Идите и убивайте!

20 мая 202… года. Греция, Афины, район площади Омония

Это — День различения, который вы считали ложью. Коран, 37, Ас-Сафат (Сомкнувшие строй)

Район площади Омония и прилегающие к нему улицы — были известны как «Маленькая Тирана» — здесь предпочитали селиться приезжие албанцы. Первая волна была еще в девяностые — они все обосновались, осели, получили гражданство — но не ассимилировались, они жили диаспорой, исповедовали ислам и ненавидели греков — греки отвечали тем же. В последнее время — стали приезжать все новые и новые переселенцы. Некоторые использовали Греции как транзитный пункт на пути в Германию или Англию, но некоторые оставались. Ну и к братьям по вере — присоединялось все больше и больше беженцев из Сирии, Ирака, Афганистана. Уже не редкость был напев муэдзина из магнитофона, перекрытая на время намаза улица с рядами задниц в дешевых китайских спортивных штанах, молящихся Аллаху…

В Афинах — главным объединением футбольных хулиганов — была фирма под названием «Гейт 7», она болела за самый титулованный клуб Греции — Олимпиакос. Клуб этот был технически не афинским, а пирейским. Происходил из матросских районов Пирея, вообще — был самым рабоче-крестьянским клубом Греции. Но сейчас Афины и порт Пирей практически слились, так что его можно было считать афинским. Клуб сорок четыре раза становился чемпионом Греции, и принадлежал авторитетному бизнесмену, который находился под следствием с подозрением в контрабанде наркотиков. На его судне при обыске — обнаружили аж двадцать тонн героина.

Фирма находилась в жестокой вражде со всеми греческими клубами и прежде всего с ПАОК, и в дружбе с многими иностранными клубами, такими как сербская Црвена Звезда и московский Спартак. У них были бело-красные цвета, и они выступали как «православные братья» — то есть их поддерживали аналогичные клубы в православных странах — и они поддерживали их.

Информация о том, что на границе расстреляли автобус с греками — появилась еще ночью, причем в искаженном виде. В интернете — появились ссылки на то, что греков расстреляли албанские пограничники за то, что они в чем-то не подчинились при переходе границы. Появилось даже какое-то видео. В результате — еще затемно по городу стали собираться погромщики в бело-красном.

…

— Аллаху Акбар!

Казалось бы — просто слова. Но эти слова — вдохновляют, объединяют, заставляют вспомнить, что ты не один, песчинка в человеческом океане, часто в чужой стране, часто без работы и на пособии. Ты часть великого, могучего и грозного, ты наследник тех бесчисленных ратей, которые захватили Испанию, которые растоптали Сербию и Болгарию, которые дважды осаждали Вену. Ты правоверный — а они неверные. Ты на истине — а они на лжи.

И ты можешь с ними сделать все что угодно. Потому что Аллах желает наказать неверных твоими руками…

— Аллаху Акбар!

Вторая машина, из перевернутых посреди дороги и подожженных, чтобы создать баррикаду — с глухим хлопком взорвалась. Это не выглядело как в кино — просто неяркая вспышка и глухой хлопок.

Пылающие машины — высвечивали адскими отблесками стены высоких каменных зданий…

С той стороны — кидали камни, бесновались болельщики, националисты. Но горящие машины надежно отделяли их, перелетали только камни.

— Салик! Салик, иди сюда!

Салик обернулся на зов. Кто это?

А, Ибрагим…

Его друг, правда, Ибрагим был больно правоверный, он даже с местными девушками не гулял. А у Салика, то есть Салима — была девушка из Германии, немка, они переписывались. Познакомились они прошлым летом, когда Салим ездил к дяде подработать. Дядю прошлой осенью посадили за угон — но его друзья уже написали ему — сказали, что не забыли, и предложили приехать на более длительный срок. Дядя тоже прислал фотографии из немецкой тюрьмы — там он стоял с рукой с поднятым пальцем — Аллах один — и в целом чувствовал себя в немецкой тюрьме как дома.

Так что Салик не хотел идти участвовать с беспорядках. Зачем пошел? Затем что все пошли, затем что не хотел трусом себя чувствовать…

Шмякнулся камень, Салик перебежал к Ибрагиму, они спрятались за машинами. Пахло горелым металлом и резиной

— На, держи…

Ибрагим воровато оглядевшись, достал из сумки большой, черный пистолет и передал его Салику

— Зачем?

— Надо. У них тоже есть пистолеты.

…

— Стрелять умеешь? Вот так. Прицелишься и жми. Только в самом крайнем случае, понял?

…

Тем временем — по ту сторону горящей баррикады — футбольные фанаты приготовились к штурму.

Остановили грузовик, водителя вытащили из-за руля и избили. Теперь — за рулем сидел один из фанатов. Другие готовились пойти на прорыв после того как пробьют баррикаду…

Салик и сам не понял, что тогда произошло, и как он совершил то, что совершил.

Он и пистолет то не знал, куда девать — опыта мало было, дядя пару раз давал пострелять, и всё. А тут…

С той стороны баррикады заорали — и она как будто взорвалась изнутри. Показался нос большого грузовика, он начинал гореть. Машина двигалась по инерции, он увидел, как кто-то бежит и горит, страшно крича при этом.

Грузовик, проделав дыру в баррикаде, остановился, истекая огнем, кончалась ночь. В рваной дыре в баррикаде появились фанаты, они накинули на голову свои толстовки, чтобы выдержать жар. У них в руках были палки, мачете — и они были похожи на шайтанов. Салик никогда не задумывался о шайтанах — но, наверное, он бы представил себе их именно так.

Пистолет он держал в руке и потому — инстинктивно вскинул его и нажал на спуск, целясь в бегущую на него черную тень.

Бах! Бах!

Тень сломалась и растянулась на земле, звякнула об асфальт арматурина

А он продолжал жать и жать на спуск пистолета, а патронов было много и они все никак не кончались…

Бах! Бах!

Бах! Бах!

Бах! Бах!

Бах! Бах!

Фанаты, не ожидая такого, начали отступать, а албанцы из квартальной самообороны наоборот — ободрились и с криками ломанулись за ними. На асфальте — остались лежать оплывающие кровью тела, их даже не добивали…

— Аллаху Акбар!

Откуда-то из-за спины вывернул Ибрагим

— Ай, Салик, молодец, ай, рахмат — он подтолкнул его к лежащим на асфальте трупам — давай, селфи сделаем, в Фейсбуке запостим. Стой так…

Появился еще кто-то, встал с другой стороны.

— Встань так! Смотри!

…

— Готово!