Чёрные руины

Девятнадцатая глава

Выходя, Марина машинально оглянулась на оставшихся в кабинете. Перехватила завистливый взгляд Буклиха. Быстро отвернулась, недоумевая: крылану-то чего завидовать? Он и так видящий. Хотела втихаря спросить у Шторма, что с Буклихом, но взглянула на него, да так и закрыла рот. Молодой ведун смотрел на комнату, куда их вводил Киприан, с таким, ничем не приглушённым восторгом, что Марина решила помолчать, а потом, на воле уже, расспросить, что в этой комнате такого. А может, зайдут — и она сама поймёт всё.

Непримечательная дверь сюда пряталась среди мебели, поверхность которой тепло и мягко сияла медово-коричневым светом.

Лишь очутившись в этом странном помещении, девушка и в самом деле поняла, почему так азартно блеснули глаза Шторма, едва Хальдор упомянул, где именно они должны расположиться.

На первый взгляд, комната казалась гораздо скромней и меньше, чем сам кабинет. Но чуть позже, чуть глаз привыкал к интерьеру, становилось ясно, что она, возможно, даже просторней. В первую очередь скрадывали величину помещение высоченные стеллажи, полные книг, печатных и рукописных — последнее Марина отметила, проходя мимо полки с откровенно сшитыми листами блёкло-коричневого цвета, наверняка старинными. И здесь было темно, хотя впереди явно горела свеча. Марина так удивилась, когда поняла, что тут нет окон!.. Пусть далее и сообразилось, что Хальдорово собрание книжных раритетов потребовало осторожности в выборе именно такого помещения, полностью изолированного от искушений слабых душ.

Вскоре все трое прошли начало комнаты, в которой над ними с обеих сторон нависали по три высоких стеллажа и вышли в более просторную часть помещения, которая и объяснила зависть Буклиха и восторг Шторма, немедленно оцепеневшего перед одной из стен. Если из обычных предметов меблировки здесь опять-таки появился письменный стол и несколько тяжёлых стульев, то стены представляли собой выставку старинного оружия. Марина и сама открыла рот и, словно заколдованная, потопала следом за ведуном к стене, чтобы ближе разглядеть отлично просматриваемые через стекло экспонаты, каждый из которых лежал в отдельном ящике-стенде: старинные топоры с невероятной росписью не только по деревянному топорищу, но и по лезвию; ножи всех видов и всех размеров; мечи с такими роскошными ножнами, что хотелось стоять перед ними долго, вдумчиво рассматривая мелкий и изысканный рисунок; щиты, которые сами по себе являлись произведением искусства из-за поразительной инкрустации на них, а также предметы, назначения которых Марина даже представить себе не могла, только умом понимая, что всё это — предметы воинственные и, кажется, магические.

Когда девушка нечаянно наткнулась на застывшего на месте, такого же глубоко очарованного оружием Шторма, они переглянулись и засмеялись. Потом снова замерли, каждый по-своему любуясь красотой оружейной выставки. И Марина заметила, как Шторм невольно дёрнул рукой. Наверное, хотел дотянуться до одного из стендов? Но вовремя опомнился? А Киприан позвал их от стола, сам понимающе улыбаясь:

— Идите сюда!

Они с трудом оторвались от созерцания и нехотя подошли к светлому драко.

Тот кивнул на стулья перед столом, за которым уселся.

— Леди Марина, — обратился он к девушке, едва она села. — Перед тем как прийти сюда второй раз, вы пробовали у себя в апартаментах повторить ощущения, которые испытали, когда я положил вам ладони на виски?

Шторм с интересом взглянул на Марину.

— Пробовала, — призналась девушка.

— И как? — не выдержал Шторм.

— Мне показалось, я что-то вижу… — Она в сомнениях взглянула на свои руки, на раскрытые ладони, а потом пожала плечами. — Но сказать точно не могу. Мне могло и показаться, что я вижу какое-то движение.

— Хорошо. — Киприан вышел из-за стола. — Подойдите сюда оба. Встаньте спиной друг к другу. Рассветный Шторм сам предложил свою помощь. Ею и воспользуюсь.

— Как будто я возражаю, — пробормотал ведун.

— Возьмитесь за руки.

Было не совсем удобно, не глядя, искать руки друг друга. Пришлось обоим, посмеиваясь над первыми неловкими движениями и хватаниями в пустоту, над столкновением пальцев, по договорённости взглянуть сначала в одну сторону и сцепиться ладонями, потом — в другую. Как детская игра.

Затем Киприан встал перед Мариной.

— Закройте глаза, леди Марина. Рассветный Шторм, напоминаю, что вы сами напросились помочь своей невесте. Боль будет физически ощутимой, поскольку мне придётся прорывать блок. Он сейчас уже слегка тронут моим первым вмешательством в энергогностику вашей невесты и её попыткой повторить это вмешательство. Но, тем не менее, впечатление физической боли будет довольно острым. Вы держите ладони леди Марины. Не отпускайте их.

— Не отпущу.

— А глаза закрыть? — робко спросила Марина.

— Не надо.

И он снова положил ладони на её виски.

С трудом сдерживаясь, чтобы уже сейчас изо всех сил не вцепиться в руки Шторма, Марина приготовилась к обещанной боли.

Что-то укололо в висок — и, словно тупо пронзив голову, вышло из другого. Пока не больно — констатировала девушка. Одновременно слева мелькнула какая-то не слишком яркая вспышка. И Марина непроизвольно скосилась в ту сторону. Сердце вздрогнуло. Стенды с оружием по всем своим линиям переливалась небольшими волнами разноцветного сияния, основными оттенками которого были багровый и багряный — цвета крови и осенних листьев…

— Студент Шторм, — безжизненным голосом и как-то замедленно позвал Киприан. — Прекратите. Немедленно.

Девушка даже вздрогнула — так неожиданно прозвучал голос.

Что случилось?

Марина перестала вглядываться в бегучее сияние по стенам и по полу и прислушалась к Шторму, стоящему спиной к ней. Почему он не ответил Киприану?.. Неожиданно она почувствовала, как ладони Шторма расслабились, а сам ведун будто вздрогнул, впервые за несколько минут прислонившись к её спине, будто ссутулился от усталости, и тут же отпрянув.

Заподозрив, что он каким-то образом взял на себя всю боль, а не только половину того, что предназначалось ей, Марина попыталась освободить свои пальцы из его ослабевших рук. Не тут-то было. Шторм, почувствовав, как пальцы девушки выскальзывают, быстро сжал ладони, не давая ей выдернуть своих рук. Причём сжал так больно, что Марина даже успокоилась: то, что он испытывал, не сломило его. А ведь она подозревала, что эта боль будет очень сильной. Значит, Шторм, наоборот, испугался за неё? И взял на себя всё, даже не подумав воспользоваться её силой?.. Ей сразу стало легче, хотя он так и не проронил ни слова.

Снова взгляд по сторонам. Все предметы, любые линии вокруг продолжали переливаться мягким разноцветьем. И она погрузилась в созерцание таинственно притягательного свечения, бездумно плывя глазами от линии к линии.

— Леди Марина, расскажите, что вы видите.

— Все вещи окружены сиянием. Оно подвижно. Разных цветов.

— Поднимите руку в сторону. Какого цвета ладонь?

— Фиолетовый с сиреневым.

— Цвета движутся?

Фиолетово-сиреневое сияние не просто двигалось. Оно словно истекало из середины ладони волнами странного источника. И это течение плавно изгибалось вокруг ладони и витками спирали уходило по руке под манжет блузки.

— Да.

— Придумайте кодовую фразу. Она нужна, чтобы стать видящей в нужный момент. Когда к ней привыкнете, постепенно отойдёте от кодовой зависимости и будете лишь небольшим усилием переходить на зрение видящего.

— Фразу произнести вслух?

— Нет, про себя. Когда будете произносить, поднимите руку. Я закодирую фразу.

Шторм немедленно выпустил её левую руку.

«Надо бы что-то покороче. — Марина прикусила губу и вдруг улыбнулась. — Я эгоистична и не люблю делиться. — И подняла руку: — Мой Шторм!»

— Можете разомкнуть руки. Чтобы убрать зрение видящей, достаточно закрыть ладонью глаза. Леди Марина, попробуйте это сделать прямо сейчас, — скомандовал Киприан и убрал ладони с висков Марины.

Девушка пару раз положила на глаза ладонь, снова про себя проговорила пароль.

— Запоминайте основные цвета, которые вам будут нужны. Красный — опасность. Чёрный — смерть: или крадётся рядом, или уже произошла. Голубой — цвет чистой силы. Этого пока хватит. Остальное узнаете, вернувшись.

Сообразив, что светлый драко смотрит в будущее с оптимизмом, Марина глубоко вздохнула и повернулась к Шторму. И заморгала, ошеломлённая: ведун за эти, всего какие-то минуты четыре буквально осунулся, похудел. Но что напугало девушку больше: на щеке снова появился шрам — бледная копия того, что был, но видимый чётко.

— Зачем? — Больше ничего придумать не сумела — бросилась к нему и обняла. — Ну зачем?! Я бы выдержала! Ведь недолго!..

— Всё хорошо, — проговорил ведун и, еле успев закрыться ладонью, зевнул. — Мне бы так научиться — раскрывать видящего, я б потихоньку тебя раскрыл. Но, видишь ли, это достаточно тонкая операция, а сегодняшняя ситуация требует скорости. Приходится спешить. Поэтому… — Он виновато развёл руками, а взгляд (уже насмешливо, но с радостью, что он больше не чувствует боли, заметила Марина) снова прикипел к оружейным стендам.

Киприан прошёл мимо них, обнявшихся, и уже от двери в комнату они услышали:

— Ректор Хальдор! Мы закончили.

Изумлённая Марина отстранилась от Шторма, когда все члены «тайного ордена спасителей академгородка» вошли к ним.

Критически осмотрев Марину, которая покраснела от всеобщего внимания и втихомолку радовалась, что успела отойти от Шторма до появления целой компании, Хальдор одобрительно кивнул:

— Хорошая работа, Киприан.

Тот сдержанно склонил голову, благодаря за похвалу.

Ректор Хальдор собственноручно открыл несколько стендов — и участники будущего похода к умирающему городу выбрали себе оружие. Впрочем, не совсем каждый выбирал его сам. Хальдор внимательно проследил, чтобы студенты и преподаватели взяли только то, которое, как посчитал он сам, подойдёт будущему «воину пустошей», как про себя Марина успела прозвать всех.

Оружия не взяла только Мелинда, которая стояла в стороне и только с улыбкой всепонимающей няньки посматривала на счастливые лица «воинов пустошей», примерявшихся к старинному оружию. А когда Марина робко спросила, нужно ли брать ей что-нибудь, Шторм сразу сказал:

— Твоё дело — сила, которую ты принесла на Салливан. Твоё оружие — мы.

Он-то сам вооружился мечом. Только успел опоясаться ремнём с ножнами — немедленно протянул руку за следующим оружием. Ректор Хальдор, незаметно оказавшийся за его спиной, остановил молодого ведуна, напомнив:

— Рассветный Шторм. Посох.

И с глубоким вздохом сожаления Шторм улыбнулся собственной жадности.

Оба драко, светлый и тёмный, взяли по мечу. Буклих жадно схватил длинную сеть из тончайших звеньев, вытянув её с места на стенде, а потом скрутил её явно по-своему и как-то интересно пристегнул к своему поясу.

Даже Захария вынула из одного из стендов странное двойное оружие, которое плотно обвило её запястья, словно наручники, после чего стихийница встряхнула руками — и от «наручников» вылетели кривые когти, величиной чуть не в ладонь. И как-то привычно Захария взялась за короткие рукояти и довольно улыбнулась… Марина аж плечами передёрнула от жути при виде этих сверкающих начисткой когтей, больше похожих на знакомые по учебникам истории серпы. А потом, глянув на стихийницу, вздохнула: неужели Захария и в самом деле умеет драться этой штуковиной?