньку.

- Молчи уже, тебе вредно разговаривать, - сердито отмахнулся доктор. – Варвара Алексеевна, коли он снова болтать начнёт, разрешаю закрыть ему рот поцелуем. Так сказать, исключительно в целебных целях!

- И то правда, - оживился Илья Викентьевич, - жёнка моя всем детишкам завсегда все синяки и ссадины зацеловывает. И что вы думаете, помогает лучше всяких мазей и декоктов чудодейных!

- Ещё бы, слюна оборотня целебна, - фыркнул Никита и постучал по зеркальному куполу. – Всеволод Алёнович, прежде чем приступите к поцелуйному лечению, соблаговолите купол защитный снять. Я должен убедиться, что помощь доктора, а паче того, некроманта, Вам и Вашей избраннице не надобна.

Зеркальщик поморщился, прикрыл глаза, губы его что-то безмолвно зашептали.

- Отходную что ли читает? – опасливо прогудел Илья Викентьевич, за что моментально удостоился ехидного взгляда от доктора и сердитого укоризненного кашля от Глеба Александровича.

- А чего я? – обиделся Илья. – Он вон какой бледный да слабый, иные покойники и то краше выглядят, вот я и подумал…

- Молодой человек, - неприятно, точно ржавые петли, проскрежетал старый маг, - соблаговолите собственную глупость на суд людской не выпячивать. Особливо перед барышней, паче того, Отражением Всеволода Алёновича! Сил у нашего Зеркальщика немного, вот он собственное заклинание и разрушает через длительный заговор, а не привычным хлопком или же прикосновением. Сдаётся мне, дражайший Илья Викентьевич, что Вы не только по Зеркальной магии лекции пропускали, но и вообще посещение занятий не шибко жаловали. То-то я припоминаю, Вы лишь с третьей попытки экзамен выпускной сдать смогли!

Побагровевший чародей уже открыл рот, чтобы сказать что-нибудь резкое, когда защитный купол дрогнул, по его прозрачной поверхности пролегла грубая трещина. Никита встряхнулся, удобнее перехватил большой саквояж, знакомый Вареньке ещё с первой их встречи с доктором, а едва только отвалился первый кусок зеркала, тут же бросился в открывшийся лаз, нимало не заботясь тем, что может обрезаться об острые неровные осколки.

- Ну-с, Всеволод Алёнович, - знакомым округлым тоном проворковал доктор, усаживаясь на корточки и передавая Варвара Алексеевне саквояж, - давайте посмотрим, что Вы такое с собой учудили и чем я могу Вам помочь. А Вас, дражайшая Варвара Алексеевна, я прошу моей помощницей побыть, свою-то я с собой нынче брать не решился, уж больно много ужасов про место сие рассказывали. На меня посмотрите, Всеволод Алёнович. И без моего дозволения взгляд не отводить.

Зеркальщик послушно поднял на доктора испещрённые красными точками глаза, лихорадочно блестящие и запавшие.

- Да уж, прав Илья Викентьевич, краше только в гроб кладут, - фыркнул Никита Васильевич, бесцеремонно ухватив Всеволода за подбородок и покрутив его голову из стороны в сторону. – Ну что ж, в общем и целом картина мне ясна. Значится так: полный постельный режим на протяжении трёх суток. Варвара Алексеевна, присмотрите за этим особо, поскольку пациент нервный и всё время норовит удрать, процедуры не завершив.

Барышня с готовностью кивнула.

- Отлично. Так вот, полный постельный режим три дня, микстуры, кои я выдам, принимать по часам, а не как попало, что Вы особливо любите делать, да ещё: магию использовать строжайше запрещаю. Вы меня поняли? Ка-те-го-ри-чес-ки!

- Никита! – вскинулся Всеволод, коего совсем не прельщала перспектива пропустить завершение расследования из-за навязанного постельного режима. – А то ты не знаешь, что для меня магия так же естественна, как дыхание!

- Значит, дам сдерживающий амулет. А то и два, для надёжности.

- Да ты не понимаешь, есть люди, коим совершенно незачем меня видеть! – продолжал горячиться Всеволод Алёнович.

Варенька принахмурилась, а потом понимающе кивнула, она догадалась, что Всеволод имеет в виду своего отца и мачеху, кои также проживают в этом городе, а значит, вполне могут случайно встретить его где-нибудь. Особенно, если Зеркальщик не сможет вовремя отвести им глаза.

- А тебя, сокол ясный, никто и не увидит, - ядовито усмехнулся Никита Васильевич. – Ты что, забыл? Полный постельный режим.

- А расследование? Нам совсем чуть-чуть осталось! Душегубец – Иван Аркадьевич, он не племянник, а сын покойного купца Пряникова!

- Ну и отлично, значит, Варвара Алексеевна прекрасно справится сама. А наш бравый Лев Фёдорович ей охотно поможет. Заодно и приглядит, чтобы барышню никто не обидел. Так что, друг мой, сейчас ты выпьешь микстурку и отправишься баиньки…

- Не надо со мной нянькаться как с ребёнком, - прошипел Всеволод, так полыхнув глазами, что даже привычному ко всему доктору стало не по себе.

«Ого, а у нашего Зеркальщика дар-то сильнее стал, - подумал Никита, стараясь, однако, чтобы лицо сохраняло смешливую невозмутимость. – Вот что любовь-то делает. Чёрт, да куда эта микстура-то делась?! Неужели оставил, растяпа такая? А, вот она, голубушка, за подклад завалилась».

Доктор достал небольшой пузырёк с плотно притёртой крышкой, не без труда откупорил её, поморщился от резкого запаха, ударившего в нос, и наклонился над Всеволодом, тщательно следя за тем, чтобы лекарство не выплёскивалось.

- Ну-с, голубчик, хотите али нет, а три глоточка Вам сделать придётся.

Всеволод сперва упрямо сжал губы, он терпеть не мог лечиться, но поймав мягкий, чуть укоризненный взгляд Вареньки, смутился и покорно сделал три крохотных глотка. Едкое зелье опалило гордо, выбив слёзы из глаз и перехватив дыхание, Зеркальщик поперхнулся и закашлялся, не сдержав недовольной гримасы.

- Вот и отлично, - улыбнулся Никита Васильевич, жестом фокусника доставая из кармана блестящий причудливый браслет, - вот и умница.

- А дознание, - вяло прошептал Всеволод Алёнович, чувствуя только одно всепобеждающее желание спать.

- Варвара Алексеевна справится, - беспечно отмахнулся доктор, ловко защёлкивая браслет на запястье друга. – Да, барышня, у меня к Вам убедительнейшая просьба: Вам нужно самым тщательным образом следить за тем, чтобы Всеволод Алёнович не манкировал целебными процедурами. Сегодня он кроток и послушен, аки агнец, поскольку ему невероятно плохо, но уже завтра, когда ему станет лучше, он совершит попытку нарушить все мои распоряжения.