Микки-7

19

Наступает десять часов. Я не выхожу на связь с Кошкой. Неужели она догадалась о том, что происходит у нас с Восьмым? Может, и нет, но после столкновения с ним сегодня днем она определенно знает, что дело нечисто, и Кошка почему-то не кажется мне тем человеком, который закроет глаза на явное нарушение.

В голову закрадывается мысль, что на данном этапе мой единственный шанс не превратиться в белковую жижу — избегать Кошки как можно дольше и надеяться, что тем временем ее съедят ползуны.

Этот план действий живет недолго. Кошка звонит в 10:02 вечера.

<Чен0197>: Ну как, ты свободен?

— Вот и накрылось медным тазом твое решение держаться от нее подальше, — говорит Восьмой. — Ты собираешься ответить?

Я поворачиваюсь к нему. Он лежит, растянувшись на кровати и скрестив руки за головой. Я сижу во вращающемся кресле, закинув ноги на стол. Читал об очередной колониальной катастрофе — на этот раз о колонии-плацдарме, погибшей в результате восстания и гражданской войны, даже не успев заслужить собственное имя, хотя на самом деле повествование меня не захватило. Главным образом я крутил в голове, рассматривая ее со всех сторон, мысль о том, как меня засунут в люк для сброса трупов.

— Наверное, — говорю я. — Все равно ведь придется, правда?

<Микки-8>: Привет, Кошка. Я тут кое-что доделывал, но да, я свободен.

Чем чаще я вижу свою переписку под ником Микки-8, тем более странным мне это кажется. Наверное, нехорошее предчувствие, которое вызывает у меня восьмерка в конце моего имени, сродни тому, что ощутил бы обычный человек, встретив надгробие со своим именем.

<Чен0197>: Отлично. Нам надо поговорить.

<Микки-8>: Встречаемся у твоего отсека?

<Чен0197>: …

<Чен0197>: Нет, Микки, давай не там. Может, снова в спортзале? Через десять минут.

<Микки-8>: Ну… хорошо. Тогда до встречи.

— В спортзале? — удивляется Восьмой. — С чего вдруг?

Я пожимаю плечами.

— Серьезно, — настаивает он. — Кто же тренируется на голодном пайке?

— В том-то и дело, — объясняю я. — Я столкнулся с Кошкой в зале вчера вечером, когда побоялся возвращаться сюда, потому что подумал: вдруг с тобой будет Нэша.

— Она и была здесь, к твоему сведению.

Я пытаюсь уничтожить Восьмого взглядом. Он скрещивает лодыжки и ухмыляется.

— В любом случае, — продолжает он, — будь осторожен. С Чен что-то не так.

— Да и наплевать, — говорю я. — В конце концов, если она меня убьет, тебе достанется полный рацион.

Его ухмылка становится шире.

— Хороший подход к делу. Слушай, а как быть с твоей рукой?

Я опускаю взгляд. Опухоль почти сошла, но я пока не разбинтовывал кисть.

— Не знаю, — вздыхаю я. — Может, снять повязку?

— Я бы не стал. Синяк еще не сошел. Просто, даже не знаю… держи ее в кармане, что ли.

Я качаю головой:

— Не хочу. Честно говоря, от одной мысли об этом мне уже больно. Может, лучше ты сходишь вместо меня?

— Нет, — говорит он, — и не упрашивай. У вас с Чен своя история. Вдруг она захочет поговорить о том, что было между вами прошлой ночью?

К сожалению, он прав.

— И вообще, — добавляет он, — я сегодня работал, и я устал. Желаю хорошо провести время.

Восьмой закрывает глаза. Я собираюсь возразить, но не нахожу слов, поэтому встаю и ухожу.