Кровь и туман

Глава 6

Замок огромен, и он парит в метре над полем целым островом. У меня перехватывает дыхание, и я пячусь, пока не врезаюсь в кого-то позади. Руки, обнимающие меня со спины, покрыты чёрными шрамами. Грудь, дыхание которой я чувствую затылком, опускается и поднимается размеренно, спокойно.

— Она знает, что мы здесь, — говорит Север.

На него летающий замок не производит никакого впечатления. Как и на девочек. Думаю, они его видели уже не единожды.

— Я надеялся, что удастся остаться в тени, но, похоже, у королевы действительно везде есть уши. — Север выходит вперёд. Достаёт оружие из-за пояса. Пистолет. Длинный ствол, рукоять с заворотом вовнутрь, что наверняка позволяет оружию удобнее лежать в руке. Север проверяет наличие пуль в магазине. — Теперь всё, о чём мы говорили, будет иметь второстепенное значение. — Магазин с громким щелчком отправляется обратно. — Не знаю, как так получается, но каждый раз, когда Кирилл только собирался сделать шаг, королева уже знала, во что он наступит.

— И как нам её перехитрить? — спрашивает Ваня.

Он заметно нервничает. Поигрывает пальцами, словно перебирает невидимые нити в воздухе.

— Никак. Наш план сработает, только если она нам позволит. В противном случае считайте, что все мы здесь уже покойники.

Замок медленно опускается на землю. Всего метр, а время тянется невероятно долго. Беззвучно, лишь отбрасывая гигантскую тень на нас и на минимум сотню метров после, он врастает в поле, становясь его частью, как если бы изначально, испокон веков, находился здесь.

Влас перестаёт обнимать меня, но я благодарна ему за то, что он не отходит. Всё ещё чувствую тепло его присутствия где-то совсем рядом. Всё ещё знаю, что могу на него положиться.

Перед нами закрытые ворота. Блестят, словно обсыпаны цветным бисером. За воротами стоят двое. Темнокожие, с ярко-красными волосами, заплетёнными в мелкие косички, и абсолютно обнажённые, не считая плащей, накинутых на плечи.

Я округляю глаза и оборачиваюсь на Ваню. Выражение его лица заставляет меня рассмеяться.

— С какой целью вы прибыли в Волшебные земли? — спрашивает один из охраны.

Я вглядываюсь в их лица и понимаю, что охранники одинаковые. Буквально идентичные. Ни единой собственной черты, будь то разрез глаз или морщинки в уголках губ. Даже Ваня с Даней по сравнению с ними — чужие друг другу люди.

— Север, почему они вас не знают? — спрашиваю я.

— Охрана меняется каждые три дня, — отвечает Филира. — И они ни разу не повторяются дважды.

— С какой целью вы прибыли в Волшебные земли? — вопрос повторяет второй охранник.

У них одинаковые голоса. Одинаковые позы. В одно мгновение они даже моргать начинают синхронно.

— Передайте королеве, что пираты вернулись с посланием, — говорит Север.

Филира и Гло равняются с ним. Север — привычно в центре. Он, как я уже успела заметить, в их команде нечто вроде педали газа. Кирилл при жизни был рулевым колесом. Он направлял, Север исполнял. А девочки… не знаю, наверное, что-то не такое значительное, но неизменно незаменимое. Может, кузов. Оболочка. Объединяющее, держащее всех рядом.

Единый механизм. Точно как стражи. Без одного остальные никогда не будут функционировать правильно.

Охранники начинают шептать. Впервые за всё время они делают что-то не в унисон. Затем к ним присоединяются и другие голоса, доносящиеся из ниоткуда и одновременно отовсюду. Сначала их десятки. Уже спустя полминуты — сотни. Стоит только прислушаться, как я различаю одну единственную фразу, которую они повторяют без остановки:

«Пираты вернулись с посланием».

Ждать приходится не больше пары минут. Когда в итоге охрана расходится в стороны вместе с открывающимися воротами, я уже не знаю, чего ждать дальше.

— Это всё похоже на сон, — шепчет Ваня.

Мы идём рядом, когда направляемся к воротам. Наши ладони соприкасаются внешними сторонами.

— Сон на антибиотиках в бреду, — продолжает он.

Я киваю. Сложно не согласиться.

Чем дальше мы проходим, тем теплее становится воздух вокруг нас. Он нагревается, но медленно, из-за этого я осознаю разницу в температуре лишь тогда, когда чувствую липкий пот под волосами.

Мы идём долго. Казалось, замок находится гораздо ближе, но преодолев ворота, мы лишь ступаем на широкую мощёную дорогу. Идти по подобной — сродни пытке. Ступни раз за разом соскальзывают с кладки, я спотыкаюсь и не лечу носом вперёд только благодаря Ване, выставляющему руку в сторону, чтобы остановить моё падение.

Везде вокруг растёт голубая трава, а вдоль дороги вместо бордюра — красные бутоны неизвестных мне цветов размером с голову грудничка.

Я смотрю на Власа. Звать его мне не хочется, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание, поэтому я держу долгий зрительный контакт и надеюсь, что он это почувствует. Так и выходит; совсем скоро Влас ловит мой взгляд и говорит:

— Готовьтесь к тому, что глазам здесь верить стоит в последнюю очередь.

Мы в царстве иллюзионистов. Фокусников. Лучших мастеров, когда дело касается обмана и миража. Я думаю о Христофе и мне хочется сказать, что я давно уже перестала доверять тому, что вижу, но меня опережает Ваня.

— У меня такое ощущение, что мы прибыли на ужин к людоеду, — брезгливо оглядываясь по сторонам, произносит он.

— В качестве закуски? — уточняю я.

— Или десерта.

Никто не смеётся, в том числе и мы сами. Нервное напряжение нарастает.

Когда заканчивается мощёная дорога, начинается река. Сразу, без берега или спуска. На другой её стороне — красный песок и замок с огромной резной дверью, ведущей внутрь.

— Я плавки дома оставил, — заявляет Ваня. — Что делать будем?

— Вы то, что я пять секунд назад сказал, слышали? — раздражённо ворчит Влас.

Он выходит вперёд, останавливается у самого края реки; дальше — только в воду. Глядит на свои ботинки. Мне кажется, он раздумывает, снимать их или нет. В итоге решает оставить.

— Ты собираешься пройти её? — спрашиваю я.

— Влас, ты, конечно, могущественный ведьмак, и всё такое, но ты уж точно не Моисей и не можешь управлять водой по своему желанию, — замечает Ваня.

Влас не слышит (или не слушает?). Делает шаг. Затем ещё. И ещё. Я всё жду, что в один момент он попросту провалится на глубину: очень уж тёмная вода в этой речке, чтобы казаться мелкой. Но этого не происходит. Вместо этого Влас спокойно доходит до самой середины. Там разворачивается к нам лицом, разводит руки в сторону.

— Глазам здесь верить не стоит! — повторяет он.

Я облегчённо выдыхаю. Значит, это иллюзия. Некое защитное препятствие, чтобы обвести вокруг пальца тех, кому удалось попасть на территорию Зимнего двора как-то иначе, нежели через главный вход.

Влас, не сводя с нас «я же говорил» взгляда, подгибает колени, подпрыгивает и спокойно приземляется на водную гладь как на твёрдый пол. Я, находясь ближе всех к реке, завожу ногу, чтобы сделать шаг и присоединиться к Власу, но тот вдруг исчезает из нашего поля зрения, проваливаясь вниз.

Ни брызг, ни волн, ни ряби на водной глади. Влас просто в один момент есть, а в другой — нет.

— ВЛАС! — кричу я.

Кидаюсь, чтобы добраться до точки, где его не стало, но Ваня успевает схватить меня за куртку и потянуть назад.

— Слава, нет!

Я сопротивляюсь, отталкивая Ваню от себя, но в юном оборотне слишком много нечеловеческих сил. Ему не составляет труда одерживать меня и контролировать мою бессмысленную борьбу до тех пор, пока я не оседаю в его руках.

— Он жив, — спокойно сообщает Север, всё это время вместе с Гло и Филирой наблюдающий за разворачивающейся сценой со стороны. — Просто королева решила нас разделить. Мы не первый раз становимся свидетелями таких её испытаний. Она любит поиграть с добычей, прежде чем поймать её.

— А ещё теперь мы можем спокойно пройти реку, — добавляет Филира — Всех из нас королева так не заберёт.

Я верю пиратам. Даже если это ловушка, которая вот-вот захлопнется. Пути назад уже нет — это раз. Я здесь ради того, чтобы исполнить последнюю просьбу друга, и не уйду отсюда, пока не сделаю этого — два. Теперь Влас у королевы, и если хоть один волос с его головы упадёт, я хочу видеть это, чтобы сразу заставить её пожалеть — три.

Поэтому мы с Ваней, переглянувшись, идём за пиратами. Уже на другой стороне реки, ступая на красный песок, я оборачиваюсь через плечо, чтобы убедиться, что Влас не появился. Река всё так же пуста, но уже даже не она овладевает моим вниманием, а то, что творится за ней, в том месте, которое мы вовремя успели покинуть. Другой стороны реки больше не существует. Теперь вместо чистого горизонта площадь захватывает нечто серое, густое и туманно вязкое. Кто-то плачет, но туман слишком густой, чтобы разглядеть хоть что-то.

Ещё секунда, и после единичного раската грома бледно-оранжевые облака принимаются заливать туман кровавым дождём.

Плач становится громче. Мне так страшно, что я прижимаю ладонь к груди в попытке угомонить сердце.

Кровавый дождь стекает в реку, окрашивая воду в красный. Жидкости в течении становится слишком много, и она выливается за края. Впитывается в песок, попадает мне на обувь.

Я набираю в лёгкие побольше воздуха, чтобы закричать.

— Слав, ты идёшь?

Будничный вопрос вырывает меня из вакуума, куда загнал страх. Я резко разворачиваюсь. Ваня оглядывает меня, нахмурив брови.

— Что там?

Он подходит, глядит туда, куда только что смотрела я. Его лицо не меняется, и я понимаю сразу — всё, что я видела, наверняка исчезло.

— Ничего. — Я оттягиваю воротник кофты. Дыхание нормализуется. — Ничего… — Нельзя верить тому, что видишь; Влас был прав, но сам же на это повёлся, и теперь пропал чёрт знает куда. Мне нужно быть осторожней. — Север, скажи, зачем ей это? Зачем королеве разделять нас?

— Причин может быть бесчисленное множество, — отвечает Север. — От обычной забавы и до детального просчёта. Быть может, ей нужно, чтобы первым до неё добрался кто-то один.

Север бросает на меня взгляд, но я пожимаю плечами.

— Мы с королевой незнакомы, — отвечаю я. — Нам делить нечего.

— Как и мне, — присоединяется Ваня. — Видать, ей нужны вы.

— Кто знает, — Север быстрым движением поправляет задравшуюся куртку, но я успеваю разглядеть висящее на его поясе оружие. — Кто знает.

Гло, участвующая в разговоре лишь косвенно, кивает, присоединяясь к словам своих товарищей.

Не больше десятка метров песка, и нас наконец встречают резные двери замка. Здесь дерево, металл и драгоценные камни переплетаются с яркими цветными стёклами, образуя удивительной красоты узор. Север становится первым, кто тянется к двери, у которой, как я теперь замечаю, нет ручки.

Раньше, чем он касается её, та открывается сама.

— Чёрт, — бормочу я себе под нос.

Потому что это определённо не то, что я ожидаю увидеть. Первое же помещение замка — огромная зала с зеркальными полом, потолком и стенами. Больше здесь нет ничего, разве что непонятно откуда тянущийся ледяной холод.

— Будьте начеку, — говорит Север.

Едва он замолкает, комната сотрясается. Держаться не за что, поэтому в очередной раз нам приходится хвататься друг за друга. По полу идут паутины трещин. Одна, та, что самая глубокая, делит залу на шесть частей, давая корни в разные стороны, ломая стекло со скрипучим звуком. Хочется зажать ладонями уши, лишь бы только этого не слышать…