Омут

Глава 31. Парикмахеры из подворотни

18–21 октября

С утра, перед школой, Ром заявился к Демьяну, и тот подумал, что, похоже, мать-потрошитель совсем допекла Ночку своими сборами. Теперь друг сбегает из дома ни свет ни заря.

Вместе с Ночкой в сонную комнату братьев ворвался запах промозглого октябрьского ветра, словно вдруг распахнули окно.

Леша, еще в пижаме, спешно засовывал учебники в рюкзак. Ночка протянул ему принесенный с собой глобус и проворчал:

— Собираться нужно с вечера, чтобы утром ничего не забыть.

— Зануда, — сказал Лешка, покосившись на глобус, и снова продолжил свое дело.

— Не повезет твоей сеструхе, Ром, — хмыкнул День, вместо брата забирая из рук друга глобус. — Ты же как бабка с лавочки, все бубнишь да бубнишь. Пойдем на кухню, чай попьем.

Уже за столом, сворачивая блинчик с вареньем, Ночка огляделся по сторонам:

— Эй, Добрый День, а где твоя Невеста?

День перестал жевать, а Лешка низко опустил голову. Сдохла, что ли?

— Замучают все теперь этим вопросом, — шумно выдохнул Демьян. — Нет ее. Сбежала. Ушла туда, откуда и явилась.

Ночка снова вспомнил, как ему померещились зеленые кошачьи глаза в углу комнаты. Или это все-таки были огни с улицы? Он машинально откусил от блинной трубочки, не почувствовав вкуса.

Ночка же сам хотел, чтобы эта кошка пропала, исчезла из жизни Демьяна и из его жизни тоже. Вот, пожалуйста, теперь ее нет, но почему-то от этого не стало спокойнее.

— Может, вернется, — дежурно сказал он, чтобы подбодрить друга. — Нагуляется и вернется.

— Надеюсь. Мне ее не хватает, — признался День.