Омут

Бесена опустила глаза.

Черное озеро было спокойно и в эту минуту как раз походило на дыру.

— Надежду. Ты доверяешь мне и надеешься, что я помогу, — сказала Бесена, не отрывая от омута взгляда.

По черному озеру пошли круги, и рогатая облегченно улыбнулась.

— Да, иногда нужно просто поверить, — добавила она и снова посмотрела Цвете в глаза. — Я тоже боюсь. По меркам бесов я еще совсем зеленая и ни разу не заключала договор. Ты у меня первая.

Цвета грустно улыбнулась:

— Запомнишь меня, как первую любовь.

Она глубоко вздохнула, зажмурилась и ткнула иголкой в подушечку пальца.

Капля крови упала на ламинат, и Цвета инстинктивно подняла палец вверх. От вида собственной крови на нее нахлынула паника.

А вот Бесена оставалась спокойной.

— Ты спрашивала о плате, — сказала она. — Договор такой: ты одалживаешь мне тело на три дня, а я за это помогу тебе.

— Э-э-э… Чего? — возмутилась Цвета.

Зачем ей приворот, если тело у нее отберут? Да и зачем тогда вообще все это нужно? Рогатая не говорила об отсрочке.

Ну вот, сейчас сказала.

— А вдруг ты по барам будешь шататься? — Цвета попыталась прикрыть испуг шуткой.

— Нет, ничего такого, я буду бережно обращаться с этим телом! — заверила Бесена. — Я просто хочу немного обычных радостей. Знаешь, у бесплотного состояния есть свои минусы, иногда я тоже мечтаю о шоколадке.

— Ладно, — обреченно кивнула Цвета.

Ей нечего было терять. Она не видела своего будущего, вернее, она чувствовала, что его просто нет.

А это был шанс. Возможно.

И она ухватилась за него, как утопающий за соломинку.

— Мне надо расписаться кровью? Где? Бумага нужна? — затараторила Цветана. — Кровь не бесконечна!

Ей хотелось, чтобы это все побыстрее закончилось.

Бесена положила руку на сердце девушки, но на самом деле обмакнула ладонь в омут. Сначала Цвета не почувствовала ничего, а потом явственно ощутила тяжесть ладони беса.

— Мне нужно печать поставить? — продолжала нервно бормотать она, словно в бреду.

— Поставь, — улыбнулась Бесена.

Взяла ее окровавленный палец и приложила к своим губам.

И Цвета провалилась в темноту.