Мой слуга Тень

Глава 19. Шантажистка

Кузен отыскался на веранде. Тут было просторно, крашеные доски пола поскрипывали под ногами, солнечный свет щедро лился сквозь окна. Прекрасное место, чтобы мечтать и творить.

Чем Даниэль и занимался. Он стоял перед мольбертом, густо зачерпывал в палитре широкой кистью и ожесточенно швырял краску на холст. Краска хлюпала и чавкала, Даниэль скрипел зубами.

Он как будто переносил на полотно свою досаду. Страшно подумать, что за рисунок у него выйдет.

Однако при виде Ирис он улыбнулся и просветлел.

– Ну, как настроение? Урезонила Рекстона?

– Даниэль, у меня проблемы. Мне нужен твой совет.

– Всегда рад его дать, сестрица. Потому что я специалист по проблемам. Они гоняются за мной по пятам.

Ирис села на кушетку и сухо изложила всю правду о долге Финеаса и о встрече с бандитами.

Она не особо рассчитывала на то, что Даниэль даст дельный совет. Но проблему нужно было озвучить, обговорить. В беседе часто само по себе выплывает решение. Раньше Ирис обсуждала свои горести с куклами, но деревянные слушатели ее больше не удовлетворяли.

Даниэль слушал внимательно, сочувственно качал головой, а под конец рассмеялся.

– Не переживай, сестренка, – он похлопал ее по колену. – Дело пустяковое. Не о чем волноваться. Я знаю, как поступить.

– Откуда ты можешь знать? – Ирис обескуражило легкомысленное отношение кузена.

Но, как оказалось, она недооценила его.

– Оттуда, что я с этой братией не раз уже имел дело. И Рика знаю. Студенты-художники – народ нищий. Многие похаживают в казино в поисках вдохновения и острых ощущений и проигрываются в прах. Другие по уши увязли в долгах. Занимают у кого попало, потом отдуваются. Так вот: уличные крысы понимают только язык угроз и силы. Если ты хоть раз пойдешь на уступку, дашь слабину, они с тебя не слезут. Зря ты так себя повела.

– Побывал бы ты на моем месте…

– Ну да, понимаю. Ты слабая девушка, сама по себе в этом жестоком мире. Но теперь все будет по-другому – у тебя есть мужчина-защитник. То есть, я.

Даниэль горделиво выпятил грудь. Ирис скептически поджала губы. Ну какой из него защитник?

Даниэль с упреком вздохнул.

– Ирис, ты думаешь, живописец должен быть неземным созданием? Думаешь, мы только кисточку в состоянии в руках удержать? Ничего подобного. Поверь, мы умеем за себя постоять. У нас частенько случаются стычки со студентами музыкального училища. И с гангстерами мы тоже имели дело. С Хромым Храстом, которому мой приятель задолжал тысячу кронодоров. Так вот, знаешь ли ты, что мастихином можно хорошенько припугнуть, особенно если легонько ткнуть им в пузо? Даже кисточка может стать грозным орудием, если зажать ее в кулаке острым концом наружу.

– Ты собрался драться с Картавым Риком?

– Нет. Это и не понадобится. Достаточно дать им понять, что тут им ничего не светит, кроме неприятностей. Но нам нужен кто-то еще за компанию. Еще один мужчина, повнушительней.

– Рекстон?

Даниэль в ужасе замотал головой.

– Нет-нет! Хочешь новых нотаций и ледяных взглядов?

– Но кто же тогда?

– Морган. Доктор Фальк. Самая подходящая кандидатура. Он отличный малый. Надежен, рассудителен, умеет держать язык за зубами. Студентом подрабатывал в цирке борцом. Его навыки пригодятся.

– Точно! – обрадовалась Ирис. – Как я раньше не догадалась, что он цирковой? Комплекция у него подходящая, и я видела у него книги в доме о физиологии борцов. Я с ним поговорю.

– Я сам, – снисходительно махнул рукой Даниэль. – Будь уверена: мы наведем на бандитов такого шороху, что они мигом забудут дорогу к тебе. Пойдем на встречу втроем. Я подумаю, кого еще можно позвать.

Он достал сигару, покрутил ее в пальцах, но зажигать не стал, а засунул за ухо.

– Ну вот, считай, твое затруднение устранено.

Он как-то по-особому выделил голосом слово «твое».

По садовой дорожке мимо застекленной двери прошла горничная Софи, угрюмо повесив голову.

Увидев на веранде Даниэля, она замедлила шаг. Глянула на него со значением и приложила руку к животу.

Даниэль поспешно отвернулся, вытащил сигару из-за уха и захлопал по карманам в поисках спичек.

И тут Ирис осенило. Как громом шарахнуло по темечку...

– Даниэль, ты теперь знаешь о моих затруднениях, а я хочу узнать о твоих. Давай, братец, выкладывай. Хватит играть в молчанку, – выпалила она.

– Ты о чем? – почти натурально удивился Даниэль.

– Софи от тебя беременна? Поэтому она ходит сама не своя и на всех огрызается?

– Что за бред! – Даниэль возмущенно потряс головой, но вдруг сник. Ссутулил плечи, вздохнул.

– Так она утверждает, – вымолвил он едва слышно.

– Разве это не точно? – сухо спросила Ирис. Внутри ее кипела ярость. Ну вот, так и знала! Да что за блудливая семейка, что барон, ее отец, что его племянник! Не могут удержать в штанах свое баронское достоинство...

– Нет, не точно! – Даниэль выпрямился и сверкнул глазами. – Я был с ней… всего один раз. Причем даже не буду хвастаться своей победой, потому что она сама пришла ко мне в комнату, и вела себя так, что когда ушла утром, я почувствовал себя использованным.

Даниэль брезгливо передернул плечами.

– Ах ты бедняжечка, – безо всякого сочувствия заметила Ирис. – Обесчестили тебя, невинного.

– Не смейся, я же над тобой не смеялся, – упрекнул ее Даниэль.

– Прости. Продолжай.

– До меня дошли слухи, что Софи встречалась также с парикмахером и киномехаником из Шваленберга. Поэтому, понимаешь, дело мутное.

– И что теперь хочет Софи? Чтобы ты на ней женился?

– Либо это, либо… заплатил ей пять тысяч кронодоров отступных, – севшим голосом сообщил Даниэль. – Я не хочу на ней жениться. Я ее не люблю. И не могу сделать ее баронессой, сама понимаешь. А денег у меня нет. Если я ей не заплачу, она грозит, что…

– Что? – у Ирис противно сжалось сердце в предчувствии новой беды.

– Что она расскажет всем, что я убил дядю. Барона Гвидобальдо цу Герике.

– А ты его убил? – осипшим голосом спросила Ирис.

– Конечно, нет! – Даниэль пришел в ужас. – Как ты могла такое подумать обо мне, твоем брате!

– Ты мой брат всего-то пару недель. И… я обещала, что помогу, и я помогу. Выкладывай все. Ты был в поместье в день его смерти? Тебя видели в Шваленберге.

– Да. Приехал потому, что Софи написала мне о своей беременности и сказала, что хочет поговорить. Приехал тайно, не сказал ни маме, ни дяде. Мне и так было несладко, еще их не хватало. Но в поместье я не был! Я встретился с Софи в Шваленберге. Там она потребовала, чтобы я пошел к дяде и либо объявил ему о нашем браке, либо взял у него денег. Я отказался. Дядя меня бы по полу размазал за такое. Ему его железяки были дороже племянника!

– И что случилось дальше?

– Мы с Софи поссорились, но я обещал ей найти решение. Вернулся на острова. Там меня уже ждала телеграмма о смерти дяди. Он умер в ночь после дня, когда мы встречались с Софи. И умер при странных обстоятельствах. Когда же я вернулся… Как хорошо, что я не успел на похороны, это было бы невыносимо! – Даниэль запустил пальцы в волосы и разлохматил их.

– Софи начала меня шантажировать. Она заявила, что в ту ночь я тайком приехал в поместье, чтобы поговорить с дядей. Утверждает, слышала, что он говорил в кабинете со мной! Слышала шум… крик, падение тела. Испугалась и убежала. Если она повторит свой бред полиции, меня отправят в тюрьму.

Ирис глубоко вздохнула раз, другой, стараясь утихомирить громко стучавшее сердце.

Опыт приучил ее не верить никому на слово. Отчаяние и испуг Даниэля могли быть показными. У него был мотив для убийства дяди. А способ? Был ли способ?

– Клянусь, я ночь провел в Шваленберге и не приближался к «Черному дубу» и к кабинету дяди. Утром уехал. Но подтвердить это никто не может. У меня нет алиби.

– Рекстон рассказал, что кабинет был заперт изнутри. И окна, и двери. Никто не мог забраться туда снаружи, потайных ходов нет. Поэтому, скорее всего, имел место несчастный случай.

– Не надо меня утешать. Все может быть, Ирис… все может быть. В этом доме столько тайн! Арман вот тоже что-то скрывает, мне кажется… – Даниэль горестно покачал головой. – Слушай, а может, это он убил? Ведь мы знаем о закрытых дверях только с его слов. Для любого дворецкого кокнуть своего хозяина – дело чести, так во всех детективных книжонках пишут.

– Не болтай ерунды, Даниэль. Арман не убийца.

– Нет, конечно. Я так, просто… шутить пытаюсь, – кузен тяжко вздохнул. – Хотя тут не до шуток.

– Я поговорю с Софи.

– Считаешь, я должен на ней жениться? – Даниэль скривился.

– Нет, не считаю. Вряд что-то хорошее ждет брак, который начался при таких условиях. Но дело твое, конечно. Хочешь сделать Софи своей женой?

– Нет!

– Тогда придется ей заплатить. Не ту сумму, что она потребовала – шантаж мы не допустим. Но помочь ей нужно.

– Да где же деньги-то взять!

– У Рекстона. Он говорил, что у него есть солидные сбережения. Займем у дворецкого.

– Ни за что!

– Даниэль, он обещал твоему дяде заботится о всех вас. О тебе, о тете Грете.

– Нет, нет, и нет! Что за мода пошла: впутывать в семейные дела слуг!

– Придется, Даниэль. Арман зануда и сноб, но он умный. Если мой разговор с Софи не принесет результата, я ему расскажу. Даниэль, ты взялся решить мое затруднение, а я решу твое. Обещаю. Мы теперь семья.

С этими словами Ирис встала и вышла, не слушая робкие возражения и благодарности своего непутевого кузена.

***

Ирис решила не откладывать разговор с шантажисткой. Но сначала она поднялась к себе и открыла шкаф, где теперь, забытые и брошенные, жили ее куклы.

Старые друзья глянули на нее с упреком.

– Явилась все-таки,– проворчал Бу.

– Ирис, где ты была? Нам без тебя скучно! – возмутилась Кло.

– Дорогая, все хорошо? – робко спросила Мими.

Ирис прикусила губу, заставляя себя замолчать. Хватит этих игр. Но еще одну она сейчас устроит…

В напарницы она выбрала кроткую Мими. Надела ее на руку и отправилась искать Софи.

Ирис решила сыграть спектакль «злой и добрый полицейский». Софи уже относилась к Ирис с неприязнью, значит, быть Ирис злым полицейским. Мими будет добрым.

Так разговор пойдет живее. Добавим факт растерянности. Любой будет сбит с толку, когда придется отвечать сразу двоим собеседникам, один из которых – из папье-маше! Простой цирковой трюк для рассеивания внимания. Глядишь, Софи растеряется и сболтнет то, что хочет скрыть.

Ирис испытывала двойственные чувства. Какая ловкая особа эта горничная! А ведь Ирис считала ее бедняжкой, жертвой. А у бедняжки оказалась железная хватка и острые зубы.

Но, с другой стороны, в ее ситуации все средства хороши. Ирис могла понять девушку. Она боролась за себя и свое счастье. Кто знает, как у них там было с Даниэлем, и точно ли она воспользовалась им? Кузен-то тот еще жук.

Ирис нашла Софи в саду. Девушка собирала клубнику для обеда.

Увидев злую хозяйку с куклой на руке, Софи выпрямилась и шагнула назад, как будто хотела дать деру.

– От кого у тебя будет ребенок, отвечай! – сердито потребовала Ирис.

– Дети – это счастье! – застенчивым голосом прошептала Мими. – У ребенка должно быть два любящих родителя. Кто же папочка нашего малыша, дорогая?