Девятый день

«Когда Олег оказался в моей квартире и рассказал о якобы-поездке в Европу, я поняла, что Денис считал меня погибшей. Поэтому решила выяснить, чем по-настоящему занимается Культ. Параллельно с этим Валера помогал мне и обучал сущностям. В вопросе с Культом он делал всё, что я говорила, верил любым доводам и помогал во всём просто потому, что… ну, такой человек. Я могла сказать что угодно — он шёл следом. А тут как раз нужен телохранитель…». На моменте с отелем и побеге к дяде девушка описала свои моральные терзания так же, как при личном разговоре. Дальше оказалась ложка дёгтя. «Я понимала, что Денису осталось день-два, поэтому хотела увидеть его. Валеру снова не пришлось уговаривать, к тому же мне была нужна охрана. Мы приехали в Цитадель, Денис, к счастью, был там. Я сказала ему всё, что хотела». Алине задали вопрос, какую роль Валера имел в дальнейшем. «Никакой роли. Денис нейтрализован, я стала атомщицей, охрана тоже больше не нужна. Пусть возвращается. В свой сказочный лес. Его судьба мне безразлична».

Валера отложил бумаги. На душе было гадко, как будто окунулся в зацветший пруд. Чему верить: тому, что она наговорила ночью, или этому допросу? Кому она в итоге решила рассказать правду? Или всё это — одна большая ложь?

— Мне жаль, Валера, правда, — примирительно сказал Прогудин. — Не думал, что моя родная племянница поступит… так. Видимо, в какой-то момент я упустил не только Дениса, но и его сестру. И было это очень и очень давно. Остаётся только надеяться, что клубок всех дел Культа будет распутан. Кстати, Валера, — Игорь разочарованно вздохнул. — Вы всё-таки втихаря добыли смерть. Хотя я отговаривал. Из-за этого добавилась ещё одна проблема — она теперь бесхозная атомистка.

— «Кто не с Эннеей, тот против неё», — вспомнил Валера.

— Вроде того. Но это меньшее из зол. Главное, чтобы тебя поскорее отпустили.

— Говорили про сто часов.

— Необычное число, но срок уже скоро истечёт. — Прогудин внезапно улыбнулся. — Ты, ей-богу, поставил Эннею на уши своей просьбой про книги. Но я этот вопрос — к их радости — взял на себя. — Он вывалил содержимое пакета на кровать, там была дюжина книг русской литературы. — В общем, ни в чём себе не отказывай, это подарок за всё хорошее, что ты успел сделать. А если закончишь всю эту кипу раньше времени, чему я, наверное, не удивлюсь, сообщи через охрану. В общем, всё будет хорошо.

Прогудин встал и на прощание крепко пожал Валере руку.

— Просто день простоять да ночь продержаться! Или пару ночей, не важно. Да, один момент: квартира, в которой вы с Алиной жили всё это время, сейчас опечатана, так что забудь о ней. Надеюсь, там нет твоих вещей.

— У меня остались ключи.

— Придержи пока у себя, — сказал Прогудин, махнув рукой.

Валера кое-что вспомнил.

— Как твой сын?

Прогудин помрачнел и махнул рукой.

— Большего лечения ему не дать, остаётся только молиться, что я и делаю. Ладно, бывай.

До конца дня Валера добил детектив и начал читать новую книгу («Мастер и Маргарита» Булгакова), включив в распорядок дня физические упражнения.

Когда наступил третий день пребывания в гостинице, Валера заранее настроился, что придёт заместитель заместителя с новыми помощниками и на новый лад станут задавать старые вопросы, но после завтрака появился неожиданный гость.

— Здравствуй, Валера!

Ксения скромно встала у двери в номер. Мужчина несколько опешил, но показал рукой на стул.

— Здравствуй. Проходи!

Девушка осторожно зашла, стала смотреть по сторонам, внимательно изучая обстановку. Валера присел на кровать и решил разбавить повисшую тишину.

— Я могу попросить для тебя стакан воды. Или чай, ты же его пьёшь?

— Нет, не нужно, я ненадолго.

— А остальные где?

— Что? Остальные? — Ксения казалась слегка потерянной. — Ты про Сеню и других? Думаю, они тоже придут, но потом.

— Потом? — удивлённо произнёс Валера.

— Все за тебя очень беспокоились, Валера! Когда ты пропал на несколько дней, мы места себе не находили. Конечно, некоторые из нас — особо вредные — думали, что ты перешёл на сторону Культа, но я понимала, что из вас двоих с Алиной это можно было ожидать разве что от неё. Отчасти я оказалась права.

— Но…

— Сейчас ты тут, в целости и сохранности, Эннея скоро тебя отпустит! Это прекрасно! Но всех нас — и меня в особенности — волнует твоё будущее.

— О чём ты говоришь?

— Быть независимым атомщиком — это наверняка прикольно и освобождает от ответственности, но работать среди своих, иметь доступ к информации… Короче, есть вариант твоего, так сказать, трудоустройства. Предварительно одобренный, прошу заметить.

Девушка достала из кармана визитку и протянула Валере. На зелёного цвета картонке со схематично нарисованным цветком было написано: «Ксения Игнатьева, младший ассистент, отделение Ордена «Лебенслихт» в России, город ***, телефон +7…»

Валера завис на некоторое время.

— Я уже слышал это название, — наконец отреагировал он.

— Странно, с учётом того, что об Эннее и Культе ты узнал неделю назад. Если вкратце и без лишней информации, то «Лебенслихт» — это организация Эннеи, которая занимается изучением и контролем сущности жизни. Как Культ, только наоборот. И больше пользы для человечества.

Валера попытался вспомнить, можно ли было об этом догадаться по предыдущим встречам.

— То есть ты из Эннеи. Сеня знает?

— Я из Лебенслихт, — поправила его Ксения. — Наша организация вполне себе независима, с Энней у нас чисто деловые отношения. Мы сами за себя и за человечество.

— Так знает Сеня или нет?

— Кхм. Нет, я не говорила, — Ксения замялась и покраснела. — Сейчас это ему знать ни к чему. Сеня — это отдельный разговор. Сейчас мне… нам… больше интересен ты, Валера. Я обсудила со своим руководителем: мы целиком и полностью на твоей стороне и ценим твою обособленность. У тебя есть шанс стать атомщиком с покровительством старейшей организации в Эннее. В принципе, ты сможешь жить так, как раньше. Конечно, потребуется минимальная деятельность, чтобы ты не считался «мёртвой душой», но этот вопрос решается. Нужно только твоё согласие…

Валера её перебил:

— Ты знала, что Алина — сестра Дениса Заславского?

— Нет, это всплыло только несколько дней назад — мы все были шокированы! Так что с?..

— Дарья следила за мной и за Алиной. До этого за Сеней — он сам говорил. А ты следила за нами всеми?

— Валера, я… то, что я встретила Сеню, Глеба, вас с Алиной, и даже Дашку — это везение. Мне дико повезло, и я старалась не вмешиваться в его и ваши дела, хотя понимала, что это очень и очень опасно. Поверь, я ограничивалась тем, что докладывала о каких-то вещах непосредственно руководителю — всё, ничего больше.

В дверь постучали — это принесли завтрак. Охранник показал Ксении на часы и молча ушёл. Девушка попятилась к выходу.

— Я пока не знаю, что тебе на это сказать. — Валера протянул визитку обратно.

— Пока просто подумай, — ответила Ксения и, положив карточку на край стола, покинула номер.

Валера отодвинул визитку к стене, бережно положил пакет с книгами на пол и в одежде лёг на кровать. Опять гадко на душе стало, даже во рту появился горький привкус.

Мысли о том, что Алина всё это время вертела им, были неприятны, а тут оказывается, что одна из ветвей Эннеи благодаря всего лишь младшему ассистенту вполне себе в курсе грехопадения Культа (по-другому не назовёшь), но, получается, ничего не делает, чтобы это остановить? Можно ли считать, что этот самый Лебенслихт решил посмотреть, чем кончится слежка за Культом в ожидании позора последних, из чего автоматически последует несостоятельность Эннеи? Если повспоминать, то об этом говорят не в первый раз, хотя по штурму Цитадели так не скажешь.

В итоге весь день пошёл насмарку: голова была тяжёлая, книги не воспринимались, даже вкус обеда не чувствовался. Одно хорошо — Эннея не отправила очередную команду для допроса. Если уж сегодня они не стремятся выяснить что-нибудь новое, то завтра и подавно. Конечно, при условии, что они держат слово и не захотят задерживать дольше.

Под вечер постучались в дверь — Валера сначала подумал, что Ксения решила его поторопить, но народу забежало больше.

— Валера, ты живой! — радостно произнёс Сеня и крепко пожал ему руку. За его спиной с недовольным видом стояла Дарья, а чуть позади скромно кивнул Глеб.

— Живой, — подтвердил мужчина, — так и есть. Больше никого не будет?

— Ты ждал Ксюню? У неё в последние дни много своей работы, так что твоё освобождение мы отпразднуем чуть позже и в полном составе! Дарьтаньянка, ну, что скажет твой профессиональный взгляд?

Девушка внимательно осматривала комнату.

— Если нас реально не прослушивают, тогда я Эннею вконец не понимаю.

Сеня пожал плечами и снова обратился к Валере:

— Ну, рассказывай, как ты тут без нас?

Валера жестом пригласил их присесть на кровать.

— Прошло два допроса. Я сказал всё как было. Вас не упоминал.

— О, как! — радостно отреагировал Сеня. — Спасибо за это.

— От всей души, — едко ввернула Дарья.

— Там оказалось… — начал Валера, но его перебили:

— Да, да, мы в курсе, что Алина, во-первых, Заславская, а, во-вторых, обвела нас всех вокруг пальца. Тебя в большей степени, конечно.

Вдруг Дарья поднялась, вальяжно проследовала к выходу и вернулась оттуда с коричневой сумкой, которую бросила Валере на колени.

— Ты оставил. Когда убегал от нас.

Валера осмотрел содержимое: пояс, нож, так же тщательно сложенная одежда, документы, мобильный телефон Алины и ключи от квартиры — предметы из прошлой беззаботной жизни.

— Как вы пронесли его мимо охраны?

— Скажем так: у меня есть доводы в пользу того, чтобы нас не осматривали, — загадочно ответил Сеня.

— Хм. — Валера повертел сумку в руках. — Я ведь не убегал. Всё получилось…

— Как получилось, — примирительно подвёл черту Арсений.

— Но ведь и Алина тоже про нас не рассказала? — задумчиво протянул Глеб. Сеня и Дарья переглянулись, но ничего не сказали.

— Да, — произнёс Валера. — Надеюсь, ваше участие в слежке по итогу не обнаружится. Но приходить сюда — зачем?

— В первую очередь, сказать, что всё хорошо. Валера, завтра ты уйдёшь отсюда со спокойной душой! Во-вторых, в очередной раз поблагодарить за то, что нас не сдал. Ну, а в-третьих… мы это мельком обсуждали: ты — атомщик, атомщиков Эннея немного боится, потому что они — вы — сами по себе.

— Кажется, я для них — как кость в горле.

— Или лакомый кусок. Тебе уже сделали предложение, от которого трудно отказаться?

Молодёжь чуть ли не буквально навострила уши. Валера же напрягся, вспомнив слова Ксении. Но, в конце концов, вопрос относится к Эннее, а не Лебенслихту.

— Не уверен. Прямым текстом ничего не сказали, но у них есть ещё время.

— А если спросят? Что ответишь?

Валера задумался.

— Я не знаю. — После небольшой паузы он пожал плечами. — У меня есть ещё сутки.

— Надо будет всё взвесить, Валера. Но я не закончил одну мысль. Мы пришли к тебе ещё и потому, что узнали — ты довёл обучение Алины до конца. Она теперь атомщица.

Валера закачал головой.