Предисловие к Мирозданию

Интерлюдия

Бард:

Планета. Нижний мир.Сезон дождей. Землянка.В ней на циновке у стены спит женщина. Из дырна крышекапает в подставленную склянку.В нише,чуть справа, возле двери, лежит топор.Понижевдоль стены стоит колчансо стрелами. В распормеж брёвнами засунуто копьё.Чуть с боку – лук, ещё один колчан,ещё одна стена, под ней очаг,тренога, котелок, какое-то тряпьё.
Дождь перестал.Светлеет воздух. Сквозь двери щёлкулуч падает на женское лицо.Нам видно – девушка, собой небезобразна.Коса распущенная, но не до конца —одно кольцоволос завернуто на щёку.Покуда спит, но уже дёргаются веки на глазах.

Париетта:

Ещё одно растёкшееся утро вот-вот вольётся в день,
что побежит быстрее ночи.
Несимметричность времени
так быстро старит.
Что утром дерево,
то к вечеру на пень
похоже кажется – и площе, и короче.
Не потому ль провалы
в памяти
преследуют из детства
про жизнь другую, про миры, в которых не бывала?
И это странное соседство
во мне двух разных сущностей?
Как их разнять?
Вторая носит имя Гаардвала,
а первая, родившаяся, я?
. .
Она опять моё назва́ла
имя.
Да, я не умер, не исчез. Была расщеплена
стрелою на две части суть ангела.
Я снова квантумная пара из половинок.
Одна там, в тонком
мире, обитает, другая в этом бунгало
невольно делит тело
с Парие́ттой. Помолодела или постарела
моя душа? Я не могу понять.
Но не вернуться мне, пока весь цикл не прожит.
Какой расчёт – в живого человека подселять
наказанную душу, Боже?
. .
Опять провал.
О чём я думала ещё минуту
тому назад? Не помню. Смутно.
Как будто Варглус всемогущий меня обня́л.
Дождь только-только перестал.
Теперь
пора. Колчан и лук, и на охоту.
Пойду на дальнее болото,
куда, бывает, забредает белый зверь.
Коль повезёт, чтоб не были бы гне́вны,
то и богам останется на подношенье.
Сегодня буду ночевать в своей деревне.
Как от циновки этой ломит шею.

Бард:

Закрывши дверь и подперев колом снаружи,она ступает на размытую тропинку,идущую сквозь ближний лескуда-то в даль.Шагает, перепрыгивает лужу,цепляет ветку, чиркаяеё концом от лука. В разрезна шкуре проливается водаи каплями течёт по спинке.
Она смеётсянад собой, что вдруг умыло,и смотрит вверх, как шарот маленького солнцавыкатывается из-за второго, бо́льшего светила,и ускоряет шаг.
А мы вернёмсяв маленькую кухню,где занимает столик всё пространство.Проход к плите вдоль лавки под окном,кран, раковинав два отсека,посуда, полюбившаяся мухам,и две подруги, два ангела в обличье человека,таких похожих и таких две разных.