Свободный

Глава 21

— Вы поступили мудро, господин Бальмуар, — улыбнулась на прощание девочка.

— И правильно, — согласился мальчик, махнув рукой уже из уезжающей кареты.

И не передать никакими словами той благодарности, которую испытывал сейчас Лансемалион, провожая взглядом Дельдамионов. И дело даже не в том, что они согласились присмотреть за рабами. Это сущая мелочь.

Огромную роль сыграла та встреча на банкете. Беседа с близнецами выбила из равновесия аристократа. Очень тяжело дался отказ от того соблазнительного предложения. Сердце обливалось кровью, обнажились загнанные в тёмный угол воспоминания. Но если бы не та беседа… В битве у Черты, под взглядами генералов и союзников, разделяющих боль утраты… Нет, Лансемалион не смог бы дать такого же ответа. Он бы назвал не своё новое имя, он бы во всеуслышание обвинил предателей, что послужило бы кровавой стычкой на месте же. Раскол пронёсся бы по Эдему, после чего началась бы чистка. И Гильдия убила бы первым именно главную проблему, Граниира Торвандори, а затем и особо ярых союзников вроде Халсу’Алуби. Не исключено, что даже Дельдамионов постигла бы жестокая кара за прошлые связи.

— Господин Бальмуар! Вы вернулись! — Ада сразу же бросилась на шею своему хозяину.

Да, девушка переживала о своём будущем, которое в случае возможной смерти владельца становилось довольно туманным, несмотря на все обещания. Но глупо было бы отрицать, что и сама рабыня уже сильно… даже не привыкла, а привязалась к своему хозяину. Столько жить под одной крышей, так ещё и спать в одной постели. Ничего удивительного в этом не было, но искренность всё равно приятно видеть в проявленных эмоциях. В том числе поэтому Лансемалион и вёл себя со своими рабами по-особенному. Да, иногда приходилось быть жестоким, но в конце концов садистом он никогда не был. И рабы его никогда не смотрели на своего хозяина, как на безумного самодура с кучей комплексов.

Поэтому и давались поощрения, порой выходные, свободное время, а после финансовой реализации вложенных сил рабы могли рассчитывать даже на личные деньги, которые они порой откладывали на покупку собственного гражданства. Хотя чаще они тратили на что-то более приземлённое и простое. Всё же этот момент с личными деньгами наступал достаточно поздно, когда рабы уже успевали понять, что это за место, Эдем. Становится свободным кателием… служа роду Торвандори они жили куда лучше.

С такими условиями рабы и трудились лучше, и верность хранили до самого конца. Но не только эффективностью были продиктованы действия Ланса. Ведь такой подход позволял не забыть нечто кое-что очень важное. Нечто, что отделяет аристократа от жирного гоблина в трущобах. То, что в Эдеме, к сожалению, является редкостью.

— Вроде как я говорил, что вернусь довольно скоро и вполне живым. Неужели ты думала, что меня легко убить?

— Нет, просто… ну…

— Ничего, я всё понимаю.

— А мы, кстати, ужин приготовили. Нека очень старалась, пусть и стесняется выходить, — Ада тут же схватила за руку своего хозяина и повела прямо на кухню. — Вы были абсолютно правы, у неё просто превосходный нюх, а то, как она подбирает пряности… Чудеса да и только!

За столом сидела и хвостатая рабыня, которая уже держала в своей маленькой ручке не какую-то ложку, а самую настоящую острую вилку. Как и ножи находились уже на своём рабочем месте. А сама Нека даже не дрожала от взгляда аристократа.

Также стоит прояснить, что с момента выхода войск из Сароса прошло уже довольно много времени. Ведь ходили армии традиционно пешком, хотя во многом ещё и из-за необычайно высокой стоимости содержания ездовых животных. Кроме того, Эдем мир пусть и малый, но только в масштабах с другими мирами. За одни сутки из Сароса до Черты пешком не доберёшься. И акцент на слове «сутки», двадцать четыре часа. А солдатам ещё и поспать нужно, и поесть, и немного отдохнуть, даже от заката до рассвета идти без остановки н е получается.

В результате поход туда и обратно растянулся. Плюс также нужно учитывать время сборов в лагерях у Черты, плюс последующее спасение раненных. Магические заклинания порой, знаете, могут горы снести и под завалом погрести ещё живых людей. Плюс ещё нельзя сразу домой пойти, нужно снаряжение вернуть и получить в тык от интенданта за порчу дорогостоящего обмундирование, стоимость которого будет вычтена из жалования, а служить для выплаты придётся минимум пятьсот лет. Ну либо можно просто отдать неплохой такой артефактный посох, полностью заряженный энергией, что как бы тоже не дурно.

Потом тоже сразу домой не пустят. Нужно подписать кучу бумаг, провести несколько бесед с офицерами и выслушать рассказы о том, что бывает со слишком разговорчивыми солдатами. Затем открепление, выплата жалования, выдача наград и наконец-то можно идти домой. И вся эта волокита порой может длиться дольше самого похода, учитывая, что в этот раз вторжения также закончилось крайне быстро.

К слову, о наградах. Замков победителю Свободного никто дарить не спешил. Как и само сражение оказалось засекречено. Ничего сложного в этом не было, все первые прибывшие к месту являлись смертными, прекрасно понимающими правила. Распространятся об этом никто не будет.

Остальные же прибывшие на место воины увидели кучу сильнейших магов и какого-то чудака-рядового с цельнометаллическим дрыном. Очевидно же, что цвет Эдема одолел Свободного при помощи епископа и спасли остатки Смиренной Тысячи. И лишь благодаря их навыкам и силе этот… как его там… Ласерион Бумилар оказался спасён. Очевидно же.

Но какие-то деньги всё же Лансу заплатили. Даже вполне приличные деньги. Всё же он являлся магом поддержки, а там жалование хорошее. И все выжившие из Смиренной Тысячи получили награды просто хотя бы за то, что они выжили там, где все остальные померли. Это тоже плюс деньги. Плюс отдельно Бальмуару полагались особые награды за всякую там смелость, доблесть, за то, что отступал последним… В сумме выходило так-то нормально монет, да не простых, а золотых!

Так что финансовое положение стало даже стабильнее, чем было до этого. Кроме того, уже совсем скоро начнутся послабления по отношению к рабам. А значит и малым аренам позволят вновь проводить бои. В свою очередь прибыль снова начнёт приносить и Ада, которая определенно точно получит новый контракт от Дхинарела Нар’Авида из Дкал’Алинтар.

Однако это всё мелочи. Лансемалион Бальмуар не собирался оставаться в Саросе надолго, как и довольствоваться текущим статусом кателия. Ему нужно попасть в центр мира, в одноименной город Эдем. Для одного достижения лишь этой цели потребуются горы золотых монет, множество связей и высокий статус. Непросто купленное гражданство и титулы, а признание в высших кругах. И, как очевидно, недостаточно просто попасть в Эдем, ведь уже там придётся прогрызаться к последней вершине, где все ниши уже заняты лучшими из лучших.

Но начать придётся с малого. С очень малого. Такой уж этот мир, Эдем, где чего-то добиться можно лишь огромным трудом. Здесь не спустится с небес какой-то бог и не даст уникальную способность. А попаданцы здесь никакие не избранные, а рабы, оказавшиеся в ужасном и неприветливом мире.

— Благодарю за вкусный ужин. — Ланс аккуратно отложил приборы: еда, быть может, и выдалась весьма посредственной, но и его рабыни не получали какого-то образования в кулинарии, так что сделали всё что могли, этого более чем достаточно, чтобы заслужить элементарную благодарность. — Я пойду пройдусь по необычайно тихой улице, подышу свежим воздухом.

— Хорошо, хозяин. Будем ждать.

Нека сразу же без команды быстро подхватила посуду и понесла к раковине. Общение с Адой хорошо сказывалось на хвостатой рабыне. Это не могло не радовать.

Спокойным шагом Бальмуар шёл по улице, вскоре показались ворота Сароса. Стража без проблем пропустила гражданина, после пристального изучения протянутых документов. За городом находилась степные равнины, покрытые снегом. Дороги тоже здесь оказывались завалены, но для мага это не проблема.

Отойдя достаточно далеко от города, Ланс наконец-то остановился. Вместе с тем, показал себя и тот, чей взгляд аристократ уже давно почувствовал. Ещё во время ужина. Именно из-за его появления и стало необычайно тихо в Саросе.

— Так значит слухи не врут, — произнёс человек в скрытном одеянии, в капюшоне и маске.

— Благодарю, что не напали сразу.

— Гильдия не любит, когда мы ведём особые дела прямо в городе.

— Это верно. Особенно Гильдия не любит разборок внутри городов, когда речь заходит о не самых обычных задачах, — усмехнулся Ланс, поправляя манжеты. — Битва даже двух не самых сильных магов легко может обернуться критическим разрушением инфраструктуры. Странно, но я не помню, чтобы вы были среди напавших в тот день.

— У меня были свои личные дела. Я отсутствовал в Эдеме.

— А если бы всё сложилось иначе? Чтобы вы сделали?

— Не знаю. И рад, что мне не пришлось делать выбор.

Убийца был моложе Бальмуара, но в своё время именно к нему за услугой как-то обратился Зелгиос. Часто аристократы прибегают к самым разным методам ведения конфликтов. И если Гильдия дала добро, то может случиться даже полномасштабная генеральская битва между двумя родами, которые по итогам поделят зоны влияния. Хотя чаще использовались менее честные и прямые методы. Это было выгоднее в том числе и самой Гильдии, чтобы всё проходило тише, с меньшими жертвами. Так что заказные убийства часто разрешались в случае одобрения прямого противостояния двух крупных родов. Главное соблюдать некоторые правила. Так, например, убийцы своих личностей не раскрывали, однако всегда оставляли знак заказчика. И сам заказчик всегда обязывался открыто заявить о причастности к заказу.

Гильдия за всем происходящем, разумеется, следила, не позволяла притянуть в личные разборки лишних, затем определяла победителя. Противостояние заканчивалось, когда исход уже был очевиден. Например, убийца убил главу рода или когда враг не выдержал экономической конкуренции. Таким образом выбирался наиболее перспективный лидер. Своего рода такая не совсем чистая конкуренция, где использовались почти любые методы. Поэтому вся высшая аристократия являлась не какой-то там зажравшейся и бездарной аристократией, а поголовно опасными и хитрыми личностями. А те, кто достигал верхушки хотя бы в одном из городов, являлись настоящими монстрами и речь не про силу. А те, кто ведёт свои дела в сердце мира, в Эдеме… там конфликты длятся десятилетиями и веками, планы прорабатываются до такой скрупулёзности, что в них уже фигурируют неродившиеся внуки.

Таким вот был Эдем. И в этом на самом деле чего-то странного не было. Ведь Гильдия далеко не всесильна. Её возможности ограничены. Но каждый её член уяснил два простых, но очень главных принципа, которые позволяли Эдему существовать.

Первый и очевидный — «разделяй и властвуй». Поэтому разрешалась борьба, плодящая кровные обиды между аристократией. Для этого же нужны кателии, алетисы и лариосы, чтобы вдруг свободные граждане вдруг не объединились, став неподконтрольными и хаотичным.