Обаяние Джулиана Лефрея

Глава двадцать девятая

Джулиан

Я только что закончил последний круг шестикилометровой пробежки в Центральном парке и отдыхал по пути назад к отелю. Утренний воздух еще приносил свежесть, но солнце украдет ее в считанные часы. Я любил Нью-Йорк, но летняя жара убивала.

Булочная, в которой мне нужно было купить дюжину рогаликов для нас с Джо уже была заполнена покупателями. В заднем кармане зазвонил телефон, и я отключил рингтон «Американская жизнь» (прим. перевод. – песня Мадонны), чтобы ответить Джозефине.

— Чувствуешь запах рогаликов? — поддразнил я вместо приветствия.

— Ты в «Горячей выпечке»? — она сладко зевнула, и мой член отреагировал, будто она получила оргазм на том конце линии.

Серьезно? В шесть часов утра, на тротуаре у булочной? Чувак! На тебя смотрит ребенок.

— Как ты узнала?

— Сегодня суббота, а это значит, что ты бегал свои шесть километров в Центральном парке.

Боже, я такой предсказуемый.

— Да, да, чем быстрее ты закончишь разговор, тем быстрее я смогу запастись рогаликами на неделю.

— Хорошо, во-первых, убедись, что тебе дали рогалики с коричневым изюмом, а не с этими дурацкими огромными семечками. Во-вторых, что ты делаешь вечером?

Я засунул ладони в подмышки, прижимая телефон к уху плечом, и дал себе секунду, чтобы успокоиться.

Она не просит оральный секс, Ромео. Она задала тебе простой вопрос.

— Мы с Дином собирались сходить куда-нибудь выпить. А что? — не хотелось, чтобы голос звучал умоляюще, но, по-моему, так оно и было. Никогда раньше не вел себя так с женщинами.

— Ты можешь отменить? — спросила она, поколебавшись немного.

— Зависит от того, что ты хочешь у меня попросить.

— Сходи со мной на вечеринку, пожалуйста? — тут она использовала одну из своих медово-тягучих интонаций, которая действовала прямо на мои трусы.

— Чья вечеринка? Думал, что я твой единственный друг.

Если она собиралась позвать меня на вечеринку своего приятеля, то я пас. Это был лишь вопрос времени, пока какой-нибудь парень приметит ее в метро или гастрономе, где она покупает сэндвичи.  Она слишком эффектна, чтобы проскочить через радары другого мужчины. И я уже приготовился просидеть всю ночь, представляя, как какой-нибудь басист из Бруклина пытается подстроить свои движения под нее.

— Ну-у, моя домовладелица устраивает сегодня вечеринку. Я пообещала прийти, так как в долгу перед ней, учитывая ее помощь мне с блогом.

Её домовладелица?

— Я же говорил, что помогу тебе сам с фотографиями, — в моем голосе проскользнуло раздражение из-за того, что она отвергла мою помощь.

— Знаю, знаю. Ты и так много сделал для меня, и мне неудобно было просить тебя о новой услуге, — Джо вздохнула.

— А сейчас ты не просишь меня об услуге?

— Это другое! Предполагается, что ты повеселишься! — Джо рассмеялась.

— Сколько лет твоей домовладелице?

— Я бы сказала, ее возраст ближе к семидесяти, нежели к пятидесяти.

— Джо...

— Хорошо, ты прав. Я потом куплю тебе пиво. Нет, подожди, я не могу себе это позволить. Я куплю тебе колу в ближайшем торговом автомате, — продолжила она, прежде чем я смог ответить.

— Хорошо. Во сколько мы встречаемся? — рассмеялся я.

— В восемь.

Восемь? Что за старики начинают вечеринку в восемь вечера?

***

В восемь часов пять минут мы с Джозефиной поднимались по лестнице, которая отделяла ее квартиру от квартиры хозяйки. Квартира располагалась через четыре пролета на верхнем этаже. Я уже запомнил, во что Джо была одета: джинсы, сандалии и белый топ на бретелях. Ткань выглядела такой мягкой, а бретели были тонкие и едва заметные. Факт того, что под бретелями топа не видно лямок лифчика переносился мной с трудом.

— Хозяйка — дама старых традиций, поэтому скажем, что мы просто друзья. Я не хочу, чтобы она думала, будто мы живем в грехе или что-то подобное, — сказала Джо.

— А мы не просто друзья? — спросил я.

Она бросила на меня косой взгляд.

— Её действительно это заботит? — попытался я увести разговор от выяснения статуса наших отношений.

— Да. При подписании договора аренды она спросила у меня, не собираюсь ли я приводить гостей мужского пола. 

— Серьезно? Я думал это противозаконно.

— Да, так что не говори ничего, что может ее расстроить, или я стану бездомной, — кивнула Джо.

— Торжественно клянусь, что не дам выгнать тебя из квартиры, — объявил я с поднятыми руками.

Когда мы дошли до квартиры, Джо постучала в дверь, и нежно мне улыбнулась.

— Спасибо, что составил мне компанию, — потянувшись ко мне, она сжала мою ладонь.

Я не успел ответить, деревянная дверь распахнулась, и мы оказались лицом к лицу с очень пьяным и очень потным мужчиной.

— Новенькие! Добро пожаловать! — сказал он с ухмылкой на лице, оглядывая нас.

Джозефина с сомнением отдала ему тарелку с кексами, которые она приготовила заранее.

— Барни! Не пугай их! — старая женщина ринулась вперед и широко улыбнулась, увидев Джо за дверью.

— Моя маленькая Джозефина! — завизжала старушка, хватая ее в объятия так, что втащила Джо, вставшую на цыпочки, в квартиру.

Я зашел за ними, стараясь держаться ближе к Джо.

Почему тот мужчина был такой взмокший? И куда он утащил кексы?

— О! Ты привела друга? — спросила женщина, вздернув брови. Она накрасила губы красной помадой, которая уже собралась в уголках губ. Ее хлопковое платье было коротким, с верхней частью, завязывающейся на лямки вокруг шеи. Платье выглядело бы хорошо на двадцатилетней девушке. На домовладелице Джо оно смотрелось так, что мне хотелось отвести глаза. Оно открывало взгляду слишком много морщинистой и веснушчатой кожи.

— Да. Это Джулиан. Он просто друг, — улыбнулась Джо.

Я протянул руку для пожатия, но старушка шагнула вперед и заключила меня в свои удушающие объятия.

Однозначно, эта женщина была раздражающе чувствительной натурой.

— Я — Холли, домовладелица Джо, — пояснила она, широко улыбаясь.

— Приятно познакомиться! — ответил я, отступая от нее.

Ее квартира была намного больше квартиры Джо. Она занимала большую часть верхнего этажа здания, что означало наличие большого количества комнат для проведения вечеринки. Хотя я не видел никого, кроме Барни и Холли. Барни скрылся где-то внизу, а Холли повела нас через лестничную площадку в пустую кухню. Содержимое бара находилось на барной стойке, и все выглядело так, будто много людей уже пили.

Тогда, где они все?

— Берите напитки и встречаемся в гостиной. Это внизу, — сказала Холли с улыбкой и, потряхивая плечами в возбуждении. 

В дверях появился Барни и, обернув руки вокруг талии Холли, ущипнул ее. Она завизжала, притворно сопротивляясь, но, тем не менее, позволила утащить себя из комнаты.

— Идем же, Джеральд хочет играть, — сказал Барни, с намеком на что-то большее в голосе.

Что все это значит?

Я оглянулся на Джозефину, убедиться, что она тоже улавливает эти таинственные сигналы.

— Это точно не то, что я ожидал увидеть, — сказал я, потянувшись за напитками.

— Немножко не то, но я уверена, что они милые люди, — пожала Джо плечами.

Нет, она не понимает.  С этой вечеринкой что-то было не так.

— Думаю, нам следует смыться отсюда, — ответил я. Мой инстинкт кричал мне, чтобы я ушел, пока не поздно.

— Что? Серьезно? Мы только пришли, я не хочу огорчить Холли, — нахмурилась Джозефина.

Я кивнул ей, и попытался заткнуть свои инстинкты. Конечно, Барни и Холли были немного странные, но это Нью-Йорк, здесь полно таких.

— Хорошо, останемся ненадолго, — смилостивился я.

— Смотри, твой любимый напиток. В конце концов, все не так уж плохо, — Джозефина схватила бутылку «Jack Daniel’s».

— Твое здоровье!

— Твое здоровье! — мы наполнили наши стаканы «Jack Daniel’s» и «Coca-Cola», и чокнулись.

— Эй, вы двое! Проходите, мы начинаем! — прокричала Холли из другой комнаты.

Я нехотя последовал за Джозефиной вниз в гостиную, настраиваясь на ночь игры в Монополию. Если меня посадят рядом с потным Барни, я не выдержу и пяти минут.

— Как ты думаешь, во что они играют…? — начала Джозефина, пока мы спускались по лестнице, и перед нашими взорами открылся такой вид, что никакая терапия мира не сотрет это видение.

Святое дерьмо.

Святое долбанное дерьмо.

Сцена, представшая перед нами, была прямиком из «Пятидесяти оттенков серого — Гериатрический выпуск (прим. перевод. — престарелый, старческий)».

— Иисус! — закричала Джо и выронила стакан.

Я успел его поймать в полете, но напиток пролился на мои футболку и джинсы. Я взглянул туда еще раз, чтобы убедиться, что глаза меня не подвели. Нет. Оно там было и было слишком поздно, чтобы уйти незамеченными. Мы уже стояли у порога гостиной и полдюжины людей смотрели на нас…

Полдюжины голых старых людей. Очень голых и очень-очень старых.

В комнате горели свечи.  Где-то в отдалении звучала хард-рок музыка. Женщина в противоположном углу, одетая как госпожа, щелкнула плеткой, и я вздрогнул, будто удар достиг меня. Двое на кушетке занимались этим, пока остальные стояли вокруг и наблюдали за ними. Я увидел старые плоские задницы и десятки отвисших сисек.

— Джулиан, я сплю? — прошептала Джозефина.

— Нет, совершенно точно мы оказались в центре старческой свинг-вечеринки, — ответил я и взял ее за руку.

— Джозефина, проходи! Мы не кусаемся! — позвала Холли.

Естественно, вы не кусаетесь, у большинства из вас даже зубов нет.

— Я…м-м. Думаю, я должна... Я пойду… да, точно, мне пора!

Слова Джозефины звучали так, будто у нее в мозгу случилось замыкание.

Я схватил ее за руку, готовый вытянуть ее из квартиры, но в этот момент увидел Барни, который шел с тарелкой Джо. Он сел на диван и поставил тарелку на колени.

— Они великолепны! — сказал он, прежде чем запихнуть половину кекса себе в рот.

Понимание того, что он абсолютно голый и заталкивает ванильные кексы Джо к себе в рот, сделало это зрелище неприятным для желудка. Я был в опасной близости от того, чтобы расхохотаться до мокрых штанов.

— Я так рада, что Вам…Просто мне м-м… — пробормотала Джозефина дрогнувшим голосом.

Окончание ее предложения растворилось в воздухе, в то время как она стояла, уставившись в потолок, притворяясь, будто изучает там что-то ужасно интересное.

— Нам нужно медленно повернуться… — тихо сказал я

— Медленно, но верно, — прошептала Джозефина уголком рта.

Все взгляды были устремлены на нас. Они ждали, что мы присоединимся к ним.

Срань господня! Хозяйка квартиры пригласила Джо на свинг-вечеринку. Боже мой, куда катится мир.

Уголком глаза я заметил, как госпожа собралась взмахнуть плеткой. Нам нужно смываться, пока все отвлекутся на звук.

— На счет три приготовься бежать, — прошептал я.

— Холли! Слижи ванильный крем с меня, — сказал Барни, размазывая один из кексов Джо по своей голой груди. Джозефина хмыкнула, и чуть не подавилась, меня прорвало. Я больше не смог сдерживать хохот.

Госпожа щелкнула плеткой, я толкнул Джозефину назад в холл, и задохнулся в приступе смеха. Мы побежали.