Тайная беременность. Девочка Громова

Глава 49

– Я приеду на работу после обеда, – выхожу в гостиную и предупреждаю уже обозлённого на меня Громова. Ненавидит, когда мы опаздываем. И теперь недовольно сверлит взглядом, накидывая белоснежную майку на своё тело.

– Причина?

– Плохо себя чувствую.

Не обманываю. Я прорыдала несколько часов, не зная, что делать. Уснула разбитая, с головной болью и тяжестью в грудной клетке. Проснулась еле-еле. И решила для себя, что делать дальше.

Сейчас, как только Эмин уедет, поеду в клинику.

– Вызвать врача? – хмурится. В его глазах на мгновение вижу искреннее волнение. Но оно тут же скрывается за толщей льда этого человека.

– Нет, не нужно. Выпью таблеток, прилягу, и всё будет «о’кей».

Слабо улыбаюсь. И, не дожидаясь, что он скажет, иду обратно в комнату. Сижу в тишине, слушая, когда он уйдёт.

Через минуту хлопает дверь.

А через пять я уже провожаю его взглядом через окно до машины. Он отъезжает от парковки, и я облегчённо выдыхаю. Не до конца. Но осталось поволноваться совсем немного.

Скоро не придётся трястись, думать, как поступить.

Одеваюсь я в спешке, боясь, что что-то пойдёт не так. Заказываю такси и уже через полчаса стою перед зданием клиники.

Шага не могу ступить дальше.

Уговариваю себя подняться по ступенькам, записаться на аборт.

Поднимаю ногу – а её словно гравитацией тянет обратно.

Сглатываю и не могу ничего сделать с собой.

Блять, Ярослава, решись. Здесь нет ничего такого. Тысячи людей делают это. Ты ведь и раньше пила абортивные. Разве что-то изменилось?

Изменилось.

Тогда во мне была его сперма, а теперь маленький живой организм, который будет расти и дальше. В нелюбви.

Да и если я не сделаю этого… Громов сам меня притащит сюда.

Может, если бы любил, ещё подумал.

Но такие, как он, не любят.

Но может, попробовать? Поговорить? Спросить совета?

В груди загорается маленький огонёк надежды.

Я не знаю, что делать. Мамы нет. Только Эмин, который помогал мне всё время.

Поддерживает, беспокоится, хоть и жутко контролирует меня. И я понимаю почему. После того, что я вытворяла вначале, это логично. И он всего лишь всё держит под контролем.

Были и хорошие моменты.

Громов, как взрослый человек, смилостивился надо мной, позволил не ехать на поминки. Спас от изнасилования. И в последнее время я немного зависима от него.

Так хочется выговориться, услышать что-нибудь, что мне поможет.

Но я уже заранее знаю его ответ.

И не понимаю, почему разворачиваюсь и снова сажусь в заказанное в тумане такси. Мне нужно подумать ещё. Совсем немного.

Опять сомнения, опять стою на распутье, не зная, куда пойти.

Тело колотит мелкой дрожью, а из глаз снова вырываются слёзы. Я так много плакала только тогда, когда умерли родители. И снова. Думала, что никогда в жизни так больше не буду рыдать.

Оказалось, что нет.

Возвращаюсь домой в ещё худшем состоянии. Добряк таксист дал мне салфетки, и я высморкалась. На улице подышала свежим воздухом, немного сняла красноту.

Нужно ехать в клуб, но сначала переоденусь. Если приеду в юбке на работу, Эмин не погладит меня по головке. А вот по попе – да. Пока он не видит – одеваюсь как хочу.

Захожу в квартиру, разуваюсь. Поднимаюсь в свою комнату, открываю дверь. И подпрыгиваю на месте, перестав чувствовать сердцебиение.

В моей комнате стоит человек.

Тревога мощным сигналом кричит в голове.

Но я быстро успокаиваюсь.

Выдыхаю, когда вижу знакомый профиль.

Громов? Что он забыл в моей комнате? И с фотографией моей мамы в руках?

Он ещё смотрит так… Странно. Пристально. По-особому. Никогда такой взгляд не видела. Тоска вперемешку с…

Лёгкие сдавливает, а в солнечном сплетении закручивается узел обиды, ревности и одновременно шока.

Не смотрят так на друзей.

Не так!

– Ты был влюблён в неё? – вдруг выпаливаю, видя это выражение лица впервые. Беспристрастное, но в то же время полное боли.

Спокойно поднимает голову, врезаясь в меня испепеляющим взглядом.

– Где ты была?