Наследие Иверийской династии

От резкого контраста перед глазами поплыли радужные круги. Я испугалась, что провалилась в чужое будущее, пошатнулась и оперлась на бордовую перчатку стязателя.

— Госпожа Ностра, — забеспокоилась Джулия. — Может, не стоит откладывать видение? Уверена, здесь есть укромное место, где вас не потревожат. Вот, — она щедро плеснула на чистый платок мятного масла. — Возьмите. Воняет тут невыносимо.

Запах и правда стоял неприятный. Тянуло кострами, лошадьми, кислым потом и варёной крупой. Я приняла платок и по примеру Джулии прижала его к носу. Хотела ответить ей, что видение подождёт, но в этот момент издалека заметила Грэхама и забыла про вопрос.

Экзарх Арган меня не видел. В суете лагеря он казался его неотъемлемой частью. В отличие от стен Претория, ему удивительно шло местное окружение. Груды щитов, суровые лица солдат в кольчугах, звон стали и стук молотков. Несколько секунд я молча наблюдала за Грэхамом — как он двигается, как подходит коротко переговорить с командиром, как щурит глаза, стоит ему запустить ладонь в холку пробегающей мимо собаки. Не за этим ли я приехала сюда на самом деле? Увидеть того, к кому стремилось моё сердце? Взглянуть на него ещё раз? Может, я всё ещё надеюсь его спасти?

— Экзарх Арган будет рад вашему приезду, — с хитрецой в голосе заметил Ношден Рольди. — Желаете с ним поговорить?

Я желала. Пресвятая Девейна, как я желала поговорить с Грэхамом! Предупредить его об опасности, умолять покинуть эту войну, бежать вместе со мной обратно в Лангсорд. Спрятаться от Квертинда и от всего, что нависло над нами. Вернуться туда, где нам было так хорошо вдвоём.

— Ваша Милость, вы плохо себя чувствуете? — лицо Джулии закрыло обзор.

Её цепкие пальцы схватили мои запястья, загремели браслеты под накидкой. Джулия напомнила дату.

— Нет, — ответила я на все вопросы сразу и отвернулась. Открыла ридикюль, чтобы убрать ненужный платок. На бархатном боку сумки пестрела вышитая птичка и мои инициалы. Золотые короны на фермуаре напомнили мне о том, кем я являюсь. — Видение подождёт, как и экзарх Арган. У нас ещё будет время. Я хочу видеть Кирмоса лин де Блайта. Он сейчас в лагере?

— Наместник у себя, — ответил провожатый и двинулся по плацу, шаркая подошвами. — Идёмте, вы успеете застать его до военного совета. Его теперь вынесли аж за реку, где сейчас работают землемеры. Там какой-то маг, зелёный ещё совсем, не то ментальщик, не то мастер механизмов привёз “Длань Омена”, — он замолчал, скривился от очередного грохота, прокатившегося над лесом. Проводил взглядом взметнувшихся птиц. — Диковинная штука, двуглавая катапульта. Установили её на холме. Долго пристреливались из-за бокового ветра — на открытой поляне снаряды сносит. Говорят, магов Вейна будут теперь в битве использовать.

Я придержала капюшон за меховую оторочку и выдохнула облачко пара. Подол дорожного плаща испачкался, и это придавало мне неряшливый вид. Но чистить одежду я не стала. Только отцепила прилипший лист. Выкинула, молча следуя за разговорчивым офицером.

— У нас здесь, Ваша Милость, свой Преторий, — сообщил Ношден Рольди, останавливаясь у высокой палатки сразу с тремя знамёнами — короной Квертинда, армейским щитом и эмблемой консульства. — Наместник ожидает вас. Входите без доклада.

Я стянула перчатки, вручила их Джулии вместе с сумкой. Задумчиво осмотрела высокий шатёр и снова подавила желание развернуться и броситься к Грэхаму. Боль, вина и долг сжигали это рвение, как пламя — бумагу. Ожоги кровоточили изнутри, саднили и плакали кровавыми слезами. Боги… Я обязательно это переживу. Я привыкну идти вперёд, не оглядываясь. Чего бы мне это ни стоило.

— Прикажи найти коней для обратного пути, — развернулась я к помощнице. — Сегодня же отправляемся обратно. И узнай подробности с линии фронта, хочу быть в курсе. Расскажешь мне по дороге.

— Конечно, Ваша Милость, — покорилась Джулия и помогла мне поднять тяжёлый входной полог.

Я шагнула под полотняные своды.

В шатре меня обступила уютная полутьма, освещаемая двумя жаровнями и оплавленными свечами в подсвечниках. Внутри было тепло. Блестели замками сундуки, пестрела узором ширма, отделяющая кровать от рабочего пространства, многочисленные скамейки стояли в беспорядке.

Хозяин палатки склонился над заваленным пергаментами столом. Он стоял, оперевшись двумя руками о дубовую столешницу, и думал о чём-то своём. Грубая льняная сорочка натянута на плечах, волосы собраны лентой, голова опущена. Глаза закрыты. Кирмос лин де Блайт как будто находился в прорицании, полностью удалившись из реального мира. Целую минуту консул меня не замечал, увлечённый собственным состоянием. Потом прервался, чтобы накрыть рукой знак соединения — должно быть, в это мгновение менторская связь дала о себе знать, — и наконец-то увидел, что в шатре он больше не один.

— Госпожа Ностра, Великий Консул, — тут же переменился лин де Блайт. Он быстро оказался рядом и вежливо поцеловал мою руку. — Добро пожаловать в лагерь. Вы проделали большой путь из Лангсорда. Как дорога?

— Долго, утомительно и грязно, — скинула я капюшон и улыбнулась. — Но она была необходима.

— Считаете? — уточнил он и тут же, не дожидаясь ответа, добавил: — Война не место для леди. Ни армия, ни стязатели Претория не смогут гарантировать вашу безопасность, даже в тылу.

Только теперь я заметила, что Чёрный Консул выглядел ещё хуже, чем в тот раз, когда я застала его за скульптурой. Похудевший, с тёмными кругами под глазами и обветренным лицом. Усталость навалилась на консула неподъёмной грудой проблем. На напряженной мужской шее резко выделялся чёрный паук, сквозь ткань сорочки на груди проступил кровавый росчерк — должно быть, под ней скрывался глубокий порез. Увидев, что я его рассматриваю, лин де Блайт накинул серый армейский китель. Застёгивать не стал.

— Здесь нет ни служанок, ни надлежащих условий, ни достойной компании, — словно не замечая моей внимательности, продолжил Кирмос. — Я бы сказал, что обеспечу для Великого Консула достойный приём, но к чему сейчас это притворство? У меня нет людей, способных заниматься вашим обустройством. Но главное — совершенно нет времени.

Он отошёл к столу, поморщился, как от головной боли, потёр заросшую щетиной щёку. Действительно, в этот раз Кирмос лин де Блайт не стал утруждать тебя гостеприимством и или даже попыткой скрыть то, что он не рад мне. Впрочем, я не могла осуждать его за это.

— О, я не планирую задерживаться и доставлять вам неудобства, консул, — постаралась я смягчить впечатление. — Но считаю, что стоило рискнуть безопасностью ради того, чтобы лично увидеть последствия своих решений.

— Посмотрели? — хмыкнул Чёрный Консул.

— Немного, — я сложила опущенные ладони, выражая покорность. — В прошлый раз вы спрашивали, готова ли я взять на себя ответственность. Так вот, мой ответ: я не была готова, — я рассеяно оглядела шатёр. Остановилась взглядом на бордовом стяге, расположившимся вдоль одной из стен. — Потому что ответственность неразрывно связана с опытом и знанием, которого я была лишена. Но хочу наполниться им сейчас, этим тёмным, пока ещё неотчётливым знанием о смерти, подготовки к ней и отсутствием растерянности перед её лицом.

— Так вы приехали на экскурсию? — грубо прервал мою поэтическую мысль Кирмос лин де Блайт.

— Нет, — пропустила я мимо ушей и этот выпад. — Помимо высоких, духовных целей созерцания, которые вы, очевидно, не поняли, я приехала ещё и ради разговора с вами. Хочу выразить признательность в связи с тем, что вы так тщательно соблюдаете условия нашего уговора. И сказать, что на следующем совете я объявлю о своём решении касательно битвы за престол.

— И каково ваше решение?

Я склонила голову набок. Диалог, в котором я являлась смиренным агнцем, необходимо было переломить. На ходу развязывая накидку, я медленно зашагала в сторону консула, выдерживая нарочитую паузу.

— Могу я присесть? — ответила я вопросом на вопрос, когда оказалась рядом с единственным здесь обитым мягкой кожей стулом. Не трудно было догадаться, кому он принадлежит. — Хотя бы на такое радушие с вашей стороны я могу рассчитывать?

Кирмос лин де Блайт приглашающе повёл рукой, осмотрел беглым взглядом командирскую палатку, как будто только что обнаружив в ней беспорядок. Сел на край стола, сложил руки на груди и стал ждать.

Я устроилась на сидении, скинула накидку и сделала вид, что меня очень интересуют конверты в шкатулке. На них пестрели ещё не сломанные печати — весы консульства и родовые знаки.

— Я хочу устроить голосование, — ровным голосом сообщила я шкатулке.

Над лагерем прокатился новый раскат, хлопнули стены, вдалеке раздался крик. Чёрный Консул не шелохнулся.

— В обход завещанных Ирбом Иверийским испытаний? — он поднял одну бровь.

Откровенная насмешка в его взгляде бросала мне вызов. Но я успела подготовиться к разговору и всем возможным провокациям.

— Это вынужденная мера, продиктованная заботой о Квертинде и его верноподданных, — пространно ответила я и задрала подбородок, чтобы посмотреть Кирмосу лин де Блайту в глаза. — Прорицания учат меня смотреть в будущее и предсказывать его развитие. Я знаю, что в искусстве войны вы много лучше меня, но война закончится, Ваша Милость. Как бы это цинично ни прозвучало с моей стороны, грядущие битвы и потери — меньшие из наших бед.

Я помолчала, надеясь, что консул лин де Блайт как-то прокомментирует сказанное, но он не проронил ни слова. На хмуром, мужском лице обозначилось недоверие. Тогда я продолжила:

— Посмотрите в будущее вместе со мной. У Претория почти не осталось времени для того, чтобы определиться с правителем. Длительная задержка грозит ещё одним конфликтом, куда более губительным и куда более подготовленным, чем внезапное и отчаянное нападение Таххарии-Хан. Веллапольский князь не первый год готовит вторжение. И сейчас его удерживает только присутствие Талиции в Квертинде. Которая вашими усилиями не желает покидать королевство.

Кирмос лин де Блайт отвернулся. Невидящим взглядом осмотрел стол, переложил лист пергамента с места на место. Потом зажмурился и потёр переносицу. Так, будто бы хотел избежать этого разговора.

— Князь Минарест проявил неожиданную щепетильность в отношении желаний Талиции, — продолжила я и безуспешно попыталась поймать мужской взгляд. — Он просит её немедленного возвращения на родину. Именно просит, а не требует и не принуждает, как этого можно было бы ожидать. Должно быть, он до сих пор не исключает возможности её скорой свадьбы с правителем, поэтому не желает портить отношения с возможной королевой Квертинда. Вряд ли здесь играют роль родственные чувства.

Было неясно, слушает ли меня консул. Он собрал в стопку разбросанные по столу бумаги, папки, подшивки. И книги. Древние, большинство из них — на тахиши. Фолианты с мифами ещё времён Древних Волхвов, предания и сборники наблюдений религиозных служителей зачем-то тоже дополняли список чтения Чёрного Консула. Он отодвинул кипу бумаг в сторону, подвинул ближе ко мне доску с крупно нарезанными кусками сыра и хлеба. Я отказалась. И снова заговорила: