7 причин сожалеть

Его ладони касаются щек, следом обхватывая голову. От неожиданности я не успеваю понять, во что нужно ухватиться, чтобы откатиться назад.

Хватаю его рубашку пробравшим подушечки током. Кажется, если у него остановится сердце, я сейчас смогу его завести.

Пытаюсь сдержать хоть как-то эмоции, но судя по всему — снова фиаско. Улыбнулся, скрестив руки за моей головой.

Последнее, что останется в моей памяти — эти глаза с чернеющим ободом, что приближаются ко мне так нахально.

Миг замер оглушительным теплом его дыхания и растекающийся робким ароматом. Кажется, от нереальности я начинаю млеть. Кажется, всего-то пару сантиметров...

И надо бы оттолкнуть...

И надо бы очнуться...

И надо бы хотя бы дрогнуть.

Кажется, так Каа гипнотизировал Маугли? Отличное сравне...

Прервал всё настырным рывком, но тут же замер, почувствовав, что ноги мои отказывают вместе с головой.

Легко перешёл на невесомые поцелуи, позволяя хоть немного дышать.

Внутри растекается субстанция его существования, и я просто не представляю, как потом всё забыть.

Руки продолжают вцепляться в рубашку, и нереальных усилий стоит не позволить им залезть под неё.

Почему я позволяю...

Почему он продолжает...

Отдаляется также резко и просто чего-то ждёт. Что в этой черепушке? Мне впервые в жизни хочется просить продолжение, а нужно собирать все силы, что совсем не хотят собираться.

Вдруг тихо произносит, улыбнувшись, не сводя взгляд с моих глаз.

— "Не смотря в лицо, от страсти млеешь, мне на плечи руки опустив."

В первый миг я замираю, не понимая зачем он вспомнил Есенина, во второй начинаю осознавать ситуацию и вложенный подтекст... Что мне остаётся? Вырываться? Только он продолжает держать, играясь.

— Какой же ты...

Ухмыльнулся.

— Ублюдок? Не новость.

— Ребёнок! Глупый дурак!

Наконец расцепляет хватку, позволяя шарахнуться назад в бортик.

— А ты у меня умная пай-девочка?

— Поумнее некоторых!

— Да что ты...

— Да!

Пытаюсь вернуть дыхание, но пыхчу от ярости и бессилия. Он на это лишь прищурился, хмыкнул и просто развернулся, набирая скорость к собственному сыну, что похоже ничего не заметил.

Сглатываю ком застывших слёз, вцепляясь в ограждение позади. Думаю, как добраться до обуви и не попасть ему на глаза, уходя отсюда.

Где-то внутри тлеет невышедшая ярость, где-то внутри бьётся о ребра сердце. Где-то внутри шепчет голос:

"А чего ты ещё хотела, дурочка? Не твой размер, не надейся."

Слёзы не выйдут, и единственное, на что хватит сил, — выбраться отсюда в чёртову калитку неподалёку.

Придется огибать все трибуны... И просто исчезнуть отсюда, будто меня и не было.

Могла ошибиться? Может, я не так поняла? Может, он хотел сказать что-нибудь иное? Или просто случайная мысль?

Вспоминаю самые безобидные строчки:

"Этот пыл не называй судьбою,

Легкодумна вспыльчивая связь,

Как случайно встретился с тобою,

Улыбнусь, спокойно разойдясь."*

Едва ли ошибка. Всё очевидно, верно?

Хотел провести со мной два часа? Смешно... Отослал меньше, чем через час. Какой же он ненормальный, Боже!

-----

* С.Есенин — "Ты меня не любишь, не жалеешь", 1925.