Всё не так! (книга 1)

Огняян... Какая же нежнааая, баррррхатистая у нее кожа... Какие аппетитные, сочные, манящие губы... Его чувственная сладкая девочка... Как же хочется прижать к себе покрепче... приподнять её голову и жестко обрушиться на столь сильно зовущие уста... Но, не сейчас! Не сейчас!!

Сколь бы ни был затуманен мой разум, смысл вопроса всё же дошёл до него и пробудил лёгкий страх.

- Не понимаю, о чём ты, - в горле резко пересохло, и я попыталась вырваться из казалось бы лёгкого захвата мужчины. Однако мягкий капкан, ещё мгновение назад казавшийся столь безопасным, превратился в стальные тиски, усиливающие мой страх и желание сохранить собственные тайны.

"А вот врать мне не надо, Несси!", - скрытность и недоверие любимой девушки причиняли весьма ощутимую душевную боль Фабу. За годы своей жизни он хорошо научился подмечать чужую ложь или попытки что-то скрыть, даже если люди умели великолепно это делать. Вот только с Агнесс выискивать особые признаки было не нужно: всё открыто отражалось в её глазах и на лице. Привыкший докапываться до истины, мужчина продолжил начатый допрос, изменив свой тон на ироничный с опасными, предупреждающими нотками:

- Знаешь, из-за моего столь стремительного, чудесного выздоровления, совсем недавно я обрёл родовую магию и теперь могу с легкостью определить маг человек или нет. Более того я прекрасно могу различить направленность чужого дара и где оный был применен. А ты, моя хорошая, его использовала на мне и неоднократно... Интересно только зачем? Может расскажешь?

- Если ты столь легко можешь определить направленность чужого дара, то ты прекрасно знаешь, что я делала!

"Не играй со мной, моя хорошая. В игры "додумай сам" я играл неоднократно и умею это делать в совершенстве", - злость напополам с желанием загнать в ловушку удерживаемую в его объятиях девушку стремительно разрасталась в душе новоявленного оборотня.А ещё, где-то на задворках, висел страх неприятных открытий.В сознании непрерывным фоном звучали слова:"только бы мое предположение оказалось неверным"...

Кривая чувственная улыбка осветила лицо Фаба:

- Предпочёл бы услышать твоё признание... - глаза мужчины горели обвинением и упреком. Чувства, бушующие в них, вызвали во мне горечь и боль. Значит... значит он не рад происшедшим с ним изменениям. Не рад, вспыхнувшим между нами чувствам...

- Зачем тебе оно? Если ты и так всё знаешь? Разве ты так несчастлив из-за происшедшего? Разве так плохо чувствовать?

Последние слова больно ударили, ведь они почти подтверждали догадки Фаба. Неужели... Агнесс действительно навязала ему несуществующие чувства? Неужели всё обман?

Лицо Фабрицио перекосилось, а глаза вспыхнули гневом:

- Не тогда, когда всё это навязано и фальшиво!

- Что? - в груди стремительно разрасталась боль. - О чём ты говоришь?

- Женская любовь довольно странная штука, Несси. Отчего вам нужно, если предмет вашей влюбленности не отвечает взаимностью, идти на крайние не всегда честные методы? Ты ведь любишь меня, Агнесс, и тоже пыталась преломить мою холодность, не так ли?

Вот оно! С болезненным, горьким предвкушением Фаб впился взглядом в лицо Агнесс, судорожно ища правдивый ответ на поставленный вопрос. Ответ, который однозначно подтвердит или опровергнет предположения мужчины.

Вспомнив, свои осторожные попытки соблазнения я стремительно покраснела, невольно положительно отвечая на вопрос любимого мужчины.

То, что увидел Фабрицио, ударило его в самую душу и сбросило в бездну разочарования... Глаза мужчины вспыхнули мукой, горечью и яростью:

- Только зачем использовать для этих целей дар? Зачем создавать у меня иллюзию любви?

- Что??? - в горле мгновенно пересохло, а грудь сковало обжигающей болью настолько, что в первые мгновения я не могла вдохнуть. Следом за осознанием и болью пришла ослепляющая, всесметающая ярость. - Ты считаешь, что мой дар заставил тебя влюбиться? Ты действительно полагаешь, меня способной на такое? Зная мою историю, веришь в подобную возможность?

Взгляд Фаба, жёсткий и непреклонный, дал ответ, так и не вырвавшийся из уст мужчины. Да, он считал подобное возможным. И, похоже, был уверен, что именно так всё и произошло. На краткий миг всё вокруг словно остановилось, а потом пришла безудержная, непонятно откуда взявшаяся ненависть. И пусть совсем недавно моё сердце пылало от любви и нежности, теперь оно почти мгновенно наполнилось совсем противоположными чувствами. Миролюбивая по натуре, сейчас я горела от желания ударить, оттолкнуть, причинить столько же боли, сколько только что причинили мне... Это желание жгло каленым железом и требовало своего...

Праведная ярость девушки в один миг изменила испытываемые мужчиной чувства на противоположные. "Ошибся!" - светлая радость вспыхнула подобно яркому фонарю в ночи и в считанные мгновения смела всю тяжесть предыдущих слов и знаков. Однако долго порадоваться новому открытию Фабрицио не успел...

Словно во сне, с диким, садистским наслаждением я стремительно занесла руку и обрушила её на щеку Фаба. Как же мне сейчас хотелось оставить на ней как можно более яркий след и отбросить мужчину от себя как можно дальше! Злость, ярость кипели, требовали выхода и мести. На фоне испытываемых чувств я совершенно не удивилась, когда голова мужчины от удара развернулась в сторону, а лёгкий толчок моих ладоней, последовавший за пощечиной, отбросил Фабрицио на несколько метров от меня.

Ничего ж себе удар! И темперамент! Мужчина с восхищением потер оцарапанную щеку, чувствуя как в душе вспыхивает гордость за свою женщину. Сильная. Не менее чем любая оборотница, а может и поболее, если учитывать как легко она отбросила его самого, имеющего суть оборотня-тарса...

- Не знаю, откуда ты почерпнул сведения о моём даре, но они - ложь, - я пристально, с так и неутихнувшей болью следила за повторным стремительным приближением Фабрицио. Три кровоточащие царапины на его щеке неожиданно принесли толику удовлетворения. Когда наши глаза пересеклись, и мужчина снова оказался вблизи, я со злостью продолжила: - Пробуждённые никогда не могут заставить кого-то полюбить. Ни против воли ни с согласия. Нашему дару подчиняется полностью лишь собственная физиология. Чужая - только с согласия хозяина.

"Вот как оно на самом деле! Или нет?" - все же ещё сомневаясь, Фаб переспросил:

- Согласия? - прищуренные, недоверчивые глаза оборотня вызвали новый прилив злости.

- Человеку достаточно лишь пожелать что-то в себе переменить. Если его желание совпадет с нашим, дар проявит себя сам. Ты ведь хотел стать нормальным? Моему подсознанию тоже этого хотелось. Поэтому дар и проявил себя...

- Подсознанию? - ехидное, саркастическое выражение лица Фаба взбесило ещё сильнее.

Я вспыхнула и еле удержалась от повторной пощёчины:

- Да, подсознание! Ибо я сама до сего дня не понимала отчего мой дар срабатывает на тебя! Не могла им никак управлять!

"Правда! Всё правда!", - человеческая душа оборотня ликовала, и Фабу едва удавалось сдерживать сумасшедшую улыбку.

- И что же произошло сегодня? - черты лица мужчины смягчились, в его глазах появилось непонятное чувство, и Фабрицио протянул ко мне руку, видимо намереваясь коснуться моей скулы.

Однако прикосновений больше не хотелось, поэтому я жёстко оттолкнула своей рукой мужскую ладонь:

- Приехал наставник и всё мне разъяснил, - я сделала несколько шагов в сторону, желая обойти Фаба и выйти на тропку, ведущую к родному дому.

"Обиженный колючий ёжик. Его любимый, ненаглядный ёжик...", - необыкновенная теплота затопила всё существо Фаба, требуя обнять любимую девушку и никуда её не отпускать. Никогда не отпускать.

Уйти мне не дали. Две неимоверно горячие руки сомкнулись на моей талии, и мощное тело Фаба прижалось ко мне со спины. Живое тепло мужчины самую малость уняло бушующее пламя ярости, а тихий обольстительный голос у самого ушка пробудил отголоски бушевавшего ещё совсем недавно желания:

- Дай угадаю. Его зовут Жарим О'Дори?

- Да! - вцепившись в пальцы Фаба, попыталась их разжать, но у меня ничего не вышло. Наверное так произошло от того, что я на самом деле не хотела, чтобы меня отпускали.

- А наставник - только наставник по магии? - голос мужчины стал вкрадчивым и хищным. - Между вами есть особые отношения, Несси?

Не задать этот вопрос Фаб никак не мог, ибо ревность, словно ещё один ненасытный жадный зверь, требовала правды...

Возмущение вскипело во мне волной:

- Ты... - я резко развернулась к этому... гаду, с губ сорвалось ядовитое шипение, а рука едва не взмыла вверх в замахе для новой пощёчины.

- Понятно, - Фабрицио издал добродушный смешок, черты его лица расслабились, а взгляд наполнился облегчением, нежностью и ...радостью?

Я попыталась вырваться из мужских рук, но меня неожиданно крепко прижали к себе, выдыхая в волосы судорожное, едва слышное:

- Прости, Несси... Прости, что усомнился и устроил этот допрос... Я должен был удостовериться, понимаешь?

Резко вскинув голову вверх, я попыталась сказать этому манипулятору всё, что о нём думаю, но .... такие родные, мягкие и твердые одновременно губы любимого мужчины не позволили промолвить ни одного слова, захватив мои уста в долгий чувственный плен.

В первые мгновения я ещё пыталась сопротивляться, пыталась оттолкнуть... Но моё сердце и буря, разразившаяся в моих чувствах, предали мою гордость. Весь мой мир сосредоточился на любимом мужчине. На его дыхании. На его желанных, настойчивых и одновременно с тем нежных губах. На горячих крепких руках, которые легко подхватили меня и куда-то понесли.

Как же упоительно сладко целовать её! Любимая, ненаглядная, единственная... и его! Только его! Не отдаст, не уступит, не уйдёт... Не сможет. Никогда не сможет. Звериная половина созвучно с человеческой требовала немедленного утверждения прав. Инстинкты взбесились. Желание с каждым мгновением становилось всё более и более нестерпимым. И только часть разума и древний инстинкт собственничества сопротивлялись: они желали полного уединения, чтобы никоим образом ни с кем не делиться своей женщиной. Словно откликаясь на это где-то на краю сознания мелькнуло воспоминание о близстоящей беседке. Еще в первый раз наткнувшись на нее, Фаб подивился внутреннему огромному ложу, обустроенному прямо на полу. Теперь же, стоило только вспомнить о нём, фантазии, предвкушение и жар резко усилившейся страсти сожгли последние мостки к отступлению. Легко подхватив Агнесс, Фаб понёс её в словно специально обустроенное, любовное гнездышко.
Оказавшись внутри беседки, мужчина едва не застонал от нетерпения. И всё же, несмотря на собственную дрожь и сводящий с ума инстинкт, он отчаянно не хотел торопиться. Фабрицио желал познать любимую женщину постепенно. Каждую частичку. Одну за одной. Начиная с малого и заканчивая самым сокровенным. И в первую очередь руки Фабрицио заскользили по волосам Агнесс, освобождая этот мягчайший шелк от заколок, мешающих зарыться в ласковый водопад пальцами обоих ладоней...