Обаяние Джулиана Лефрея

Глава двадцать первая

Джозефина

После «инцидента на яхте», где я почти позволила Джулиану взять меня под палубой — никакого каламбура — я не была готова идти на работу. В желудке нарастал тот же страх, как и перед тем, как мне пришлось делать восковую эпиляцию моей ваги-ваги перед сезоном плаванья.

Я не торопилась, накладывая макияж и пытаясь расслабиться. Ночью я позвонила Лили, чтобы попросить совета, но только почувствовала себя хуже.

Думаю, часть ее была шокирована, что я позволила этому зайти так далеко.

— План состоял в том, чтобы ты переехала в Нью-Йорк и нашла работу, чтобы снять квартиру, перед тем как я перееду туда через несколько месяцев. Этот план не включал то, что ты будешь спать со своим боссом. Разве ты не видишь, как это может поставить твою карьеру под угрозу не только в «Лорена Лефрей Дизайнс», но также ВЕЗДЕ в этом городе? Серьезно, Джо, его член из чистого золота? Слоновой кости? Он блестит? Потому что секс с ним не стоит того, чтобы потерять карьеру в модной индустрии. Подумай об этом.

— Я понимаю! Тебе не нужно говорить мне об этом, — злилась я в телефон. — Ты не думаешь, что я уже достаточно паникую из-за этого? Он был пьян, а я почти воспользовалась им!

Лили не поверила в это ни на секунду.

— Вы двое ходили вокруг друг друга как пара кровожадных акул. Ты не использовала его.

Я застонала.

— Просто сфокусируйся на важном, Джо. Я перееду через месяц, и тебе больше не придется проводить время с Джулианом. У тебя буду я.

Просто услышав ее уверенность о том, что она будет в Нью-Йорке в следующем месяце, рассеяло мою тревогу. Она была нужна мне. Ее поддержка. Если бы Лили была со мной на яхте, я бы не позволила подобному произойти между мной и Джулианом.

— Как только я накоплю денег на билет на автобус и аренду за первый месяц, я приеду, — сказала Лили.

Я заставила ее поклясться.

После того как мы попрощались, я поклялась себе не испортить выпавший мне шанс. Было множество последствий того, что случилось бы, если мы с Джулианом решили бы продолжить хоть какие-то отношения. Все, кроме одного, заканчивались разрывом и моим неизбежным увольнением из компании. По правде говоря, я понимала, что у меня был только один выбор: я буду продолжать быть работником Джулиана и его другом — ничего больше. У нас будут хорошие отношения, я буду делать свою работу, впечатлю его и уйду в мир моды.

Я не могла упустить эту работу. Коллекторы почти стояли у моей двери, я беспокоилась об оплате аренды в следующем месяце, и Лили не могла переехать в Нью-Йорк, если я останусь без работы. Мне нужно было сохранить свою работу, даже если ради этого нужно было пожертвовать любовной жизнью. Этот вывод означал, что я должна быть искренней с Джулианом.

Выдохнув, я начала выбирать самый консервативный наряд, который смогла найти. Я остановилась на свободной паре слаксов и скучной серой блузке, которая полностью прятала любой намек на ключицу. Собрала волосы в пучок и скользнула в пару балеток.

Надеюсь, что мое сообщение достаточно четкое и ясное. Я подчиненная, ты босс. Даже пещерный человек мог понять это.

К тому моменту, как я вышла из дома на работу, я все еще пыталась отогнать воспоминания о яхте. Один особенно яркий образ — Джулиан хватает мои руки и держит над моей головой — проигрывался в моей голове, когда мой телефон зазвенел в кармане. Моя рука дрожала, пока я тянулась за ним, ожидая, что это Джулиан.

Это был не он.

Лицо моей мамы высветилось на небольшом экране, и мой желудок ухнул вниз. Я не разговаривала с ней несколько недель, и это был тот момент, когда она решила позвонить мне? Я свернула в сторону тротуара, и прислонилась к стене здания, пытаясь заглушить уличный шум.

— Алло? — сказала я после соединения.

— Джози, это мама. Тебе удобно разговаривать?

Я уставилась на противоположную сторону улицы. Технически у меня было еще десять минут до того, как мне нужно было оказаться на работе, и я была в квартале от отеля Джулиана. У меня не было достойного оправдания.

— Да. Ты хорошо меня слышишь?

Утренние улицы были наполнены гудящими таксистами и шумными пешеходами, спешащими на работу. Скорее всего это звучало так, будто я была в центре цирка.

— Я звоню тебе по громкой связи, поэтому папа тебя тоже слышит.

Я улыбнулась.

— Привет, пап.

— Привет, Джоз, — сказал он радостно.

Я не слышала ничего от них целый месяц, и теперь они звонят мне вместе? Что-то точно произошло.

— Как справляешься в Нью-Йорке? — спросила она.

— Хорошо, — ответила я, слегка настораживаясь.

— Мы каждый день читаем новости. Похоже, что каждую ночь там кого-то грабят или убивают.

И тем не менее они не думали узнать, как я, до этого момента...

— Да, но я не шляюсь по ночам, и у меня всегда с собой перцовый баллончик.

— Ты знаешь, что дома тебе не нужен был бы перцовый баллончик... — пробубнила мама.

Ты права, потому что я бы сбросилась с моста от скуки прежде, чем получила бы шанс использовать его.

— Как дела в магазине, пап? — спросила я, игнорируя мамины колкости.

— Ох, точно так же. Медленно, но верно.

«Медленно, но верно» — это могло бы быть девизом моего родного города. Серьезно.

— Мы просто хотели проверить тебя. Знаю, ты занята своими нью-йоркскими мечтами... но ты бы могла приехать домой в ближайшее время? Может, на шестидесятилетие отца в следующем месяце?

Чувство вины сжало мои голосовые связки, пока я не прочистила горло, чтобы убедиться, что смогу говорить.

— Я попытаюсь, правда.

Я знала, что давала фальшивые обещания, но не могла сказать им правду. Много людей наблюдали за мной и ждали, что я облажаюсь. Уверена, что каждый человек в моем родном городе поставил на то, сколько я продержусь в Нью-Йорке, прежде чем приползу домой. Они восприняли как личное оскорбление, что я хотела уехать и как-то изменить свою жизнь. Они будут спать немного лучше, зная, что я уехала, чтобы исполнить свои мечты, и приземлилась лицом в грязь.

Почему? Потому что это означало, что каждый раз, когда у них возникало желание достичь чего-то большего, мечтать о большем, они могли спокойно отдыхать на своем ранчо с двумя акрами земли и 2,5 детьми, зная, что приняли верное решение, в то время как «эта» Джозефина Келлер потратила свои молодые годы на ложные мечты.

Да будь я проклята, если позволю им увидеть, как облажаюсь.

— Слушай, мам. Мне нужно идти на работу. Я дам знать, если смогу приехать домой в следующем месяце.

Прежде чем она смогла ответить, я повесила трубку и засунула телефон в сумку. Яростная решимость наполнила мои вены. Все воспоминания о яхте были собраны и отодвинуты прочь. Сейчас мне нужно было сосредоточиться на себе.