Тайная беременность. Девочка Громова

Глава 24

Падает на диван, задирая ногу в коротких шортиках. С ума сошла?

– Нормально сядь.

– Тебе всё же надо было выпить. А то злой ужасно, – вздыхает и выпрямляется. – И что мы будем делать в восемь утра? Скажи, что что-нибудь весёлое, иначе я усну прямо здесь.

О, я нашёл для неё интересное занятие.

Хватаю три книги со стеллажа. Остались ещё с моей юности, когда я только основывался в бизнесе. Кидаю ей на диван и буквально приказываю, понимая, что с этой девчонкой по-другому нельзя:

– Читай.

Смотрит на книги по бизнесу с недоумением.

– То есть мы проснулись в шесть утра… Чтобы я поехала сюда к восьми. И читала книги?.. Я же могла сделать это дома.

– При мне читай. Я тебе не доверяю.

– А чего сам не расскажешь? Простым языком? Или слабо?

– Это тебе слабо читать, девица лёгкого поведения.

– Я не проститутка, сто раз уже говорила.

– А мне пофиг.

– Да пошёл ты.

– За языком следи. А то вылизывать пол сейчас будешь.

– Эксплуатация детского труда наказуема законом.

– Ты уже не ребёнок.

– А ты мне не…

Замолкает.

Поджав губы, шарит рукой по дивану.

Посылает в меня выстрел глазами. Хватает недовольно книгу, принимает прежнюю позу – закинув ногу на спинку, открывает первую страницу.

– Когда я прочитаю их, могу поехать домой?

Короткий смешок вылетает сам.

– Я рад, что ты так рвёшься к знаниям, но я хочу, чтобы ты сегодня всё же ночевала в своей комнате, а не здесь трое суток. Или ты думала, что прочитаешь их до обеда и свалишь?

– Рассчитывала. У меня встреча с друзьями.

Не знаю, кто её друзья, но явно придурки.

– Друзья подождут, у нас много дел, – чеканю. Пусть учится. Чем быстрее она возьмёт правление клубами, тем быстрее мы разбежимся.

– А завтра? – никак не уймётся.

– И завтра тоже.

– А послезавтра?

– У нас поминки. Сорок дней.

Открываю ноутбук, собираюсь услышать что-нибудь от неё. Взгляд сам цепляется за длинные пальцы, до белых костяшек сжимающие твёрдую обложку книги.

– Отлично, – кивает. – Как раз встречусь с друзьями.

Чего?

– Ты пригласишь их в дом родителей?

Знаю, что поминки устраивает сестра Державина. Леся, что ли. Она уже отправила мне сообщение с напоминанием – так же, как сделала это перед девятым днём. И Ярослава наверняка пойдёт. Это же её родители. Её дом. Её родственники. Которым всем насрать было на маленькую девчушку.

– Нет. Я не пойду.

Вот как.

Опять ерепенится.

Ладно, всё равно пойдёт.

Принимаюсь за работу. Девчонка ничуть не мешает, продолжает читать. Страницы перелистываются с огромной скоростью, и порой мне кажется, что она тупо делает вид. Но глаза бегают по строкам. Иногда губы приоткрываются, повторяя какое-то слово, а густые брови сводятся в переносице.

Но эта поза… Убивает.

Благо дел много – я полностью в них. Не замечаю, как девчонка откладывает книгу в сторону, оставляя закладку. Прочитала уже больше половины. Молодец.

– Я обедать, – предупреждает, вылетая из моего кабинета. Верю ли я ей? Ничуть. Всё же нужно будет сегодня ночью спереть у неё телефон. Поставить слежку и прослушку. На всякий случай.

А пока встаю из-за стола, подхожу к окну. Прослежу, куда пойдёт. Если не понравится – тут же вернётся обратно грызть гранит науки.

Ярослава вылетает из чёрного входа, прекрасно зная, что никого там нет. Лезет в сумочку, достаёт… Сигарету? Благо электронную, вонять не будет. Ненавижу, когда от девушек сигаретами пахнет.

Затягивается, выпускает изо рта пар и направляется к мусорным бакам.

Надо будет вбить ей в голову, что курить и при мне – чревато последствиями.

Стоп.

К мусорным бакам?

С ума сошла? Подходит к трём спящим собакам. Достаёт из сумки пакет, в который сегодня убрала упавшую на пол гренку. Судя по пакету… Уронила она не одну. Или сложила все оставшиеся, что мы не доели?

Подкормив собак, выкидывает пакет в бак и всё же, не обманывая, идёт в первое попавшееся кафе.

Надеюсь, она не пудрит мне мозги.

Вряд ли. Вчера я хорошенько её припугнул. Знать будет, что игры я ненавижу.

Отрываюсь от окна, возвращаюсь на место. Моей помощницы сегодня нет – я дал ей отпуск, зная, что Ярослава будет со мной. Выпить бы сейчас кофе. Ладно, соплячка вернётся – пошлю её в бар.

На удивление, возвращается она через десять минут. В руках два свёртка лаваша. Один опускает передо мной, а второй кусает.

– Не знаю, с чем ты шаурму любишь, взяла с курицей. В свинине много холестерина, да и жирная она. Курочка – самое то.

Она купила мне шавуху?

Я её ел лет десять назад. Когда ещё был юнцом, бегающим от подработки к подработке. И я не особо хочу возвращаться в те времена.

– С тебя две сотки, кстати, – протягивает мне ладонь. Машет пальчиками, мол, «давай». – Не обессудь, я бы угостила, но у меня денег нет. Дайте, дяденька, маленькой девочке на покушать.

Стискиваю челюсти чуть ли не до хруста. Достаю портмоне и, не глядя, даю чёрную безлимитную карту. Давно должен был отдать. Но чую, зря я это делаю.

– Можешь купить себе нормальной одежды заодно, – взгляд постоянно касается пупка и плоского животика. Блять, ну какого чёрта она так передо мной ходит? Знает, что я мужик. А ещё у меня потребности есть, чёрт возьми.

Секса мне надо.

А она драконит, соплячка.

– Не. Мне так много не надо.

– Яр-ра, – чуть не рычу. – Не зли. Не ты ли мне сегодня лекцию читала, что я тебя без денег оставил? Вот, бери. И не лезь ко мне.

Она хмыкает, всё же принимает карту. Кусает демонстративно лаваш.

– Ты кушай, кушай, – издевательски кивает на шаурму. – Или люди богатые руками не едят?

– Едят. Я не хочу.

Отодвигаю покупку от себя.

– Сама съешь, растущий организм. Ныть же начнёшь через час, что есть хочешь.

– А я себе другую куплю. Я думаю, ты просто есть её не умеешь.

– Я не умею? – выгибаю бровь.

Понимаю, что сучка эта на слабо берёт. А я, как пацан, ведусь. Хватаю шаурму, кусаю и делаю вид, что не обращаю на неё внимания.

Нет, ну, вкусно. Соглашусь. Но вслух не скажу.

– Клёвая, да? Всегда у Ахчи беру.

М-да. С вышибалой подружилась, с шаурмистом тоже. Кто следующий? Бомж Вахтанг?

– Читай, – киваю на книги. – Пересказывать потом будешь. И электронку на стол положила. Больше не куришь.

– Там даже никотина нет.

– На стол, – указываю на край.

Вздохнув, достаёт электронку. Послушно кладёт на мой стол.

– Доволен, папочка?

Папочка.

Сука, что творит?

– Иди читай, соплячка.

Фыркает, садится на диванчик. Стараюсь не смотреть на неё. Надо точно ей одежды другой купить. В монашку наряжу её.

Нет-нет, нельзя.

Фантазию ещё сильнее плющит.

Стараюсь не обращать на неё внимания. Но то и дело взгляд падает на её ножки, пупок и двоечку. И каждый раз я тяжело вздыхаю и матерюсь. Про себя.

Не будь её здесь – поехал бы уже к любовнице. Но не всё так просто, соплячка. Я тебя не оставлю.

А ей вообще по барабану. Поев, тупо уснула на диване, перевернувшись на бок и закинув ногу на спинку дивана. Опять.

Пришлось накрыть её пледом, чтобы не заболела и задницей не светила.

Проснулась как ни в чём не бывало через час. Опять поела, села читать книги. Пришлось уехать, оставить её на полдня. Вернулся – а она уже вторую книгу дочитывала.

Пока вёз её обратно домой, расспрашивал по темам.

И ведь реально читала.

Рассказывала, что запомнила.

В таком темпе проходит и следующий день. С друзьями гулять не идёт. Ложится спать вовремя. Утром готовит нам завтрак.

Ярослава ведёт себя послушно, тихо. И это злит и волнует одновременно. Опять что-то задумала? Ожидаю, что выкинет.

Но надеюсь, что не сегодня. День тяжёлый. Для неё – так точно. Едет встречаться с тёткой и остальными родственниками в траурной атмосфере.

– Ты готова? – спрашиваю, заходя к ней в комнату и копошась в галстуке. – Если да, завяжи мне эту хрень.

Проклятая удавка. Ненавижу!

Отвлекаюсь на кровать. На девчонку в одной пижаме. Сидит у изголовья, накрывшись одеялом. Спрятала лицо в коленях и глухо выдаёт:

– Я никуда не поеду.