Смерть на выживание или Кто не спрятался - я не виновата!

Глава 18. Нетрадиционные предпочтения.

Отговорившись тем, что его всю ночь и весь день кормили в городской управе (демоны в самом деле на угощения не скупились), Вика уложила тело Диего в его спальне и понеслась вниз гувернанткой Мари, мечтая о крепком кофе, который помог бы проснуться разуму в бодром теле молодой француженки.

– Где демонята? – спрашивала она замок, слетая по лестнице на первый этаж.

– Так они спят уже: вчера поздно заснули, долго ворочались, не выспались. Ничего, завтра выходной – отдохнут, – негромко прошуршали стены.

– Как ты с ними управился? Происшествий не было?

– Всё нормально: я им на день игру сотворил, а вчера перед сном сказку рассказал. Приучила ты их к сказкам, ни в какую не хотели засыпать без сказки! – недовольно рокотнули каменные стены.

– И какую сказку ты им рассказал? – заинтересовалась Вика, приостанавливая бег.

– Я им быль рассказал: про то, что наследство их родителей может уплыть в чужие руки, что управляющий Диего отправился его спасать, а другие слуги сопровождают его призраками в качестве моральной и интеллектуальной поддержки. Демонята мигом присмирели, улеглись в постели как шёлковые! – хвалясь своей находчивостью, известил замок. – Правда, в постелях вертелись потом долго, зато сегодня уже никаких сказок не требовали.

– О-оо... Боюсь спросить: что за игру ты им сотворил?

– Обычную игру – вон, на столе в зале лежит.

На столе обнаружилась россыпь мелких каменных осколков и каменная упаковка от игры с выбитой надписью на крышке: «3-Д пазл: Кирпич. 10 000 деталей». Удивительно, но часть кирпича уже была собрана.

Сдержав смех, Вика подошла к стенам, прислонилась к ним пылающим лбом, устало вздохнула и погладила холодные камни:

– Спасибо тебе, ты хороший. Город остался под властью Морта. Комиссия, умаявшись строчить предписания на мелкие нарушения по пятнадцати первым пунктам, остальное приняла не глядя. Штраф в итоге выписали в пять тысяч манн.

– Да ну?! Всего-то небольшой штраф?! Покажи, как дело было, а? – изнывая от любопытства, попросил замок.

– Показать???

– Ты продолжай меня касаться и разреши мне проникнуть в твои воспоминания – так я всё увижу.

Мысленно разрешив замку бродить по её мыслям, Вика наслаждалась появившейся за этим прохладой, окутавшей её голову с измученным бессонной ночью разумом. Она почти уснула, привалившись к стене, когда камни под её щекой чуть завибрировали от тихих слов:

– Ты на хозяина-то не засматривайся. Он – высший демон, ничего доброго тебя не ждёт, если он этим твоим молодым тело соблазнится.

Вика вмиг проснулась и разозлилась, поняв какие именно её воспоминания подглядел вредный замок:

– Не собираюсь я никого соблазнять! Я выжить хочу, мне не до романов!

– Не до романов с кем? – раздался голос Морта с порога кухни. – Почему дом словно вымер? Где все?

Вика отлипла от стены и пошла кормить хозяина дома, проигнорировав его первый вопрос и рассказывая о спящих демонятах, об их успехах в школе и сильно уставшей вчера кухарке Гале, у которой свободное время.

Так и потекли дальше дни. Демонята после случая с Карафом окончательно присмирели, соглашение о «честном сотрудничестве» не нарушали, охотно помогая слугам замка во всех делах, и Вика не могла нарадоваться, какие они милые, отзывчивые и послушные. На выходных они все вместе выезжали в село: покататься на качелях в общественном парке, поиграть с друзьями, поесть мороженого у Вельзевула. Мороженое здесь было особенно отменное: настоящий пломбир на сливках, никаких искусственных красителей, усилителей вкуса, консервантов и прочей химии. Никаких диких видов фруктового льда тошнотворного жёлто-зелёного цвета с устрашающим составом, никаких заменителей молочных жиров, никакого пальмового масла!

Собственно, в плане экологической чистоты и натуральности продуктов полусвет имел явные преимущества перед землёй: здесь абсолютно всё выращивалось на натурсырье, без пестицидов, антибиотиков и прочих нежелательных добавок. Ценили демоны своё здоровье, ничего не скажешь!

Второй этаж замка отмыли начисто, как только Вика условилась о новом внутреннем дизайне. Уговор Вика заключила исходя из позиции: «Если не можешь остановить безобразие, то возьми его под контроль и ограничь допустимыми рамками». Теперь плесень и грибы были ограничены рамками в самом прямом смысле слова: на стенах повисли картины, выполненные «живыми красками»: низшими растениями и одноклеточными разных цветов. Центральное панно в холле изображало сам замок и окружающий его обновлённый сад – в создании картины приняло участие десять видов грибов и двадцать видов плесени, по гордому сообщению замка. Эти картины невероятно нравились Вике, они действительно были живыми: листва на деревьях и трава колыхались, белая рябь облаков проплывала от края до края пейзажей, бежали блики по реке, солнечные лучи на картинах «гасли» с наступлением вечера – то сворачивались на ночь микроскопические стебельки и жёлтые головки жильцов картины. Удивительные украшения стен пришлись по вкусу не только Вике: демонята азартно придумывали всё новые и новые сюжеты, и замок благосклонно менял вид на картинах, если одобрял придуманное демонятами. Вика замечала, что замок очень доволен таким активным интересом к его творениям, хоть каменные стены частенько притворно ворчали:

– Надоели со своими выдумками, некогда мне глупостями заниматься!

И Каррик с Пификом начинали упрашивать замок изобразить то, что придумали они: огненного дракона, кровавую битву демонов и пламя ада. Такими картинами в итоге были увешаны все стены их комнат, а для общих залов Вика ввела цензуру на сюжеты.

Козья колючка разрослась на весь южный склон. Слухи о композиционном парке разошлись не только по селу среди низших демонов Морта: ближайшие соседи из высших тоже выражали желание глянуть на него. Два соседа, получив приглашение Морта, приезжали посмотреть на сад, только красавец Астарот больше не показывался. Вика дошла в дневнике Катерины до посвященных этому демону строк, полных восторженного преклонения перед его умом, благородством и красотой.

«Что ещё раз доказывает: любовь лишает разума даже самых умных людей, – сказала себе Вика, переворачивая сразу две страницы, пропуская описания того, что нравится и не нравится брюнетистому демону, какие у него любимые присказки и предпочтения в еде. Ей было неудобно читать про нежные чувства и тайные свидания. – Может, Астарот и умён, но благородства в нём я ни капли не заметила: с первого взгляда очевидно, что он скользкий, коварный тип, и глаза у него смотрят жёстко и цинично. Вот у Морта глаза... Тьфу, и я ещё укоряю Катерину за близорукость! Морт – такой же опасный, бессердечный демон, как все прочие, а всё остальное – обман зрения!»

Вика обратила внимание на более важные сведения, содержавшиеся в дневнике, чем роман Катерины с демоническим соседом: психолог настойчиво рекомендовала не посещать землю.

«Тоска по дому усиливает желание умереть», – предупреждали строки дневника. Сама Катерина после первых дней никогда не отлучалась из полусвета.

«У неё не было близких родных, а у меня брат с сестрой!» – оправдывала себя Вика, периодически наведываясь на землю. Буквально на четверть часа, только чтобы убедиться, что у Насти с Женькой всё хорошо. Замок, всегда замечавший такие отлучки, недовольно предупреждал, что она играет с огнём.

– Не могу я мучиться сомнениями, не произошло ли у них что-нибудь плохое, – отвечала Вика.

– Чем ты поможешь, если произошло? – хмыкал замок. – Ты – бесплотный призрак на земле, толку с тебя, как с испорченного цемента!

– Если кто моих родных тронуть вздумает, то толк будет, – мрачно обещала Вика. – Я видела, на что способны призраки, и я так тоже смогу. Представляешь, сестра в мою контору вместо меня работать устроилась, чтобы моё место никому другому не отдали. Это она молодец: в провинциальных маленьких городах с трудоустройством дела плохи. Брат дяде с тётей в кафе помогает, так что моё семейство всё при деле.

– Вот и прекрати на землю наведываться, коли там всё в порядке!

– Не всё: сестра со своим парнем рассталась, и сейчас за ней ухаживает бывший одноклассник, который мне очень не нравится. И ладно, если бы он только мне не нравился, – он и Насте не нравится, но она встречается с ним, чтоб досадить Кириллу!

– Дай сестре набить собственные шишки, иначе она никогда не повзрослеет. Хватит кружить над ней, как орлица над орлёнком, а то мне к новым слугам привыкать неохота!

Вика беззлобно обзывала замок козьей колючкой и задумывалась над самыми последними строчками дневника погибшего психолога:

«Я наконец-то нашла выход из западни полусвета – меня перестало преследовать желание наложить на себя руки! Господи, решение задачи оказалось очевидным, как таблица умножения: преодолеть тягу к смерти помогает любовь! Счастливые люди не помышляют об уходе из жизни, а я счастлива, как никогда раньше! Неупокоенные, знайте: если вы обрели взаимную любовь, то полусвет не в силах затопить вас мглой беспросветного отчаяния. Среди счастливых не бывает самоубийц!»

На этой ликующей фразе, датированной двадцатым марта, дневник резко обрывался: все остальные листы были пусты.

– Когда ты почувствовал уход Катерины? – спросила Вика у замка.

– Двадцать первого марта. Я не только почувствовал, я увидел её уход. Она умчалась на свидание к Астароту, а потом прибежала обратно без машины и бросилась в пропасть с моста, – вздохнул замок.

– Странно: она писала, что любовь помогает ей держаться.

– Угу, пока она взаимна. Через несколько дней после гибели Катерины Астарот явился в гости к хозяину в сопровождении новой любовницы: из низших демониц. – Замок помолчал и резюмировал: – Любовь – самая страшная и коварная вещь на свете.

– Согласна, – подавленно кивнула Вика. – Четыре работы помогают мне надёжней любви и нет риска разочароваться в любимом. Через год вернусь на землю – тогда и буду искать свою судьбу.

Замок зашуршал, заскрипел и произнёс с явным подтекстом:

– По договору с Мореной ты не обязана возвращаться на землю, твой договор будет продлеваться автоматически сколько пожелаешь, любой срок, помни об этом.

– Ты это к чему напомнил? – насторожилась Вика, давно научившаяся распознавать многозначительные нотки в тоне замка.

– Я уже говорил: напрасно ты взялась договор с высшим демоном заключать. Морена тебя по всем пунктам вокруг пальца обвела: даже если ты продержишься год, во что я потихоньку начинаю верить, то всё одно награде обещанной не возрадуешься.

– Почему?!! – воскликнула Вика, но замок угрюмо молчал, не отвечая на её расспросы.

Вика пришла к выводу, что, говоря про продление договора, ей намекают на её собственные чувства к одному из высших демонов, а точнее – к хозяину замка. Сколько бы Вика ни убеждала себя, что голубоглазый Морт – коварный демон и совершенно не в её вкусе, она не могла относиться к нему равнодушно. Если бы они не встречались ещё так часто! Если бы он при встречах вёл себя, как все прочие демоны, проявляя полнейшее равнодушие к людям и их судьбе, но нет: Морт не был таким, как все. Определённо не был!