Свободный

Да, в Эдеме была жёсткая конкуренция, которая требовала лелеять каждого клиента, чтобы не обанкротится. Так что причина обходительного поведения скрывалась далеко не в желании чаевых, а просто в желании, чтобы клиент пришёл ещё раз. Но разве это повод становиться неблагодарной свиньёй? Нет, не повод. Дело тут даже не в чаевых, порой лишних денег действительно может не быть. Но всегда можно же хотя бы элементарного поблагодарить словами, пожелать хорошего дня и улыбнуться. И всё же многие смертные не ведут себя даже с равными, считая, что все им что-то должны. Что уж говорить про отношения свободных к рабам.

— Плащ застегни, чтобы не простудиться, — напомнил аристократ своей живой вещи с кошачьими ушками.

Заметно похорошевшая внешне Нека тут же послушалась, всё также дрожащими руками поправляя свою новую одежду. Но теперь хвостатая рабыня точно будет чувствовать себя немного лучше в подходящей по размеру одежде.

Помниться Ада первое время вообще в тряпье ходила и не только из-за отсутствия денег. Мешковатая и неподходящая одежда оказывает довольно сильный психологический эффект, позволяя научить раба смирению. По той же причине им могут и вовсе не выдавать одежды, чтобы сбить спесь с избалованных попаданцев. Всё же в Эдем порой и всякие принцессы попадают. Буквально аристократия. Борзые, дерзкие и горделивые. С такими очень сложно приходиться, но это сугубо их проблемы.

Можно было подумать, что весь план Лансемалиона Бальмуара заключался в том, чтобы просто купить для новой рабыни одежду. Однако цель похода на самом деле заключалась в другом. Покупки стали лишь дополнением, основная задача путешествия по городу совершенно иная.

— О-о-о! Наш лучший посетитель! — сразу же буквально взревел зверолюд, заметив на пороге своей таверны аристократа. — И с новой рабыней, как я посмотрю!

— Здравствуй, Вульф. Да, с новой. Её зовут Нека, прошлые хозяева с ней обошлись довольно жёстко.

— Понимаю, мудаков в Эдеме всегда хватало. Но самое страшное уже точно позади! — оптимистично заметил волкоподобный тавернщик.

И владелец «Золотого окуня» попал точно в точку. Мудаков всегда хватает, да и не только в Эдеме. Здесь у мразей просто развязаны руки. Нека знала об этому по негативному личному опыту. В противовес этому нужно создать иные образы. Дерьма в мире хватает, но есть и хорошие моменты даже в самом мерзком гадюшнике. Всё же главная особенность смертных — их различие. Все они разные. И среди воинственных орков порой появляется тот, кто предпочитает поединок слова вместо кровавой битвы. Как и среди чистых, непорочных паладинов Ароса находятся те, кто умудряется пасть ниже одержимых из преисподней.

И Вульфа точно можно назвать хорошим примером. Это видно по его же рабам. Как обувь многое говорить о его характере своего владельца, так и рабы являются отражением своего хозяина. Пусть необходимо поддерживать строгую иерархию хозяин-раб, но это не мешает зародиться дружбе. Порой самым близким смертным по отношению к свободному становится как раз его раб, который никогда не предаст и не подведёт. Кому ещё можно доверять самые сокровенные секреты, если не своему рабу? Друзья среди свободных смертных зачастую являются исключительно временными. Сегодня друг, завтра враг, об этом нужно помнить всегда. А поговорить по душам хочется всегда.

Правда такие игры зачастую опасны, ведь раб легко может затаить обиду. Но Вульф об этом не переживал. Он не делал ничего дурного, совесть его была чиста, а его рабыни улыбались и сами откровенничали со своим хозяином. Не страх и принуждения ложились в основу взаимоотношений, и не клеймо с законами, а доверие. Хорошее отношение в результате становилось взаимным.

Да, это всё ещё оставалось рабством. Но Лансемалион Бальмуар был убеждён, что свобода не имеет ничего общего с отсутствием клейма. Аристократ видел свободных граждан, которые выстраивали между собой схожие взаимоотношения. Например, во влюблённых парах часто можно было проследить кто предпочитает подчиняться, а кто доминировать.

На подчинении строится почти всё не только в этом мире, но и в других. Будь то львиный прайд или корпорация технологично развитого мира. Кто-то всегда подчиняется и служит. Вся жизнь смертных заключается в смирении и уступках, в постоянных компромиссах и умении на них идти.

Если немного поразмыслить о свободе в более широком понятии, то становится понятно, что истинной свободы в принципе не существует. Если смертного не будут сковывать кандалы, то мешать будет закон, если убрать законы, то прошлое, характер и личные принципы станут узами.

Аналогично и с рабством. Можно идти на постоянные уступки, а можно не идти. Даже у рабов в Эдеме всегда есть выбор между их участью и смертью. Выбор есть всегда, а значит и истинного рабства не существует. Есть лишь две крайности, между которыми и мечутся смертные, попутно вводя и меняя рамки понятия свободы.

Лансу же считал свободными тех, для кого нарушение собственных принципов хуже смерти. Аристократ видел многих таких смертных. Не среди других граждан Эдема, но на арене. Порой даже его ученики вдруг отказывались идти на поводу зрителя. Однажды Бальмуар стал свидетелем как двух братьев заставили сражаться друг против друга. Оба они носили ошейники, сражались на арене, но предпочли в итоге смерть. У них было клеймо, они являлись рабами на бумаге, ведь не имели прав. И всё же Ланс не считал их рабами, как и не считал свободным того Ростовщика из трущоб, ведь гоблин был скован собственными комплексами и пороками. Хотя прав у этого урода куда больше было. Да и сам аристократ скован по рукам и ногам опять же своими же принципами, а ещё Гильдией, духовенством, другими влиятельными лариосами…

Со свободой и рабством выходила похожая ситуация как с добром и злом. Всё зависит от точки зрения, что порождает множество дискуссий. Каждый в результате строит своё личное мировоззрение и проводит свою личную черту между двумя крайностями, опираясь на свои знания.

— Что-то ты затих, — Вульф всё же вырвал своего друга из размышлений.

— Кхм, есть немного.

Аристократ действительно немного выпал из реальности. К этому времени Зайчиха уже всячески пыталась разговорить свою новую подругу. Весёлая и задорная, хотя она тоже, как и Нека, рабыня. Наглядный пример поможет хвостатой девушке понять, что всё действительно не обязано продолжать быть таким же ужасным, как и раньше.

— Сыграем может во что? Например, в тертатон.

— Давай, — без раздумий согласился Ланс.

Тавернщик достал доску с фигурами. Тертатон сильно напоминал шахматы, тоже доска с полями, правда фигуры немного разные и, разумеется, имеется множество различных нюансов.

Фигуры также делились на белые и чёрные, что заставило Ланса задуматься ещё раз. Когда речь заходит о Творцах они всегда идут в паре. Арос и Миос, Хаос и Порядок, Надежда и Отчаяние, Храбрость и Трусость, список довольно большой, но всегда они в паре. Всегда они спорят, никогда никто не побеждает, всегда они находятся в балансе.

И тертатон как раз отражал эту борьбу. Ведь Этий тоже имел вечного соперника. И спор двух Творцов продолжается до сих пор.